Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 142
Торен кивнул. Побрел по коридору, то и дело натыкаясь на стены.
– Держись правее! – крикнул Эрик.
Вроде понял.
Лекарь перебрался к Карелу. Сжал ему виски, фиксируя голову, и попытался поймать блуждающий взгляд.
– Слышишь меня?
Нет.
Кончик ножа впился в кожу. Удар! Эрик отлетел и упал на спину. Во рту сделалось солоно. Закашлялся, поперхнувшись кровью.
Ему помог встать Карел. Пихнул кулаком в бок – вопреки обыкновению, несильно.
Битвы сменяли одна другую. Лекарь проходил сквозь них, и в затылке накапливалась боль, стучала железным молотом. Глаза отказывались верить в то, что видели – спекшийся камень, пустой двор, – и Эрик опускал ресницы.
…Двуликий, что это – кара или напоминание?..
У Торена на запястье было уже шесть отметин, у Карела – пять. Фарид то ли ушел вперед, то ли провалился вслед за Норвеном. Глаз у Эрика заплыл, из губы сочилась сукровица. Нож пришлось переложить в левую руку, правую едва не вывихнул Карел, приняв в бреду спасителя за убийцу.
…Когда же это кончится, Двуликий?..
Фарид лежал у порога. Эрик машинально переступил через его тело – и замер, оглушенный тишиной.
Лился с потолка свет, оседал на гранитных плитах слюдяными каплями. Пахло водой из сердца гор, теплым воском и лечебными мазями. То был лишь след, но Эрик зажмурился до боли в висках. Казалось, вот-вот зашуршит платье, и появится жрица Йкама.
…Мама, простишь ли ты?..
Перевалил тело мастера внутрь и потащил туда, где сгущался запах. Арер дернулся, согнутой рукой ухватил Эрика за шею. Лекарь хотел крикнуть «Пусти!», но вышел лишь хрип. Фарид давил локтем в подвздох, потемнело в глазах – и вдруг зашумел, вспенился ручей. Вспыхнули свечи, высветив мозаику. Целители казались живыми и благословляли на служение во имя Двуликого. Пальцы уверенно сжали скальпель. Огоньки свечей сменились яркими лампами операционной. Вот только дышать под марлевой повязкой было тяжело и пот заливал глаза. Пациент готов? Да. Множественная грыжа. Найти на животе белые линии. Эрик наклонился, вглядываясь, и… очнулся, лежа на полу.
– Ишь, моргает.
Узнал голос Торена.
– Вставай! – А это мастер. Приказал, как собаке: – Ищи!
Не хотел, но потянулся, ловя след. За шорохом маминого платья, за ее запахом.
Пропали каменные стены, и платком легла серо-зеленая степь.
Эрик подставил лицо ветру.
– Мне нужно отдохнуть.
Фарид недовольно дернул щекой, но позволил. Побоялся, видно, как бы лекарь снова не впал в забытье, после которого придется несколько дней выхаживать.
Карел остался охранять. Торен пошел в сторону леса, ружье он снял с плеча.
Эрик лег, опрокинувшись затылком в густую траву. Выметнулся испуганный кузнечик. Закачались над лицом метелки ковыля. Солнце просвечивало сквозь них, мягкое и пушистое.
Зашуршало – это сел Фарид. Уронил руки между колен. Правую обхватывал наручень, простеганный по краю четырежды. Полный комплект, знак мастера. Проволока – палач, шелковый шнурок – наемный убийца, конский волос – вейн, суровая нитка – поводырь. Карел имел две метки – железную и шелковую. Торену не хватало только нитки, и потому он позволял себе иногда спорить с мастером. Вот и сейчас, вернувшись, неторопливо уселся, пристроил ружье и лишь после сказал:
– Степняки стояли. Двое-трое. Лошади паслись. Угли дерном прикрыты, еще теплые.
Фарид остро глянул на Эрика, и лекарь пожал плечами:
– Я не знаю, когда он тут был. Но точно ушел отсюда, с Середины.
Костер разводить не стали, погрызли вяленую конину, запивая водой. Торен рвал мясо острыми зубами, заглатывая крупные куски. У Карела, когда он жевал, двигался на щеке рубец, оттягивая кожу в уголке глаза. Неудачно парня заштопали. Фарид неторопливо ел с ножа. Лишь по тому, как резко дергался его кадык, лекарь понимал – мастеру досталось сильно.
Про Норвена никто не вспоминал.
«Дурак», – подумал о себе Эрик. Ведь мог выйти из разрушенной крепости один.
– Готов? – спросил мастер.
Велико было искушение ответить: «Нет» – но Эрик кивнул. Пусть все закончится побыстрее.
Встали связкой: Фарид держал лекаря за плечо, Торен и Карел цеплялись за пояс мастера. Поймать след, ухватить. Тонкая нитка трещала, рвались волокна. Изгибались упруго пространства, не желая пропускать. Но кровь матери-жрицы была сильнее.
Вздыбилась степь холмами. Ветер бросил в лицо белый пух.
– Назад! – приказали на всеобщем.
Высокий парень держал странную винтовку с коротким рыльцем. Справа стоял еще один; кажется, были и за спиной. Над головой крутилось что-то блестящее, многоглазое. Шевелило вибриссами.
– В чем дело? – недовольно спросил Фарид, а сам пихнул Эрика: ищи, мол. – Разве это закрытый мир? Кто вы такие?
– Комитет смежных пространств. Дальнейший проход через узел запрещен. Вернитесь немедленно. Считаю до нуля и открываю огонь. Пять. Четыре.
И тут бахнула винтовка Торена.
Пуля должна была пробить охраннику грудь – Эрик дернулся подхватить, – но парень лишь отступил на полшага. Металлическая тварь с вибриссами завизжала и махнула огромной лапой, разом накрыв пришлых.
– Ищи! – заорал Фарид.
Гибкие прутья коснулись лица, заставляя отступить. Снова выстрелил Торен. Скрежетнуло лезвие – Карел пытался разрезать преграду. Лапа сжималась, взрыхляя когтями землю. Эрику в спину уперлось плечо мастера.
– Ищи!!
– Я не могу!
Тонко, ввинчивая звук в уши, вопила тварь. Ее перекрыл громовой голос:
– Назад! Покиньте узел!
Выругался Фарид.
Эрику сдавило грудь. Прости, Двуликий! Ты же знаешь…
Дернулась из-под ног земля и снова ударила в пятки. Лекарь повалился лицом вниз, в знакомые пушистые метелки ковыля.
Облепило жаркое марево, так густо замешанное, что табачный дух потерялся в чужих запахах. Воздух подрагивал, поднимаясь над раскаленной землей. В белесом небе светился голубой купол с серебряными звездами, и сахарно белели тонкие башни. Шумела вода в узкой канаве. Пререкались через улицу тетки – смуглые, носатые, в цветастых платьях. У одной оттягивала руку огромная корзина с черешней, над ягодой жужжали пчелы. Орал ишак, привязанный к загородке. Вопили дерущиеся дети, мутузили друг друга кулаками, пятками и коленками. Свесив язык, наблюдал за ними кудлатый пес. Никто не обратил внимания на троих, возникших из ниоткуда.
Узел отделял глинобитный заборчик высотой по колено. Слева он упирался в стену одноэтажного дома с плоской крышей, справа теснился по краю канавы, посредине же выдавался дугой. Обогнув преграду, улица раскатывалась, точно «дорожка» – серая от пыли, с каймой-арыками и пятнами раздавленных абрикосов. «Дорожка» вела к ступеням мечети.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 142
