– Неужели вы нас за идиотов держите? – усмехнулся Барви. – Никаких, даже самых тоненьких магических нитей, мы вам сплести не позволим.
– Я действительно считаю вас не слишком прозорливыми, – улыбнулась девушка, положив руки на пояс. – Хотя и не ожидала, что вы так скоро сюда явитесь.
– Вот уж вам сюда прийти – самая настоящая глупость. Чего вы добиваетесь?
– Неужели будете допрашивать? – выгнула бровь девушка.
Не знаю, что насчёт мужчин, а я видела, что её самоуверенность показушная.
– Зачем? – удивился Барви. – Вы сами всё расскажете, если не хотите остаток ночи провести в королевской темнице.
– Вы о себе слишком высокого мнения, Барви! Как думаете, кому поверит Аррикс – двум приезжим и своему пусть верному, но слуге, или родному сыну и его друзьям?
– Он поверит тем, кто сможет спасти его жену, – подал голос Ракх.
– Одно моё слово – и мать расколдует королеву, – небрежно махнула рукой девушка.
– Боюсь, твоя мать уже не сможет сделать это, – отозвался Ракх. – Проклятие слишком глубоко пустило корни.
– Я тебе не верю, – бесстрашно отозвалась Элья. – Мама никогда бы не затеяла того, с чем не справится!
– Эти браслеты ковали под Туэрсом, из этрия, и наверняка при убывающих лунах. Они настолько сильны, что спустя некоторое время, вытянув из королевы все соки, примутся за Эрона, а когда пожрут его – найдут себе новых владельцев. Полагаю, ими станете вы с матерью, потому что ваши сердца для них стучат привычно.
– Что за чушь?..
– Не строй из себя великую колдунью, – жёстко перебил Ракх. – Эти штуки нужно уничтожить как можно скорее, или вскоре ты сама превратишься в призрак себя прежней! Играться с проклятиями – совсем ума не иметь, и твоя мать, считающая, что так сможет усадить дочурку на трон, явно сумасшедшая.
– Ты…
– Помолчи, – приказал Ракх, и девица закрыла рот, будто почувствовав, что теперь уже не стоит щеголять своей вымышленной смелостью. – У тебя всего два варианта: убраться вон из дворца, и сказать матери, чтобы никогда больше не смела здесь появляться, или продолжать гнуть свою линию, исполняя глупые и опасные приказы – и погибнуть.
Девушка подняла брови:
– Намекаете, что мама просчиталась?
– Нет. Это была намеренная ошибка.
– Вы безумны! – рассмеялась Элья. – Оба! По-вашему, она меня…
– Она вас – да, – сказал Барви. – Будьте так добры, отдайте то, за чем мы пришли.
Элья ловко и стремительно вытащила откуда-то кинжал. Было видно, что это представление она тщательно отрабатывала, но на мужчин оно не произвело впечатления. Они явно скучали, и хотели побыстрее со всем разобраться.
– Эрон мог бы лучше заботиться о своих вещах, – сказала девушка, поигрывая оружием. – Вам уже не достать писем, я их сожгла!
– Зря, – улыбнулся Барви. – Не спасёт тебя эта ложь.
В следующую секунду он одним молниеносным движением разоружил девушку, и, несмотря на её писк, достал откуда-то стопку писем.
– Верните немедленно!..
– Или что? – усмехнулся Барви. – Ты зарежешь меня этой щепочкой? Ракх, глянь, они подлинные? А то эта егоза запросто могла надуть нас своим актёрством.
Как девушка ни старалась сдержаться, у неё на глазах выступили злые слёзы.
– Мать убьёт меня.
– Если прежде тебя не схватит кое-кто другой…
Ракх не договорил: дверь в кабинет с грохотом распахнулась, но стража, слава богам, оружие тотчас опустила. Видимо, успокоились, увидев Барви. А вот король и его сыновья, показавшиеся следом за воинами, спокойными не выглядели.
– Что здесь происходит? – сдержанно спросил Аррикс, но глаза его метали молнии.
– Ваше Величество, мы установили истину, – сказал Барви. – Я прошу разрешения поговорить с вами наедине.
– Хорошо, – кивнул король. – Полагаю, госпожа Даран должна быть заключена под стражу?
Барви кивнул, а Эрон, опомнившись, воскликнул:
– Отец, нет! Она ни в чём…
– Помолчи, – жёстко отрезал король. – Тебе ещё предстоит объяснять мне, как у этой девушки оказались ключи от твоих комнат.
– Она моя… возможная невеста! – сообразил Эрон.
– Ты знаешь прекрасно, что я не одобрю этот брак. Стража, уведите. Тарик, останься с нашими гостями. Эрон, ты пойдёшь со мной и Барви.
Элья из последних сил пыталась сохранить достоинство, и не позволила взять себя под руки, пошла по своей воле. Король со старшим сыном и Барви вышли следом, а Тарик хмуро посмотрел на нас:
– Итак, что здесь произошло? Отец нанял вас?
– Попросил о помощи, – отозвался Ракх.
– А конкретнее?
– Установить истину в деле об исчезновении Тэвы. Доказать, что ваша сестра жива. Найти тех, кто приложил руку к проклятию королевы.
– Вы знаете о самочувствии моей мамы?
– Я колдун. Моя работа знать любую магию, но в тёмной я разбираюсь лучше всего. Я понял сразу, что королева не больна и не устала.
– А какую же роль во всём этом играет поклонница моего брата?
Я с трудом поборола желание потереть поясницу, которая жутко ныла, и Ракх тотчас посмотрел на меня:
– Роза, присядь. Ты устала. – Он сам подвёл меня к креслу, убедился, что я удобно откинулась на подушки, и повернулся к Тарику: – Если вы не против, я бы предпочёл короткий вариант истории.
Мужчина кивнул, и Ракх поведал ему обо всём, что успел узнать.
– Письма, доказывающие вину вашего брата, забрал Барви. Браслет, который Эрон носит, опасен, советую вам как можно скорее поместить его подальше от людских глаз.
– Широкий, золотой? Он говорил, это подарок Тэвы.
– Он врал. В комнате вашей сестры мы нашли близнеца этого украшения, из-за которого Тэва была вынуждена покинуть замок. Это был разумный поступок, потому что иначе ваша сестра погибла бы.
– Почему не погибла мама?
– Потому что Эрон не отдал ей проклятую вещь. Сущность, что ожила в браслете благодаря магии, пока что подчиняется носителю, и её сила не столь велика. Но вскоре она станет настолько голодна, что будет высасывать всех без разбору.
– Откуда вам это известно? – нахмурился Тарик.
– Я был в мёртвом городе, который погубила обычная с виду безделушка – трость мэра. И горстка людей, оставшихся от нескольких сотен жителей, смотрела на меня так же, как сейчас смотрите вы – как на сумасшедшего. Хотя я вроде не похож на шутника.
– Возможно, у вас свои резоны обманывать короля, – по-прежнему недоверчиво сказал Тарик.
– Или я просто хочу поскорее убраться из столицы, – отозвался Ракх со сдержанным раздражением. – Мне не нужна награда. Я делаю это потому, что не могу подставить друга.
