Когда Велес сосредотачивался на какой-то проблеме, то обычно находил решение, если таковое существовало. Еще в Хайтабу до него дошли слухи, что Хаарик похитил девчонку Вали, собираясь обменять на своего сына. Но Велес не стал рассказывать об этом молодому князю, поскольку тот очевидно не был в состоянии заплатить за сведения или предложить что-либо взамен. Зато теперь купец видел, что его цели совпадают с целями Бодвара Бьярки. Девушку увезли на север. Хаарик отправился на север. Главное течение доставит Вали на север, если по дороге корабль не разобьется о скалы. Велес поведет их корабль к северным берегам, найдет китовый народ, выяснит все о судьбе девушки, Хаарика и молодого князя. Достаточно будет расспросить о двух первых, чтобы найти и третьего.
Была и еще одна причина для путешествия на север. Он слышал об острове, где китовый народ приносит жертвы своим дурацким богам. Слухи о спрятанном там золоте ходили постоянно. Бьярки не сомневался, что оно защищено магией, но Велес придерживался иного мнения.
Надо сказать, Велес не питал почтения к чародейству или богам. Он видел, как его дети играют у очага со священными для китового народа предметами, сам, исключительно ради красоты, обвешивал стены дома гобеленами с изображениями Христа, слышал, как люди со всего мира возносят хвалы Вотану, Одину, Раде, Сварогу, Спента-Манью, Христу и другим богам. Ему лично все они казались одинаковыми — картинами и статуями, красивыми, но пустыми.
Он больше верил в себя, в меч Хемминга и силу денег, чем во что-либо сверхъестественное. Магия шамана, сделавшего маску, с которой играют его дети, не смогла защитить его от того, кто эту маску отнял; Иисуса распяли, и никакие ангелы не спасли его, даже молния не ударила с небес, чтобы поразить его врагов. Велес откровенно смеялся, когда миссионеры рассказали ему историю о распятии. Что сделал бы могущественный бог, мстя за смерть сына? Разорвал бы завесу в храме? Попробуй оскорбить Хемминга, и уж точно не отделаешься изодранным ковром.
Стало быть, молодой князь где-то на севере, Хаарик где-то на севере, даже девушка, которая, кажется, играет во всем этом важную роль, там же. Велес подозревал, что разного рода суеверия имеют отношение к ее исчезновению, и, скорее всего, она отыщется где-нибудь рядом со священными местами китового народа. И молодой князь будет неподалеку. Велес решил, что стоит на верном пути. Всяко лучше, чем возвращаться с пустыми руками к Хеммингу, кроме того, на острове все-таки может оказаться золото, хотя лично он в это не верил.
Они двигались чрезвычайно медленно, терзаемые сомнениями и то и дело вступая в споры. Вся дорога должна была занять пару недель, даже если двигаться против течения. Но они путешествовали уже не один месяц. Берсеркер мечтал добраться до Вали, но, кажется, не сознавал, что сначала надо понять, куда тот направился. Не было смысла носиться вдоль побережья, делая остановки где попало, к чему явно склонялся Бьярки. Следовало просто узнать, не было ли кораблекрушения, не появлялись ли на берегу чужаки, не захватывал ли кто пленных.
Люди китового народа отличались прямодушием и дружелюбием. Сначала они казались враждебными и опасными, размахивали копьями и кричали, но стоило дать им пару монет, как они начинали считать тебя отличным человеком, который не может замышлять ничего дурного, — иначе с чего бы тебе давать им монеты? И они очень старались угодить. Да, кораблекрушение было. Да, чужаки проходили мимо. Да, были пленные. В их маленьких поселениях вдали от берега, в их шатрах и у костров Велес выслушивал рассказы о великих штормах, людях с горящими глазами, принцессах из южных земель, которых, привязанных к саням, везли куда-то на север, чтобы отдать в жены духам воды. Самым свежим из этих историй, как подозревал Велес, было лет пятьдесят.
Они два месяца мерзли на море и на суше, пока не добрались до места, где северная земля заканчивалась, и оставалось лишь повернуть вдоль побережья на восток.
— Что теперь? — спросил берсеркер.
Было холодно, очень холодно.
— Пойдем дальше, — ответил Велес.
— Куда дальше? — спросил берсеркер. — Корабль князя разбился, и его выбросило на берег. Надо развернуться обратно и искать его.
— Скажи мне, Бьярки, — заговорил Велес, — не здесь ли примерно вы с сыном Хаарика потерпели кораблекрушение?
— В половине дня пути отсюда к югу, — ответил берсеркер. — Мы так и не добрались до этого золота колдунов.
— Ясно. Может, стоит немного спуститься к югу и поглядеть, что там?
Бьярки покачал головой.
— Они меня околдовали. Я тогда ослаб.
— Ты не был бы околдован, если бы не пил их вина.
— Дело было не в вине.
— Боюсь, что именно в нем, — возразил Велес. Он прекрасно знал, что здесь пьют — скисшее молоко, напиток, который всегда казался ему отвратительным и которым он был сыт по горло еще с тех пор, когда много путешествовал.
— Я был околдован, — упрямо возразил Бьярки, — дело не в вине. Это все бубны. Из-за них я ослабел.
Велес удивленно поднял брови.
— Слушай, я всю жизнь был слабым, поэтому у меня нет сил, чтобы грабить этих чародеев. Ну давай только посмотрим одним глазком. Мне кажется, мы найдем на том острове одни лишь камни, но кто знает? Может, там будет столько всего, что ты сможешь откупиться от Двоеборода. Ты же пообещал ему заплатить, верно? Надо ведь сделать что-то, чтобы доказать свою храбрость. Хватит уже с тебя поражений.
Велес сумел подобрать верный тон: он побуждал берсеркера к действию, в то же время зля его.
Берсеркер поглядел на купца.
— Я тебя спас, — заметил он.
— А теперь я спасу тебя. Князь, если он жив, окажется на священном острове. Если нет, местные шаманы наверняка о нем что-нибудь слышали. Кроме того, это мирный народ, они падают на землю от малейшей угрозы. Если там нет сокровищ, то пушнина уж точно найдется.
— Они волшебники.
Взывать к здравому смыслу берсеркера было бесполезно. Лучше всего согласиться, что китовый народ — могущественные колдуны (тогда почему они так бедно живут?) и к их заклинаниям надо относиться серьезно.
— Я уже думал об этом, — сказал Велес. — И захватил с собой эту маску. Они надевают такие маски во время обрядов, чтобы отражать колдовские силы.
— Тогда маска моя, — заявил Бодвар Бьярки.
— Как скажешь, — согласился купец. — Но если нас околдуют, надеюсь, ты меня спасешь.
Бьярки кивнул и забрал у Велеса маску волка. Приложил к лицу. Маска выглядела совсем маленькой на его огромной голове, и кожаные ремешки едва сошлись на затылке.
— Она меня защитит?
— Всех нас, включая команду.
— Отлично. Если ты солгал, Либор, я отрежу тебе голову.
Велес подумал, что если колдовство настоящее, то у Бьярки, скорее всего, не окажется сил, чтобы отрезать ему голову. Если же ненастоящее, в таком случае, маска отлично защитит всех их от людей, которые щелкают на врага пальцами и бьют в свои бубны. «Все-таки берсеркер не умеет рассуждать логически», — решил купец.
