Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
— Я не собираюсь вмешиваться в работу его амулетов, — сказал Михаил. — Это опасно. Даже если разберусь в том, как они действуют, я не буду знать, где пролегает та грань, которую нельзя пересекать. Могу ненароком что-то нарушить — и все, игре конец.
— Но если не изменить амулетов, то как тогда быть? — удивился император. — Какой выход?!
Король встал с кресла и подошел к большому окну. Солнце било прямо в стекла, и отражение фигуры владыки Ранига на полу казалось тенью в окружении ярко-желтого ореола.
— Что твое величество думает о душе? — внезапно спросил Михаил.
— О душе? — озадаченно повторил Мукант. — О той, которую так превозносят все религии и не могут ничего доказать? Я понимаю, конечно, что должен поддерживать фегридских священников, но если продолжать смотреть правде в глаза…
Император сделал красноречивый жест.
— Этот Технократ сообщил мне о душе больше, чем все жрецы Оззена, вместе взятые, — вымолвил король.
— Как сообщил? — удивился Мукант.
— Опосредованно, — ответил король. — Разум человека — интересная штука. Работает медленно, но верно. Если нам дать время, то мы можем до такого додуматься, что рано или поздно выйдем на уровень Технократа. Подкинь нам какой-нибудь факт — и мы из него сделаем столько выводов, что голова пойдет кругом. Главное — время.
— И что же Технократ сообщил о душе? — осведомился Мукант.
— Почему тело, которое он оставляет в срочном порядке, тут же умирает? — ответил король вопросом на вопрос. — Разве Технократ не может покинуть тело и сохранить ему жизнь? Почему бы его разуму располагаться не в хрупком человеческом организме, а где-нибудь в другом месте, просто получая информацию о состоявшейся жизни? Если на то пошло, то отчего Технократ ограничивается одним телом? Он мог бы вселяться сразу во многие! Одновременно! Это же какой опыт! Развлечение, усиленное многократно! Но он предпочитает строгую последовательность: одно человеческое тело — ти-амулеты или машины, пока не знаю, что там у него, — вновь человеческое тело от рождения и до смерти — и опять амулеты…
— Что из этого следует? — осторожно спросил Мукант.
Шенкер же подался вперед в позе высочайшего внимания.
— Технократ иначе не может, — сказал король, — и это делает его уязвимым. Только одно тело в одно и то же время! Технократ входит в людей полностью, и если представить, что душа существует (а иначе его поведения никак не объяснить), то входит вместе с душой. Он ее не может размножить, потому что если бы мог это делать, то потом легко вновь собрал бы получившиеся души в одну. Я объясню это подробнее. Допустим, писец делает копию какого-нибудь свитка. У него получаются два свитка с одинаковым содержимым. Сумеет ли он их объединить? Конечно! Склеить, нарезать на куски, перетасовать буквы, фразы и опять склеить. Писец — всемогущий властелин своих свитков, а Технократ слаб, если дело касается души. Такое — вне его способностей. Похоже, мы обнаружили не только то, что душа существует, но и пределы силы для самых могущественных существ: они могут все, кроме создания душ, объединения душ и изменений душ. Может быть, это вообще невозможно или доступно существам совсем иного порядка! Вот что мне сообщил Технократ. И я этому очень рад.
Мукант и Шенкер переглянулись. Их лица были задумчивы, как обычно бывает, когда человек начинает размышлять над важным, но отвлеченным вопросом. Однако император быстро пришел в себя.
— А нам от этого какая польза? — спросил он. — Я так понимаю, что твое величество сообщил все с какой-то целью.
— Мы не будем ничего делать с амулетами Технократа, а станем искать его тело, — ответил король. — Я еще не знаю как, но думаю, что лазейка должна найтись. Конечно, хотелось бы, чтобы какие-нибудь амулеты поддерживали с этим телом постоянную связь, так нам будет легче найти, но даже если эта связь возникает только в кризисных ситуациях, ничего. Можно что-нибудь придумать.
Мукант потер рукой бровь, а потом кивнул:
— Понимаю. Интересный подход. Я над этим подумаю. Крепко подумаю. А сейчас прошу извинить — не хотелось бы оставлять моих великих ишибов надолго. Я поговорю с ними еще раз, прежде чем передать в руки твоему величеству. Не стану возражать, если они останутся в Раниге насовсем, чтобы трудиться над общим делом.
Император встал с дивана, поправил воротник халата и вышел. Король и Шенкер остались наедине.
— Мы опять вместе, советник, — усмехнулся Михаил. — Думаю, что Мукант оставит и тебя в Раниге. Опять в ранге моего заместителя.
Шенкер помедлил и кивнул. В это время дверь распахнулась, и в комнате появилась лысая голова Тунрата, королевского секретаря:
— Твое величество, господин Комен просит аудиенции. Он говорит, что установил все имена.
— Любопытно, любопытно, — сказал король. — Пусть войдет. — И Михаил, обернувшись к советнику, добавил: — У нас в Иктерне произошло несколько убийств. Обезображенные трупы складывали в бочки. Комен наконец узнал, кого именно убили. Вот чем мне приходится заниматься, вместо того чтобы решать главный вопрос!
Комен вошел в комнату твердым шагом уверенного в себе человека. Никто не мог бы предположить, что еще недавно король сделал ему крайне неприятное внушение, касающееся бесплатного использования государственных наемных рабочих для личных нужд. Главный полицейский был одет в подчеркнуто строгий темно-серый камзол.
— Вот список, твое величество. — Комен протянул желтый свиток. — Или мне зачитать?
— Я сам прочту. — Король взял бумагу и быстро развернул ее. — Так-так. Убиты два сына тагга, один уру и сын уру. Просто нет слов. Кстати, я же их всех хорошо знаю! Комен, мне только кажется или они…
Михаил вопросительно посмотрел на главного полицейского.
— Да, твое величество, — кивнул Комен. — Всех убитых объединяла одна и та же черта: они были весьма… гм… слабы в присутствии женского пола. Не вполне контролировали себя.
— Бабники и волокиты, — резко сказал король, возвращая список. — Не пропускали ни одной юбки! Мне на них даже неоднократно жаловались. Комен, кто же тогда их убил? Это ведь не случайно — четыре трупа закоренелых бабников.
— Не знаю, твое величество. Но могу предположить. Скорее всего, муж одной из дам. Вероятно, очень красивой дамы, мимо которой они не смогли пройти. Не факт, что дама уступила их просьбам, но муж почувствовал себя оскорбленным. Кстати, он наверняка очень могущественен. Ему подчиняются ишибы. Возможно, у него даже титул далла. Это резко сужает круг подозреваемых: влиятельный, знатный муж, неместный, у него красавица-жена, а преступление произошло в Иктерне. Только проблема в том, что там таковых подозреваемых не было. Все приезжие даллы оставили Иктерн после того, как армия отплыла. Ни одного человека, который подходил бы под описание, я не нашел.
Король нахмурился. Слова «влиятельный», «знатный», «красивая дама», «Иктерн» пробудили в нем смутную догадку. Михаил внезапно ударил рукой по стене, на его лице отобразились крайняя досада и раздражение.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
