Шериф, конечно, составил протокол, который подозреваемый подмахнул не глядя, но просто потому, что было положено: он сомневался, что от этой бумажки будет какая-то польза. Вспомнит Авер про адвоката, тот составит правильную линию поведения — и привет: от показаний откажется, скажет, надавили и вообще не в себе был. То ли дело результаты экспертизы! Клет вчера аккуратно, с понятыми и с соблюдением всех формальностей, собрал магические отпечатки и прочие следы, и вот их оспорить уже будет труднее.
Сам Кириан пришел на рабочее место где-то в середине допроса, там его Адриан и нашел после. Некоторое время они сосредоточенно систематизировали все, что имели, и раздумывали, как лучше это оформить, чтобы ни у кого не возникло претензий. В конце концов подобрали складную версию, которая не противоречила уликам, а пару тех, которым противоречила, можно было легко изъять.
Адриана подмывало посоветоваться с Лавинией о том, насколько все это будет правдоподобно звучать для стороннего наблюдателя, но он держал себя в руках. Если женщина вчера так нервно отреагировала, то вряд ли она порадуется продолжению истории и охотно примется составлять непротиворечивую версию. Это они тут живут в своем маленьком, изолированном мирке, где личные взаимоотношения значат зачастую куда больше законов, а госпожа Шейс к такому не привыкла. Да и привыкать ей не стоит. Даже не из каких-то этических соображений, просто в таком случае это будет уже не она…
И творец знает, сколько бы мужчины просидели за бумажками, если бы не явилась Касадра Дхур.
Вчерашняя слишком резвая пробежка по горам сказалась на женщине удручающе: сегодня она, скрюченная, еле ковыляла, опираясь на трость, и прекрасно иллюстрировала собой выражение «старая карга».
— А, госпожа Дхур, — поприветствовал ее Адриан. — Вы вовремя, как раз подпишете протокол со своими показаниями…
— В задницу себе засунь эту бумажку, — нелюбезно огрызнулась Железная Каси, тяжело опускаясь на стул напротив шерифа. — Поглубже.
Подобное поведение и лексикон были столь нехарактерны для некромантки, что мужчины потрясенно переглянулись и не сразу нашли слова для ответа.
— Вы в порядке? — неуверенно спросил Адриан.
— Нет, разве не видно? — отозвалась она, недовольно хмурясь. — Как ты мог?!
— Мог что? — еще больше озадачился Дан.
— Упустить ее!
— Кого?
— Лавинию!
— Не понял. — Поморщившись, шериф тряхнул головой. — А что она такое сделала, что я должен был ее задержать?
— Идиот недоделанный, прости Творец! — вздохнула женщина, на пару мгновений устало прикрыв глаза. — Что ты такого натворил, что она уехала?
— Как — уехала? — опешил Адриан. — Вот утром же…
— Я только что разговаривала с твоей соседкой, Стуг. Она сказала, что твоя жиличка утром съехала, отдала ей ключи от дома. Да куда ты теперь подорвался-то? Все, ушел поезд, утром еще! Я спрашивала.
— В полдень шел местный, до Фонта. Ну и вагон тот я разрешил увезти, — виновато пожал плечами Клет, на которого шериф бросил непонимающий взгляд. — Его сразу и утащили, наверное… Дан, ты куда? Я машину в Фонт отослал за конвоем, Авера-то надо сдать!
Но Блак только отмахнулся, выходя из кабинета, и хлопнул дверью. Кириан вздохнул и задумчиво качнул головой.
— Надеюсь, я никогда не влюблюсь. Удручающее зрелище.
— Куда ты денешься! — скривилась в ответ старуха. — Ладно, давай свою бумажку. Что вы там насочиняли?..
Адриан и сам не понял, зачем его понесло домой. Повода не верить Касадре не было, зачем бы ей врать, но внутри возникла странная иррациональная надежда, что все как-то не так и кто-то что-то неправильно понял. Что он придет, а она окажется там, и можно будет нормально поговорить, и…
На пороге его встретили кошки, все три. Гайка, как всегда, громко орала, Кактус бодала колени, а Вакса сидела в сторонке и молча вздыхала. Показалось — укоризненно.
Обходить дом не понадобилось, Дан уже в прихожей понял, что действительно уехала. Шоколадного цвета ботинки и маленькие изящные черные туфельки, аккуратно стоявшие в углу, пропали. Зато на тумбочке нашелся сложенный пополам лист записки, написанной крупными, очень аккуратными и почти печатными буквами, — Лавиния явно старалась писать разборчиво, помня о его проблеме.
«Прости, что уехала вот так без предупреждения, боялась опоздать на поезд. Из меня плохой отпускник, наверное, не стоило и пробовать. Спасибо за гостеприимство, у тебя чудесный дом и кошки. Ваксе здоровья!»
Дата, подпись.
Адриан медленно прочитал письмо два раза, словно надеялся, что это очередной выверт его испорченного Разломом восприятия и с первого раза он пропустил что-то важное. Перевернул, но с обратной стороны не было никаких надписей. Вздохнул, опустился на корточки, чтобы почесать за ушами вьющихся под ногами кошек.
— Не стоило ей врать. Или правду рассказывать не стоило, а надо было лучше подготовиться? Или я еще где-то напортачить успел? Как это все понимать, а? — пробормотал, показывая питомицам письмо. Кактус принюхалась и попыталась отереться об лист мордой, а Гайка уставилась на хозяина и коротко выразительно мявкнула. — Думаешь, Каси права, идиот? Ну да, у кого я спрашиваю! Женская солидарность же. А мне-то что теперь делать?..
Глава двадцать пятая,
в которой происходит неизбежное
— Лавиния, ну как же вы так? Я же говорил — отдыхать надо! — Менталист скорбно выгнул брови домиком. — Я вас в клинику положу на декаду, ну что это такое?! Больше декады прошло, а у вас состояние не улучшилось совсем! Хорошо еще не ухудшилось…
— Извините, отпуск не задался, — покаянно пробормотала я. — Я честно пыталась, даже уехала, но как-то… С положительными впечатлениями не сложилось.
— Ладно. Попробуем проверить, помогут ли вам родные стены, благо журналисты поутихли, — вздохнул он. — Таблетки выпишу посильнее, придете, скажем, через три дня, и посмотрим на динамику. Если улучшений не будет — положу в стационар.
Одна польза от моей поездки и впрямь нашлась: за декаду основной шум улегся, и новость благополучно покинула не только первые полосы газет, но вообще повестку всех более-менее значительных изданий.
В клинику я явилась на третий день после возвращения в Шорру. Не то чтобы чувствовала необходимость, просто хотелось чем-то занять время: находиться одной дома было мучительно.
Первые сутки я разбирала вещи, мылась, отсыпалась и убирала накопившуюся пыль, потом закупалась продуктами и готовила. Вчера прошлась по магазинам в поисках нового пальто, изо всех сил стараясь не вспоминать при этом Клари, где осталось предыдущее. Выслушала на работе на удивление искренние заверения, что меня ждут обратно.
Сегодня наконец должна была вернуться из какой-то местной командировки Ангелика, мы договорились встретиться ближе к вечеру, а день оказался совершенно свободен. Вот и принесло меня к целителю. К лучшему, наверное. Может, совсем идеально было бы, если бы он сразу запер меня в клинике, но настаивать на этом я не стала, даже несмотря на то что слабо верила в собственное исцеление в родных стенах: слишком они давили.
