Шунт замолчал, не закончив фразы, и опять о чём-то задумался. Вспоминал наверняка, и от одной только мысли, что именно может вспомнить из эпизодов своей жизни этот невероятный проводник, захватывало дух!
Взволнованный откровениями напарника Иван хотел было спросить, что это за Чернота такая? Исчезнувший Чёрный Край, после упомянутого уничтожения по-партизански спрятавшийся в многовариантной Зоне, рождаемой воображениями множества людей. И ещё спросить, много ли у Зоны таких неприкаянных помощников, как Шунт… Но уже в следующую минуту паузу прервал не младший из спутников, а какие-то два мужика, вломившиеся в чужое купе, как к себе домой. Ошиблись дверью с пьяных глаз и заявили, чтобы все выметались, это их места.
Выдворять буйную парочку пришлось с громким скандалом, с привлечением железнодорожных работников, причём Иван отчётливо понял, что если бы Шунт позволил себе действовать, как в Зоне, то эти двое живыми бы не ушли. Смертельный приговор леденяще стыл в глазах старшего спутника, и у младшего перехватило дыхание. Именно в тот миг он вдруг узнал, чего же хочет от Зоны. Быть вот таким, настоящим, как Шунт. Но удастся ли найти правильный путь к осуществлению заветного желания? И какую плату с него возьмёт Зона…
Это внезапное вторжение полномочных представителей «нормальности» прервало диалог с человеком, который сделал сказку былью. Меньше чем через сутки выполнил обещанное и реально привёл Ивана в любимый виртуальный мир.
После того, как пьяным мужикам посчастливилось уйти живыми, Иван и его проводник уже не возвращались к прерванному разговору. Достаточно было и других тем, в основном о способах предстоящего выживания в аномальной реальности. Вообще за исключением того разговора в купе Шунт больше не отвечал на вопросы о своей собственной прошлой жизни до Зоны и о других «обречённых на движение». Просто отделывался туманным: «Сам разберёшься, если суждено…» А потом они добрались наконец-то в «отчуждёнку» и там откололись от группы туристов, ускользнули к точке перехода Шунта.
К двери, за которой Ивана ждал сюрприз тот ещё. Превращение в персонажа, коротко говоря. А на самом деле беспамятство.
В Зоне с человеком может произойти что угодно. Он способен не только упроститься или усложниться, это уж как зонная удача тебе улыбнётся. Не только остаться самим собой, неизменённым.
Человек может полностью утратить себя. С Иваном так и произошло. Ему полностью отшибло память, и он превратился в новичка. Ведомого, младшего напарника проводника Клина, в которого по велению Зоны временно «обернулся» Шунт. Зона предоставила им неповторимый, самый что ни на есть эксклюзивный вариант прохождения себя. Ведь сколько людей, столько и вариантов восприятия…
Но, быть может, самых верных своих помощников Зона не зря подвергает наиболее тяжёлым испытаниям? Чтобы найти себя, надо себя потерять. Человек искренне плачет только по тому, что утратил, а то, чего не лишался, по-настоящему не хранит. Потому что не ведает истинной ценности.
Иван выдержал испытание, вернул собственное «Я» и теперь владеет собой по выстраданному праву. Заслуженно. Обрёл предназначение и в награду получил дверь.
И вот теперь ему предстояло самостоятельно открыть эту дверь и вернуться на Большую землю. Точнее, в тот мир, который ему раньше, до того как увёл его Шунт, казался единственным реальным. Теперь он может это сделать, потому что исполнилось истинное желание, и бывший ведомый открыл в себе способность найти свой личный выход. И у Зоны появится новый проводник, способный уходить за её пределы на поиск новых потенциальных сталкеров, которым надо помочь сюда добраться… Долги надо отдавать. Только так он может отблагодарить Зону за то, что она подарила ему истинно реальный, лучший из миров и наполнила ощущением настоящей жизни.
Иван поднял руки и перешёл от мыслей к делу. Он решительно, более не раздумывая, в какую сторону открывается, толкнул ладонями серебристый, с виду гладкий и металлический, прямоугольник. Эта аномалия четверть часа назад прямо на его глазах возникла на кирпичной стене. Глухой торцевой стене одного из домов-призраков бывшего города Припять.
Не скрытые в защитной перчатке пальцы правой руки ощутили уже знакомую неровность древесины. Но в этот раз дверь подалась вперёд, начала распахиваться, подчинилась требовательному нажатию. Поверхность уже не изучающе ощупывали, а действительно хотели открыть…
Прямоугольник, как самая настоящая двустворчатая дверь, разомкнулся по центру и распахнулся в обе стороны, «от себя». Две половинки дверного полотна отогнулись гибко, как будто сделаны были не из металла или дерева, а из бумаги или пластика. В образовавшемся проёме открылся вид на… один из дворов города Припять, расположенного в зоне отчуждения Чернобыльской АЭС.
Иван сразу узнал этот двор. Потому что хорошо запомнил. Через него они с Шунтом проходили, когда приехали в «отчуждёнку» на автобусе с туристической группой, а потом откололись от праздношатающихся туристов, ускользнули во дворы. В одном из них, под проржавевшими качелями, лежал на боку опрокинутый детский трёхколёсный велосипедик… Во-он там он, всё так же лежит. Здесь, в аномальной Зоне, эти качели вместе со всем, что валялось вокруг них, давно сожжены «жаркой», образовавшейся на этом месте.
Точка перехода Шунта довольно далеко отсюда, насколько помнится, к ней идти и идти… Между прочим, если проводников больше чем один или два и они не единожды уводили кого-то из людей, то эти туристические маршруты власти должны бы запретить. Туристы же пропадают бесследно! Если не запрещают, то, значит, эту проблему как-то нейтрализует… Зона? Наверняка. К тому же в «отчуждёнку» не только на туристических автобусах можно попасть.
Ладно, в деталях можно разобраться позже. Век живи — век учись. На то и жизнь, чтобы не останавливаться.
Иван сделал шаг, миновал проём — и оказался в чернобыльской «отчуждёнке». В реальном мире, так сказать. Он огляделся, ещё раз остановил взгляд на качелях и велосипеде… Ознобный холод острыми когтями продрал его по спине, и сталкер на секунду испугался, что навсегда покинул лучший из миров. Придерживая руками распахнутые створки, с виду похожие на узкие длинные бумажные страницы, спиной вперёд быстро шагнул назад — и снова возвратился во вселенную, которая для обычных жителей этого «большого» мира не больше, чем «игровая» и «книжная». Придуманная, существующая только в фантазиях.
Сталкер шумно вздохнул, облегчённо переводя дух, и… в этот миг до него вдруг дошло, что шаг назад привёл его уже не в ту Зону, из которой он шагнул вперёд! Дверные створки утратили вид металлических, гладких и серебристых! С виду они стали такими же, какими были на ощупь — деревянными, сколоченными из грубых, необработанных досок. Иван затравленно обернулся и растерянно осознал, что некоторые детали окружающего пейзажа разительно изменились… На месте «жарки» появились качели, совершенно проржавевшие, но устоявшие перед невзгодами Зоны. Хотя велосипеда под ними больше не было.
И уже через несколько секунд растерянность улетучилась. Ей на смену хлынула уверенность. Иван вернулся уже в свой мир. А перед тем, как шагнуть вперёд, был в другом варианте аномальной реальности. В том, куда его приводил Шунт, в том, где Иван потерял и вновь обрёл собственное «Я».
