– Турк закончил обучение, потому что ты закончил?
– Да, я пытался убедить его остаться, но он был упрям. Ты ведь знаешь, он иногда упрям, как осел.
– Да, – Анжела помолчала, затем едва заметно улыбнулась. – Если он во что-то верит, то его трудно разубедить.
– Анжела… – Кит взял руки девушки в свои. – Дай мне еще один шанс. Я знаю, что сделал очень много ошибок. Возможно, я совершу что-нибудь еще. Мне нелегко измениться, но я хочу попытаться.
Он посмотрел на ее маленькие изящные руки, потирая большими пальцами стороны ладоней. Его руки по сравнению с ее выглядели большими и тяжелыми, все в шрамах и мозолях. Внешняя хрупкость мисс Линделл скрывала сильный характер. Не ведая, что говорит вслух, Сейбр поднял голову и посмотрел ей в глаза.
– Думаю, я вел себя, как последний трус. Я считал, что поступил достаточно умно, возведя стену между нами. Я думал, что могу делать абсолютно все – захватывать корабли и грузы, и все это для того, чтобы отомстить отцу и всем, кто предал меня. Но жизнь серьезная и запутанная штука. Ты не можешь причинить боль другим людям и остаться в стороне. Мне надо было давно это понять или прислушаться к Турку. Он любит поучать, давать советы и наслаждаться эффектом, однако я не слушал его. Гигант намного умнее и проницательнее, чем я. Боже, я стою здесь и говорю, что Турк прав, а я нет. Он должен быть здесь, ему это понравится. Он заставлял меня есть согласно своей ужасной диете.
Сейбр вздохнул полной грудью и с удивлением обнаружил, что Анжела смеется и плачет одновременно. Слезы катились по ее щекам, оставляя серебристые дорожки, и Кит протянул руку, чтобы стереть их.
– Не плачь, дорогая, – пробормотал он, обнимая девушку. – Пожалуйста, не плачь. Я не могу видеть женских слез, они разрывают мне сердце.
– Кит, – проговорила она ему в рубашку, голос от этого звучал глухо. – Я не знаю, что ты ждешь от меня.
Объятия мужчины стали еще крепче.
– Если ты скажешь, что чувствуешь все, кроме правды, это будет несправедливо. – У Сейбра внутри все дрожало. Что, если она отвергнет его? Что, если уже слишком поздно? Он открыл ей свою душу, сердце и потаенные мысли. Боже, что будет, если своим поведением он все испортил?
Запутавшись в ее волосах, свободно лежавших на плечах и струившихся по спине, капитан вздохнул. Девушка подняла голову. Зеленые глаза блестели от слез, но она улыбалась.
– Я люблю тебя, – призналась Анжела, и мир закружился в бешеном водовороте.
– Боже, – хрипло произнес Кит. – Я тоже люблю тебя… Анжела, ты выйдешь за меня замуж?
– Еще не знаю, – лукаво заявила девушка, склонив голову набок. – Я буду женой лорда или пирата?
– А кем ты хочешь быть? Немного подумав, мисс Линделл откровенно ответила:
– Пирата, наверно…
Рассмеявшись, Кит слегка приподнял Анжелу и поцеловал ее долгим поцелуем изголодавшегося по женской ласке мужчины.
– Почему, – наконец прошептал Сейбр, когда оторвался от ее губ, тяжело и прерывисто дыша, – ты предпочитаешь пирата?
Коснувшись пальчиком его уха и осторожно водя по нему, Анжела прошептала:
– Думаю, мне нравится, как ты владеешь саблей.
– А-а… – Кит набрал в легкие воздуха и нежно провел рукой по горлу девушки. – Саблей… Понимаю. Ты имеешь что-то против? Мне трудно сосредоточиться, когда ты ласкаешь меня… Господи…
Рука мисс Линделл скользнула под ремень. От ее прикосновения мускулы мужчины напряглись.
– Анжела… – в этот раз Сейбр говорил хриплым голосом, смутившим его самого. Девушка взглянула на пирата:
– Ты слишком долго заставлял мир крутиться вокруг себя, настаивая на том, что все должно происходить так, как хочешь ты. Я знакома с корсарами и тем, как они обращаются с пленницами. А теперь ты, – она вытащила кинжал, который Кит все время носил за поясом, – мой пленник.
Опасаясь кинжала, но желая все же рискнуть, мужчина опустил руки вдоль туловища.
– Я отдаю себя во власть твоего милосердия, – проговорил он, и Анжела рассмеялась.
– Я буду осторожна и нежна… – Любовь моя, веди себя, как тебе угодно. Просто будь моей.
Когда его рубашка белой волной упала на пол, мисс Линделл взглянула на Сейбра с любовью, искрящейся из глаз:
– Всегда, Кит, всегда и навсегда. Это были самые сладкие, самые лучшие слова, которые Сейбр когда-либо слышал в своей жизни, и мужчина, подхватив блондинку, понес ее к постели.
ЭПИЛОГ
Карибское море, 1803 год
Теплый тропический ветер проникал сквозь огромные ветви пальм и поднимал в воздух песок. Анжела шевельнулась и поднесла руку к глазам, осматривая пляж в поисках Кита. Он должен был вернуться со дня на день. Над Европой гремели раскаты пушек – герцог, как всегда, оказался прав насчет договора с Наполеоном – Кита вызывали слишком часто. Под прикрытием славы морского разбойника он собирал важную информацию.
Слабая улыбка приподняла кончики ее губ. Ее все еще веселило воспоминание о том, когда она, вернувшись домой, объявила родителям, что стала графиней. Они с Китом поженились в маленькой греческой рыбацкой деревушке. Эмили была подневестницей, а со стороны жениха присутствовали Дилан и Турк. Была приглашена и мать Кита, однако вела она себя довольно равнодушно, что характеризовало большинство ее поступков. Конечно, когда дело не касалось ее дорогой Франции.
Когда они находились в Греции, до них дошли слухи, что полковник Деспард и три дюжины его сообщников были арестованы за заговор с целью убийства короля. Полковника казнили, а его последователей посадили в тюрьму. Вскоре после этого Контесса Вильерс покинула остров, небрежно попрощавшись с сыном и невесткой.
– Неужели тебе нравится такое равнодушие матери? – поинтересовалась Анжела.
– Временами, – пожал плечами Кит. – Не знаю, может, мне было бы и приятно, если бы мать заботилась обо мне. – Усмехнувшись, он добавил:
– Но у меня есть жена, которая заботится обо мне гораздо лучше и любит меня.
Это была правда. Анжела действительно любила его. Нахмурившись, она вернулась в свой белый каменный домик, расположенный у подножия холма. Ролло прыгал по полу, отчаянно хлопал крыльями и кричал.
– Черт! – верещала птица и возмущенно захлопала крыльями, когда девушка прогнала ее с дороги. Во время сильного шторма Ролло сломал крыло, и Кит оставил его на попечение жены. Невзирая на дурные привычки и грязный язык, он напоминал ей о муже и давал успокоение. Временами, сидя на плече, попугай сопровождал ее на прогулках, порой запевал гнусные песни, чем изрядно шокировал случайных прохожих.
Эмили сказала, что будет рада слышать щебетание птицы в их с Диланом уютном домике, находящемся в полумиле отсюда. Забеременев, горничная превратилась в прекрасную, цветущую женщину, уверенную в себе и горячо любящую своего мужа-пирата. Даже Турк отыскал для себя подходящее жилище и подругу, но пока еще не женился.
