– Ты хочешь спать одна, пока это не пройдет? – спросил он.
– Я думаю, так будет приятнее для нас обоих.
Он выглядел как ребенок, которому не дали любимую игрушку.
– Хорошо, увидимся позже, когда ты принесешь мне обед.
Эри не стала провожать его. На глаза ей навернулись неожиданные слезы. И так пройдет вся ее жизнь? Она будет выдумывать причины, лгать, чтобы избежать секса со своим собственным мужем? Она не знала, что же хуже: всю жизнь прожить с Причардом или повстречаться с дядей Ксеносом. Лишь в одном она была уверена – нет ничего хуже, чем потерять Бартоломью.
Всю ночь она не спала, обдумывая, как передать Бартоломью сообщение о том, что она уходит от Причарда. Она даже хотела написать письмо на адрес его брата. Но это письмо нельзя будет передать до следующего завоза продуктов. А предыдущий был неделю назад. Разве только она сама отнесет это письмо на почту в Барнагат. Идти туда чуть дальше, чем до пляжа, ей нетрудно будет сделать это. Кроме того, тогда ни Причард, ни Сим ничего не будут знать.
Причард шел на маяк, не поднимая головы. Прямо перед ним проплыли тени стайки уток, но он не обратил на них никакого внимания, даже не поднял взгляд. Вокруг все время летали какие-то птицы: гагары, альбатросы, чайки, цапли, поганки, кайры. Из-за них нужно было делать дополнительную работу – чистить башню от следов их пребывания. Кроме того, много раз, увидев отражение неба в блестящем стекле, одна из таких птичек врезалась в него. Тогда нужно было не только убирать осколки разбитого стекла, но и ставить новое.
Теперь, когда дядя Барт уехал, Причарду придется дольше работать. Это было несправедливо. Потеря тети Хестер сильно повлияла на дядю. Причард не помнил, чтобы Бартоломью когда-нибудь поступал так эгоистично и низменно. «Тилламук Кингз» наверняка найдут ему замену, если он не будет приходить на тренировки и игры. Только одна эта мысль приводила его в ярость.
А потеряв место в команде, он потеряет и повод для поездок в город и встреч с Нетти. Зга мысль тоже не добавляла ему радости. С ней у него дела были тоже не слишком хороши, особенно после того как он сказал ей, что его брак с Эри стал настоящим и его уже нельзя расторгнуть. Ему пришлось долго и упорно уговаривать ее, чтобы она примирилась с этой ситуацией. Кроме того, она ждала ребенка.
Сначала Причард не верил в то, что ребенок действительно существует. Он думал, что Нетти врет, так как он сомневался, что об этом можно узнать так быстро. Но во время последнего визита к ней он убедился, что она права. Ее рвало, когда он приехал, а Причард хорошо помнил, как Стаффи жаловался, что его жену тоже тошнило, когда она носила ребенка. Причард хотел сразу же развернуться и уехать, но Нетти упросила его остаться. Она убедила его в том, что теперь она чувствует себя лучше. Она даже начала гладить его через брюки.
– Меня тошнит от запахов, а не от секса, – сказала она, когда он попытался возражать.
После этого он уже не останавливал её ласковые руки, они так нежно ласкали его! Но он хотел кое-что выяснить до конца до того, как полностью сосредоточится на удовольствии, которое она ему доставляла.
– Дорогая, ты уверена… Я имею в виду, может ли это быть не мой ребёнок?
– Прич, как ты можешь спрашивать о таком? – она надулась от обиды. – Я же говорила тебе, когда ты в первый раз пришёл ко мне, что у меня тогда не было постоянного парня. А после того как я встретила тебя, мне никто уже не нужен. Разве ты мне не веришь?
Он обнял её и прижал к себе.
– Конечно, дорогая, конечно. Я просто хотел убедиться, вот и все. Не плачь, ты же знаешь, как мне больно, когда ты плачешь, – он пододвинул ее руки ближе к своему паху. – Видишь, твоя большая сладкая палочка уже совсем мягкая.
– Я могу это исправить, – она расстегнула ему брюки и освободила его от нижнего белья. – Пока ты любишь меня, я точно знаю, что для меня никто не существует, кроме Те 6я. – Затем она опустила голову и принялась доказывать свои слова на практике.
– О Господи, Нетти, как я люблю тебя!
Потом, во время бейсбола, она каждый раз радостно кричала, когда он появлялся на поле. Это наполняло его гордостью. Но в то же время он переживал, что она может потерять ребенка, если и дальше будет продолжать прыгать вверх вниз.
После этой ночи он стал думать о ребенке. Чуть больше чем через полгода у него будет сын. При этой мысли дрожь от волнения пробегала у него по спине. Если ничего не изменится, этот сын будет считаться незаконнорожденным. Эта мысль постоянно терзала его.
Причард подошел к деревянным ступенькам, ведущим вниз с утеса, на котором стоял маяк, и пошел по ним вниз. Он чуть не поскользнулся – ступеньки были мокрыми после ночного дождя.
Если и дальше их отношения с Эри останутся прежними, то у него никогда не будет законных детей. Когда у неё пройдёт её «женское время», нужно будет сделать так, чтобы она наконец-то позволила ему заниматься с ней любовью. Раз и навсегда.
Может быть, ему следует сперва ещё повести её на игру. Последний матч в Астории несколько недель назад ей не очень-то понравился. Но тогда был дождь, и нужно было держать зонтик, чтобы не намокнуть. Кроме того, сама игра была действительно не очень: скучная и тоскливая. Может, ей больше понравится следующий матч?
Жаль, что он не сможет никуда пойти, пока на маяк не прибудет замена дяде Барту. Все это сильно раздражало Причарда, но больше всего его раздражало то, что он не сможет видеться с Нетти. Черт побери дядю Бартоломью!
– Что привело тебя сюда? – Макс Хеннифи мокрой тряпкой вытирал несуществующие пятна со стойки. На лице его светилось фирменная приветственная улыбка – Бартоломью был сегодня его первым клиентом. – Тебя принес утренний прилив, – в шутку добавил он.
Бартоломью облокотился на стойку из полированного красного дерева и, как обычно, поставил ноги на бронзовую подставку. Костлявые запястья Макса намного выступали из рукавов – он был такой высокий и худой, что трудно было найти ему рубашку с достаточно длинными рукавами.
– Это долгая история, Макс. Кофе у тебя есть?
Макс поставил тяжелую фаянсовую кружку с дымящейся жидкостью перед Бартоломью и вернул ему монету в 5 центов, которую тот положил на стойку.
– Лучше оставь себе деньги, у тебя ведь не так много клиентов, – сказал Бартоломью, оглянувшись по сторонам. Макс погладил свои пышные усы.
– Конечно, в девять утра у меня всегда мало клиентов, но через час начнут заходить завсегдатаи, и тогда народу здесь будет побольше. А пока мы можем присесть и немного поговорить – у тебя такой вид, что, похоже, тебе нужно с кем-то поделиться своими мыслями.
Они взяли по чашке и сели за крайний столик. Снаружи Большой Чарли готовил «Генриетту Вторую» к плаванью в Бэй-Сити. Матросы обсуждали любовные похождения Чарли, они говорили, что последняя женщина, с которой Чарли мог что-нибудь сделать, не то что не за горами, но уже давно осталась в прошлом.
