— Какой эффект!
— Как мы им дали жару, господин капитан! Как мы им дали! — захлебываясь от пережитого напряжения, восклицал Петр, потрясая пулеметом. В его мускулистых руках тяжелый пулемет казался детской деревянной игрушкой.
— Ты молодец, парень! С боевым крещением! — поздравил его Желязны. — Теперь слушай следующую боевую задачу. Нам необходимо закрепить успех. Если нам удалось убедить немцев, что здесь они столкнулись с регулярной армией, то они не вернутся сюда до тех пор, пока не получат подкрепление. Если же они считают, что подверглись атаке небольшого отряда, то они очень скоро вернутся сюда. Что из этого следует?
— Надо дождаться немцев и снова дать им бой! — нетерпеливо воскликнул Петр.
— Нет, юноша, — возразил Желязны. — Из этого следует, что в любом случае нам здесь делать нечего. А вот закрепить успех можно и нужно. Скажи-ка мне: тут поблизости проживают немцы?
— Их тут много. Километрах в пяти отсюда есть маленькая гостиница для туристов, так ее владелец — немец, — сообщил Петр.
— Если он увидит нас, то донесет в гестапо?
— Можно не сомневаться! — заверил Петр. — Дед, когда этого немца вспоминает, ругает его «генлейновская сволочь» и «гитлеровский ублюдок».
— Это замечательно! — удовлетворенно прокомментировал Желязны. — Тогда мы идем к нему.
— Это дело! — обрадовался Петр. — А можно, я сам его расстреляю?
— Нельзя, — сурово оборвал его Желязны. — Ишь, во вкус вошел… Наоборот, ты должен следить, чтобы с его головы волос не упал! Понятно?
— Да! То есть нет, — признался Петр.
— Сейчас мы придем к этому немцу как представители англо-американских войск. Я — офицер-квартирьер, а ты — мой проводник. Наша задача: убедить немца, что здесь уже находятся крупные силы англичан и американцев. Если он сообщит об этом германскому командованию, то немцы сюда наверняка больше не сунутся, и этот район можно считать свободным от гитлеровской оккупации. Теперь понятно?
— Так точно, — расплылся в улыбке Петр. — Здорово придумано! Так пошли?
— Сейчас, только танк в овраг закачу, я тут видел подходящий. Чует мое сердце, что он нам еще пригодится.
Желязны загнал танк в мелкий овражек, чтобы его нельзя было заметить с дороги, и они с Петром двинулись в путь.
Часа через два они вышли к аккуратному двухэтажному дому, расположившемуся на живописной лесной поляне. Возле дома не было ни души, но Желязны и Петр зашли со стороны заднего двора и затаились, изучая обстановку.
— Вроде все тихо, господин капитан, — шепнул Петр. Вместо ответа Желязны показал в сторону сарая, где на веревке сушилось белье. Среди белья чернели китель и штаны эсэсовца. Хлопнула дверь, и во дворе появилась женщина. Она вынесла пару сапог с высокими голенищами и принялась усердно их начищать.
— И что будем делать? — растерялся Петр.
— Ладно, не все так плохо, — успокоил его Желязны. — Эсэсовец, скорее всего, один. Возможно, родственник приехал на побывку. Вряд ли он устроит стрельбу, особенно если мы будем убедительны и создадим полное впечатление, что окрестности кишат нашими войсками. Вперед, юноша! Да куда вы с пулеметом?! Оставьте здесь, никто не возьмет.
Скрываясь за кустами, они обошли дом. Петр решительно направился к главному входу, а Желязны остановился на опушке и принялся громко отдавать распоряжения воображаемым подчиненным.
— Джон! Отправляйтесь к командиру и сообщите, что я вроде бы нашел подходящий дом. Майкл! Возьмите пять человек и прочешите окрестности. Остальные пусть отправляются к дороге и ждут меня там. Я быстро управлюсь!
Тем временем Петр уже подходил к дому, а к нему навстречу спешил хозяин: толстенький немец с малиновой лысиной и испуганным лицом такого же цвета.
— Добрый день, хозяин! — поздоровался Петр. — Я привел английского офицера, который подбирает помещение для штаба. Он осмотрит здание, — вот только отдаст распоряжения солдатам и осмотрит. Это недолго.
— Да-да! — закивал немец. — Проводите господина офицера в дом, а я предупрежу жену, что у нас гости.
И немец рысцой затрусил обратно. Впрочем, когда Петр и Желязны вошли в гостиную первого этажа, немец уже стоял там по стойке «смирно».
— Я начальник штаба батальона коммандос армии Его величества капитан Дженнингс, — небрежно представился Желязны, оглядывая помещение. — О-о! Вери гуд, найс рум! Питер, летс гоу ту некст флор!
Петр ничего не понял, но устремился следом за Желязны. Хозяин, озабоченно пыхтя, поспешил следом за ними. Желязны не стал осматривать весь второй этаж и лишь спросил:
— Сколько комнат на этом этаже?
— Четыре! — сообщил хозяин и добавил неестественно громко:
— Желаете их осмотреть, господин капитан?
— Нет, я тороплюсь! — махнул рукой Желязны. — Но я думаю, что мы вряд ли найдем что-либо лучшее. Скоро тут будет много наших войск и надо торопиться. Тем более что это клоуз инаф фор айдиал.
— А? Что? — не понял хозяин и испуганно посмотрел на Петра.
— Господин капитан сказал, что это помещение ему понравилось и здесь будет штаб его батальона, — важно пояснил Петр.
— Да-да, — подтвердил Желязны, спускаясь по лестнице. Там их уже поджидала перепуганная упитанная фрау.
— Добрый день, миссис, — приветствовал ее Желязны. Фрау испугалась еще больше, попыталась сделать книксен и едва не упала.
— Итак, мы сейчас уходим, но к вечеру вернемся, — сказал Желязны хозяину. — Мой штаб будет питаться здесь и признаюсь вам по секрету: нам до смерти надоели консервы. Если у вас есть хорошая домашняя провизия, то мы вам за нее щедро заплатим настоящими твердыми британскими фунтами, а не паршивыми рейхсмарками. Ну, как?
— Да-да, разумеется, господин капитан! — закивал головой хозяин. — Я буду рад помочь! Мы с женой рады помочь… поскольку мы никогда не были нацистами и…
— Очень хорошо! — прервал Желязны его затянувшуюся тираду и приказал:
— Отдайте моему проводнику образцы продуктов, чтобы медицинская служба могла вынести заключение об их пригодности для питания военнослужащих, понятно? Только дизентерии нам не хватало!
— Да-да, понятно, господин капитан! Никакой дизентерии у меня нет, только свежие домашние продукты!
И немец в сопровождении Петра затрусил на кухню.
Спустя десять минут довольный Петр и Желязны расположились в кустах, откуда прекрасно просматривался дом, и с аппетитом принялись поглощать превосходную домашнюю колбасу со свежим хлебом, запивая ее домашним же пивом.
— Интересно, господин капитан, сработает ли ваш план?
— Должен сработать, — твердо заявил Желязны. — Я так лицедействовал, что сам Лоуренс Оливье от зависти заработал бы идиосинкразию.
Желязны оказался прав: не прошло и получаса, как из-за дома выехал человек на велосипеде и помчался по дороге. Внешний вид человека так поразил Желязны, что он пролил пиво мимо кружки. Тот был одет в брюки, штанины которых были короче сантиметров на двадцать, чем требовалось, а из-под штанин высовывались кальсоны. То же самое было и с пиджаком, накинутым прямо на голое тело: рукава высоко обнажали волосатые руки владельца. Одеяние довершали ослепительно белые теннисные туфли, одетые на босые ноги. Велосипедист стремительно пронесся в сторону шоссе.
