Правда, раны от напряжения раскрылись и опять начали кровоточить.
Он мог бы задержать ублюдков здесь и перебить всех, пока они топтались в нерешительности, опасаясь поранить детей. Но прислуга тоже питала слабость к сопливой малышне. Женщины бросили присматривать за мальчишками и разбежались, предоставив Эйзелу и двоим мужчинам охранять четыре выхода из кухни.
Эйзел метнул нож в ненавистного юнца, показавшего ему Лик Смерти, но тот сумел увернуться. Тогда Эйзел подхватил узел с провизией и побежал к огромному залу, в котором стояла клетка. Жаль, что нет лука. Укрывшись в зарослях, он отправил бы в преисподнюю всех дартарских выродков.
Слуги отступили к покоям Чаровницы. Отлично – направили погоню по ложному пути, выиграли еще немного времени.
Эйзел снова засмеялся.
Он обманул их. Сказал, что Чаровница защитила свои комнаты особыми заклятиями, и там они будут в безопасности – стоит только закрыть за собой двери. Вот эти придурки и кинулись туда сломя голову, в полной уверенности, что нужно лишь запереться и спокойно ждать Накара.
А что, может, он и не солгал. Кто знает? Может, у нее хватило здравого смысла воздвигнуть несколько лишних преград. Почему бы и нет?
Генерал Кадо вздохнул. Слишком много народу собралось здесь, в узком водостоке. Ничего не остается, придется попытаться пробиться этим путем. Он отдал приказ начинать.
Первого же человека поразила стрела. Он упал на руки товарищей.
Сидевшие в засаде и наблюдавшие за канализацией дартары выпустили в геродиан дюжину стрел и принялись закупоривать водосток всем, что подворачивалось под руку.
* * *
Примерно в трети пути от порта к вершине холма, в центре квартала Шу, ничем не примечательная жительница Кушмарраха заметила, что из стены ее дома, на уровне глаз, струйкой льется вода. Женщина застыла разинув рот. Никогда ничего подобного ей видеть не доводилось.
* * *
Насиф остановился так резко, что поскользнулся и растянулся на мокрой мостовой. Около входа в крепость собралось не меньше двухсот человек. Все вооружены. Нескольких он узнал, в том числе своего бывшего командира – Хадрибела.
Ага, Живые вышли из подполья!
Значит, ждут, пока захватчики-дартары сделают за них в крепости всю грязную работу, то есть перебьют кого следует.
Оставаться здесь было равносильно самоубийству. Надо сматываться.
Живые заметили Насифа, но поздно – задержать его они уже не смогли.
Глава 22
Аарон в отчаянии озирался вокруг и звал Арифа. Рядом с ним Рейха, стоя на коленях, утешала и баюкала маленькую девочку, пытаясь осторожно выспросить ее о Зуки. Но девочка не отвечала. Дартарский юноша, Йосех, остановился на пороге, не решаясь покинуть их.
– Ариф!
Но сыночек его не откликался. Его не было здесь, с другими детьми. И Зуки тоже не было.
Ужас Аарона все возрастал. Несколько детей были ранены в битве, несмотря на старания дартар уберечь их… Геродианская колдунья указала на него и что-то быстро затараторила. Она хотела, чтоб он шел с ними, дальше.
– Аарон, – поманил его Йосех, – пошли. Детей здесь нет. Чаровница забрала их.
– Откуда ты знаешь?
– Я расспросил других ребятишек. Она пришла и забрала их и увела куда-то.
Аарону показалось, что пол уходит у него из-под ног. Умерла последняя надежда.
* * *
Йосех вступил в огромную комнату, скорее залу, он таких в жизни не видывал. Юноша старался ни на секунду не терять бдительности: от нее зависела жизнь – и его собственная, и плотника, и женщины-вейдин. Он был наслышан об этом месте. И в реальности оно предстало перед дартарами не менее пугающе-завораживающем, чем в легендах. Но не было времени глазеть по сторонам. Обезьяны и оставшиеся в клетке дети визжали и метались по залу. Мо'атабар и другие воины пытались подняться наверх по лестнице в левом углу комнаты. Но путь преградила еще одна невидимая стена. Она не мешала стрелам и дротикам врагов поражать дартар, но не давала им подниматься. Мо'атабар рвал и метал.
И тут Йосех краем глаза заметил в зарослях своего заклятого врага, похитителя детей. Он издал победный клич, выпустил в заросли стрелу и кинулся вперед. Но нашел лишь злобно оскалившуюся обезьяну.
Колдунья-ферренги закричала, предупреждая об опасности, но никто не понял ее, кроме Мо'атабара.
Ослепительная вспышка – и удар, точно сотни кулаков замолотили по нему.
Йосех не знал, сколько времени пробыл без сознания. Очнувшись, он обнаружил, что наполовину ослеп и оглох. Он едва слышал, как Мо'атабар с ведьмой горячо препираются у подножия лестницы. Мо'атабар считал, что нужно атаковать второй этаж. Колдунья утверждала, что этот путь указан им специально, что это обман и двигаться нужно в другом направлении. По-видимому, она приводила веские доводы, потому что Мо'атабар явно растерялся.
Что теперь? Йосех сомневался, что сможет подняться на ноги и пойти поискать плотника.
* * *
Бел-Сидек стоял на балконе в доме Мериэль и прислушивался к чему-то.
– Чем ты, черт побери, занимаешься? – не вытерпела наконец Мериэль. Сразу по приходу домой она была арестована людьми Зенобела и заперта вместе с Сису.
– Я слушаю боевые кличи дартар.
– Что-что?
– Рано или поздно моему самозваному преемнику придется до дна испить чашу с горьким вином под названием Фа'тад ал-Акла.
* * *
Эйзел бесшумно скользил по темным пустым коридорам. Если б Эйзел был не Эйзелом, а другим человеком, можно было бы сказать, что на душе у него кошки скребут. Он не расправился с проклятыми дикарями, как хотел. Он надеялся на большее. Конечно, если б безумная женщина использовала выигранное время для чего-нибудь действительно полезного, а не ограничилась бы несколькими ничтожными препятствиями…
Но ему удалось обмануть верблюжатников. Теперь они помчались наверх и потеряют там еще сколько-то времени. Может, этого ему окажется достаточным, чтобы убедить Чаровницу отказаться от своей навязчивой идеи и дать захватчикам настоящее сражение. Она уже могла бы стереть этих жалких ублюдков в порошок. Но нет, госпожа занята…
Все Накар… Проклятый Накар… Но ничего, ему недолго осталось. Впрочем, теперь главная роль принадлежит Торго. Если этот дурачина без яиц не спасует в решающий момент…
Он подошел к дверям храма.
Они были закрыты. Впервые на памяти Эйзела.
– Что за черт?
Он подергал дверь. Не поддается. В кончиках пальцев возникло странное колющее ощущение.
Странная гримаса исказила лицо.
Когда Эйзел убедился, что заблокирован и боковой вход, подозрение переросло в уверенность.
