это совершенно не отразись в его глазах.
- Ты ведь не совал свои пальцы в эти сундуки с золотом, не так ли, Гай?
Сарказм под маской его дружелюбия был настолько очевиден, что Марк почувствовал, как его пальцы рефлекторно дернулись, ища успокаивающего прикосновения к рукояткам своих мечей. Скавр повернулся и улыбнулся сенатору без иронии, соответствующей той, с которой был задан вопрос, его взгляд серых глаз стал твердым, как кремень, а его тон внезапно стал резким.
— Или, вернее, не запустил ли я пальцы в эти сундуки, не поделившись с вами добычей, Децим?
Глаза сенатора слегка расширились под его безжалостным взглядом, единственным признаком его беспокойства было то, что молодой трибун не поддавался страху.
- Ты прекрасно понял мою мысль, трибун. Хорошо, давай посмотрим, что там?
Трибун покачал головой, указывая на тяжелые деревянные сундуки, обитые медью, каждый из которых был доставлен на юг из Британии на одном из фургонов со снаряжением когорты.
- Маловероятно, сенатор, что этими деньгами можно воспользоваться. Взгляните сами...
Он кивнул Дубну, который ждал рядом с первой повозкой, положив головку топора на поверхность дороги у правой ноги, и мускулистый центурион пролаял приказ неповоротливым солдатам Десятой, ожидавшим в тишине возле каждой из повозок. Трое мужчин стояли и, молча, наблюдали, как сундуки опускали на землю, готовя к осмотру. Вытащив ключ из поясной сумки, Марк присел на корточки, чтобы открыть ближайший из тяжелых деревянных ящиков, подняв крышку и обнажив море золотых ауреусов, заполнивших контейнер почти до краев. Нахмурившись, Альбинус протянул руку, взял монету, секунду смотрел на изображение Британии на аверсе, прежде чем перевернуть ее, чтобы взглянуть на голову императора.
- Ах.
Скавр достал еще одну монету и поднес ее к его глазам.
- Да, действительно. Все монеты во всей партии абсолютно одинаковы.
Альбинус пожал плечами.
- Так, понятно! Конечно, их невозможно потратить, но оно плавится так же легко, как и любое другое золото.
Трибун швырнул свой ауреус обратно в сундук.
- Почему бы не оставить эту монету на память о том, что мы собираемся сделать?
- Один ауреус не ничего не будет значить, но, по моему мнению, у нас возникнут проблемы, если мы возьмем больше.
Сенатор нахмурился.
- Почему?
Скавр указал на внутреннюю стенку сундука и на линию, нарисованную со всех сторон глубокого деревянного ящика, на уровне верха массы монет.
- Линия отмечает уровень, которого должно достичь золото в сундуке. И если пропадет что-нибудь из содержимого, то нас всех, несомненно, будут допрашивать до тех пор, пока тот, кто просматривал этот сундук, не сознается, а затем умрет таким образом, который не понравится его потомкам. Я думаю, что лучше всего играть без шуток..
Альбинус по волчьи ухмыльнулся, понизив голос так, чтобы мог слышать только Скавр.
- Ты имеешь в виду, в отличие от того, когда мы в прошлый раз завладели золотом?
Трибун торжественно кивнул.
- Действительно. Эти монеты, скорее всего, были отчеканены из того же металла, который мы отбили у Гервульфа в прошлом году, после того как он взял под свой контроль рудник Большой Альбурнус и полностью обчистил его. Золото, которое я доставил вам по вашему приказу, насколько я помню, предоставив вам единолично нести ответственность за его безопасную доставку в императорскую казну. - Он сделал паузу на мгновение, прежде чем заговорить снова. - И, как я тогда заметил, с единственной официальной описью о его количества и стоимости. - Альбинус кивнул, выглядя довольно смущенным. - А, эти монеты, должно быть, были отчеканены где-то под контролем преторианского префекта...
Он на мгновение остановился, ожидая, что скажет сенатор. Альбинус снова посмотрел на золото с нескрываемой жадностью, прежде чем вздохнуть и повернуться обратно к трибуну.
- Это Иллирик, скорее всего. Переннис сумел назначить своих сыновей командовать армиями Паннонии и Далмации, а в этих двух провинциях есть несколько городов, имеющих право чеканить монеты. Он сделал паузу, задумчиво пожевал нижнюю губу, прежде чем заговорить снова. - Итак, он, должно быть, приказал отправить золото из Дакии одному из них, который и изготовил эти довольно интересные монеты, после чего они были отправлены на север, в Британию. Полагаю, у Перенниса были свои люди и в Эборакуме, чтобы убедиться, что золото попало в нужные руки?
Скавр кивнул.
- Трибун легиона. Переннис воспользовался этим небольшим глупым мятежом Двадцатого легиона, который закончился еще до того, как он начал увольнять всех легатов в стране, и посылать на замену им своих людей. Этому человеку, Фульвию Сорексу, было приказано следить за сохранностью золота до прибытия новых людей. Они явно собирались использовать его, чтобы подкупить британские легионы для того, чтобы они восстали вместе с другими, чтобы их можно было провести на юг через Галлию и присоединиться к легионам Иллирика к северу от Рима.
- Я понимаю. Три легиона из Британии, еще четыре из Паннонии и Далмации, а также все их вспомогательные войска составят армию численностью не менее семидесяти или восьмидесяти тысяч человек, и это еще до того, как мы доберемся до армии на Рене. Имея в руках такую военную мощь, человек, рвущийся к трону, мог убить императора, взять пурпур и повернуться лицом к любым претендентам с восточного конца Империи с большой уверенностью в победе. Я предполагаю, что префект претории только и ждал известий из Британии, что легионы готовы поддержать его, прежде чем нанести удар по императорской семье, хотя он, должно быть, уже проинформирован о загадочном исчезновении золота. Но почему, интересно, он просто не послал приличную армию на север, чтобы перехватить вас до того, как вы доберетесь до Рима?
Скавр посмотрел на свои пальцы с явным отвращением к грязи, въевшейся под ногти.
- Вероятно, это связано с тем, что мы позаботились о том, чтобы Фульвий Сорекс был не в состоянии сообщить что-либо легатам Перенниса, когда они прибудут. Когда мы покинули Эборакум, Шестой легион находился под командованием префекта лагеря, человека, не питавшего любви к префекту преторианцев, и история, которую людям Перенниса рассказал префект Каст, заключалась в том, что Сорекс спрятал золото для безопасного хранения, пока мы покидали Эборакум и никому ничего не сказал о его местонахождение. Хуже того, похоже, что вся центурия солдат, которых он использовал для его сокрытия, очевидно, была убиты
