от своей госпожи он явно обладал человеческим диапазоном эмоций.
— Для начала мы передвинем армию на восток, к Олгриту.
— Какой в этом смысл? — вскричал взволнованный правитель Хольвига. Он-то предполагал, что перво-наперво армия встанет на защиту его страны.
— Исполнять и помалкивать, король Грауль, или ты уже забыл? До чего же у вас, людей, короткая память. — Бессмертная картинно покачала головой, однако в этом жесте не было ничего человеческого. — Вы действительно полагали, что северяне окажутся настолько глупы или недальновидны, что решат переправить многотысячную армию по Свободному перевалу в колонне по двое? Нет, они переправятся подальше от Свободного и подальше от вашей армии. Пока вы будете таращиться на горы в ожидании врага, они зайдут с тыла, захватив по пути парочку незащищенных городов.
— Но откуда ты… вы знаете?
— О, я много чего знаю. Я же Бессмертная. Так вот, предлагаю сегодня же начать движение основной части войск в сторону Которды, если мы не хотим опоздать к началу.
— Но это же…
— Исполнять и помалкивать, — отрезала Инмори. — Дальнейшие распоряжения получите по ходу дела.
Женщина развернулась и вышла в открывшуюся магическим образом дверь. Ее спутник замешкался в проходе, обернулся, бросил через плечо что-то вроде: «Всего доброго», — и скрылся следом за ней во мраке галереи. Собрание проводило их молчаливыми взглядами. После минутной передышки все лица обратились к Рейто-Сину, и в них уже не было никакого страха, только недоумение, удивление, а кое-где и гнев.
— Почему вы не предупредили нас об этом? Из-за вас мы все выглядели дураками! — всплеснул руками Тильтен. — И что еще за Бессмертный на вражеской стороне? Слишком много у вас секретов от Коалиции, милорд. Нехорошо так поступать со своими союзниками. Если только… может быть, вы изначально задумали использовать эту ситуацию в свою пользу?
— Ну что вы, король Тильтен, и в мыслях не было. Прискорбно осознавать, что вы могли подумать обо мне что-то такое. Я действую исключительно на благо всего Юга.
— Тогда объясните же нам, что все это значит?
— Дело в том, милорды, что я не был до конца уверен, откликнется ли Бессмертная на мою просьбу помочь нам. И я уж точно никак не мог предугадать ее недавнее, с позволения сказать, шокирующее появление.
— А как насчет того, второго Бессмертного с Севера?
— О нем нам пока мало известно. Практически ничего.
— Тем не менее, вы скрыли тот факт, что вам известно о существовании этих… личностей.
— В чем уже искренне раскаялся, будьте уверены. Но как бы я выглядел в ваших глазах, если бы бездоказательно сообщил о существовании Бессмертных? Я выглядел бы полнейший идиотом, да к тому же еретиком.
— А сейчас вы выглядите предателем.
— Я бы не был столь резок в суждениях, милорд Вертео, — произнес Жао-Кан примирительным тоном. — Несомненно, у милорда Рейто-Сина были кое-какие основания засекретить эту информацию до поры, хоть они и не могут полностью его оправдать.
— И тем не менее, это вопиющий прецедент.
— Полностью согласен.
— Что скажет на это Церковь? Нет, фельдмаршал Влатрий, послать «в жопу» мы их можем только на словах, а на деле же в тот момент, как мы вступили в сговор с Бессмертной, мы стали представлять угрозу для их авторитета. Не забывайте, что Церковь запрещает все упоминания о темных созданиях. Что будет со всеми нами, если они узнают об этом?
— Вы хотели сказать, когда узнают?
— Как минимум заставят отречься от всех прав. Согласно последней хартии…
— Даже архиепископ не обладает подобной властью!
— Обладает, он просто еще не пользовался ею. Мы все исправно платим Церкви, так? Пока ей ничего не угрожает, мы будем в безопасности.
— Милорды! — снова взял слово Рейто-Син. — Раз уж мы заговорили откровенно, да еще и коснулись довольно щекотливых тем, с моей стороны было бы невежливо утаить и еще кое-что. Дело в том, что информацию о существовании Бессмертной мне удалось узнать из самой канцелярии архиепископа, предложив его писчему огромную взятку. Этот секрет был с самого начала известен верхушке Церкви, я имею в виду, с тех времен, когда началось истребление. И этот секрет охраняется очень ревностно, было весьма проблематично добиться сотрудничества.
— Значит ли это, что Церковь и Бессмертные за одно?
— Нет, скорее, здесь что-то другое. И кстати, у них была информация только о женщине, то есть, Селестии-Инмори, а о мужчине с Севера я узнал из других источников.
— Из каких, позвольте спросить?
— От своего шпиона.
— Мои шпионы ничего подобного не докладывали…
— Я знаю только, что Бессмертный — это советник Бьёркина, Ройль Экко. По всей видимости, он появился уже после истребления, и он довольно юн по меркам Бессмертных. Больше мне, увы, ничего узнать не удалось.
— А разве Селестия-Инмори не может нам дать о нем больше информации?
— Насколько я понял, — Рейто-Син снял очки с блестящего носа и принялся тереть стекла мягкой тряпицей, — она сама не так давно узнала о его существовании.
— Это интересно. Заставляет задуматься.
— Это неизвестность, — произнес граф Вертео хмуро, — неопределенность, которой я так не люблю. Бессмертные непредсказуемы и опасны. Сдается мне, мы еще пожалеем о том, что сделали союзником эту женщину.
Похоже, Вертео искренне невзлюбил ее после поджога рукава. Сон-Со, по большей части молчавший все это время, решил избрать сторону:
— Лучше заручиться поддержкой сильной Бессмертной, чем выступить против северного войска совершенно без нее. Я предлагаю последовать ее совету и начать, наконец, передислокацию.
— Кажется, мы можем только надеяться, что эти Бессмертные поубивают друг друга во время схватки. Ну или хотя бы серьезно ранят.
— Да, только если не окажется внезапно, что они на одной стороне.
— Вот так задачка. Сдается мне, милорды, без бутылки тут не разобраться.
После военного собрания Сон-Со чувствовал себя совершенно разбитым. Голова трещала от гула голосов, от переполняющих черепную коробку мыслей, от впечатлений, которые остались после встречи с Бессмертной. Он до сих пор не верил своей удаче: повстречать настоящую Бессмертную совершенно случайно и именно в тот момент, когда никто другой не в силах был помочь ему. Потому первым делом, стоило только собранию закончиться, он поспешил на ее поиски. Смысла оттягивать разговор он не видел: мало ли что может случиться.
С легкой дрожью в коленях и в руках монарх спускался по лестнице к выходу из крепости, на ходу обдумывая свое обращение к ней. Одновременно его охватило и предвкушение, и страх. Что, если она не согласится помочь ему? Он попытался отбросить мрачные мысли, ведь ничего еще не решено. Но легкое головокружение все же одолевало при мысли о том, что его жизнь зависит от
