и нужен, но бронескафандр явно денег стоит, и немалых. На что-то же тут надо существовать, так что продам, если смогу прежнего хозяина изнутри выковырять без инструмента и боевых роботов; тут такие есть, я видел. Хотя, пожалуй, я могу, удерживая скаф в Хранилище, выкинуть его владельца наружу уже без скафа, как тогда с немецкими подлодками. Всё, нашёл выход. Продам скаф или себе оставлю, не знаю пока, но такая вещь точно пригодится.
За мной прыгнули трое таких же, как я, двое успели, а третий повис, задёргавшись, да и у меня по телу прошлась парализующая волна, но ослабленная, двигаться можно. Я тут же снял её Исцелением и рванул дальше, активно шевеля конечностям. Те двое не отставали, хотя им тоже досталось. Часто встречались повороты, и я поворачивал, стараясь сбить со следа возможное преследование. Те двое вскоре где-то потерялись. Тут меня и накрыло, вырубая: память прежнего хозяина тела пробудилась. Чёрт, как не вовремя.
Очнулся я в камере и избитым, ощущения хорошо знакомые, не раз бывало. Три серых стены, пол и потолок, а вместо четвёртой стены – прутья. Камера на двоих, с двух сторон койки на стене прикреплены, я на левой лежу, в камере я один. Похоже, нашли меня, пока я без сознания валялся.
По памяти парня. Он с отсталой планеты, там только-только научились железо обрабатывать, и он не раз слышал о богах с неба с молниями в руках – короче, инопланетяне людей воруют. Это был известный факт, бывало, целые замки или селения пропадали. Теперь понятно, почему нас мясом называли. Парень спал в казарме, а очнулся тут. Жизнь у него была не интересна мне: сирота, с семи лет в отроках, потом оруженосец, потом стал воином в дружине – младший дружинник у барона. Семнадцать лет примерно, он точно и сам не знал. Больше смысла говорить нет, да и имя не имеет значения: как сам захочу, так и назовусь.
Из плюсов звериное здоровье и довольно мощное и красивое тело: изнурительные тренировки дали рельефную мускулатуру; тут тело подтягивать под стандарты нужно меньше. Одет я был в тот же комбез, разве что чуть в крови испачканный, ботинки на ногах. Судя по всему, у меня носовое кровотечение было, да и губа разбита, сейчас всё подсохло. На шее – стальной обруч ошейника. В остальном порядок.
Я подлечился, убрав самые большие гематомы (били явно, чтобы наказать, а не покалечить), и сел. Это, видимо, засекли: через пару минут в комнату вошли трое, три прута ушли в пол. Сбежать я уже мог, Хранилище пока не заполнено, так что могу убирать переборки или куски стен и пола, но пока хочу пообщаться. Понять, что вообще этим пришельцам надо.
– Где нур Бокс? – с ходу спросил негр, сильно похожий на гориллу.
Вообще, я смотрю, тут пришельцы от обычных людей и землян не отличаются. Этот, например, типичный представитель Африки. Сколько я таких пострелял в их естественной среде обитания. Даже в конце семидесятых, когда везде массы народа загибались от эпидемий и голода, эти всё бегали с автоматами Калашникова да жрали своих сородичей. Каннибализм стал повседневным делом.
Все трое вошедших были в обычных комбезах: серый, тёмно-зелёный и чёрный, не броня. Тела накачанные. Или солдаты, или модификанты. И не боятся ведь. Без опаски зашли, серьёзной брони, вроде бронескафов, нет, значит, уверены в себе. У всех троих оружие на ремне, у двоих так по две кобуры. Выглядят все трое опасно, и, похоже, так и есть.
– Кто это?
– Тот уважаемый нур, пропавший, когда ты его коснулся, – ответил другой, уже блондин-альбинос.
Он снял с крепления на бедре плоский квадратный предмет, сильно напоминающий обычный планшетник, и показал экран. На экране – запись моего прыжка, пропажа типа в скафе и удар о стену, после которого я исчезаю вместе с ней в провале. Снято сбоку, в метре от пола, зэки частично преграждают обзор, и я решил, что снято не на камеру наблюдения, а, скорее всего, одним из роботов, что там были и перегораживали своими тушами боковые коридоры, чтобы народ в оранжевом не разбежался.
– Помню такого. Пропал и пропал, мне-то что?
– Ты знаешь, где он? – спросил третий, походивший на типичного латиноса.
– Да, знаю, и хочу знать: что я получу, вернув его?
Тут ошейник чуть сжался, и меня скрутил жуткий приступ боли. Потерять сознание не получалось, похоже ошейник не давал, тогда я мысленным усилием отправил его в Хранилище. Ох, как хорошо! Ноги и руки скрючило, но я смог прыжком перекатиться к тройке, как раз обсуждавшей, что со мной делать. Двое не среагировали, я их коснулся, и они пропали, а третий, альбинос, отпрыгнул, но не в открытый проём двери, а ударился спиной о прутья, что и позволило мне, пропустив при этом удар ногой в лицо, добраться до него и убрать в Хранилище.
Из сломанного носа хлестала кровь, но я, не раздумывая, убрал часть пола и ухнул вниз, оказавшись в техническом туннеле. Невысоко, но, пригибаясь, бежать можно. Со всех сторон доносились звуки сирены: похоже, побег сразу обнаружили. Я больше скажу: уверен, что камер там, в камере, напихано было изрядно, и кто-то отправил этих дуболомов, чтобы спровоцировать меня и понять, как я сбежал и куда пропал тип в скафе. Теперь он видел, хотя вряд ли что-нибудь понял. Коснулся – и исчезли. Их можно вернуть или всё, они аннигилированы?
Нос я, пока бежал, починил. Куда бежать, представлял слабо. Взор качаю, но дальность увеличивается медленно, хорошо разобрался, что под полом не пустота и космос, а другие помещения и вот этот технический туннель. Зато металла много, оружие можно обменять на запасном складе, что я и сделал. Достал «Бык» – пистолет с мощными бронебойными патронами калибра пять миллиметров, его начали выпускать с середины сороковых. Ну и армейский шокер достал.
Вроде удалось уйти. Решил заняться трофеями. Встал на перекрёстке туннелей: тут место есть, работать удобно. Доставал по одному тех троих, что в камеру пришли, причём так, чтобы стоять у них за спиной. Касался оголённой шеи контактами шокера, этого вполне хватало, чтобы вырубить, только негру пришлось ещё кулаком добавить. Разобраться, как отстёгивается ремень, я смог, а вот с комбезом и ботинками повозился: оказалось, нужно коснуться застёжки пальцем того, на кого они надеты, и провести от горла до паха. Ботинки примерно так же снимать. Вот так, доставая и раздевая по очереди всех троих, я отделил трофеи от пленных.
Сам пока остался
