class="title1">
Глава 26
Я медленно протянул руку вперёд, смыкая пальцы на рукояти меча.
Ирал тут же выпустил лезвие и сделал шаг назад.
Я же толкнулся лопатками, отлипая от дерева, за которым прятался от случайного взгляда предателей, медленно поднял левую руку, складывая первую печать.
Вторая, третья печать, первый шаг вперёд.
Всё, как обычно — я стал бесплотен. Вместе с одеждой, слезой Амании на груди и вместе с мечом.
Я вскинул меч в первую позицию, готовясь начать движения Дождя клинков, но Ирал тут же опустил меня на землю.
— Нет, господин. Так не выйдет. В паре с Шагами сквозь тень получится использовать только одно — Круговорот жара души.
Я кивнул, спокойно принимая это, и опустил меч. Двинулся по кругу, удерживая последнюю печать Шагов сквозь тень на левой руке, правильно переступая цепочку шагов и одновременно прогоняя по кругу от сердца через меч жар души.
Один круг, два, три, четыре, пять кругов.
Клинок, который обычно становился ярко-голубым в этот момент, сейчас, в призрачном состоянии лишь налился темнотой, словно став более реальным, едва сохраняясь в пустоте небытия.
Ирал кивнул:
— Достаточно, господин, дальше вы потеряете бесплотность. Главное вы проверили — это работает. Теперь пора отправляться обратно и наказать ваших врагов.
Молак возмутился:
— Лишь с этим? Я отлично помню, что приём с шестого круга становился равен по силе лишь Дождю клинков.
— Почему ты так пренебрежителен, Молак? Разве этого мало?
— Разве этого много с такими врагами, как Кровавые? Что им эти раны?
— Вот и проверим, — Ирал повернулся ко мне. — Господин?
Я, всё ещё кружащий на одном месте и пытающийся удержать шесть оборотов Круговорота и при этом остаться бесплотным, кивнул.
Да. Проверим.
С этой мыслью я снова рванул к предателям, что дожимали телохранителей принцессы, зашёл чуть сбоку. Хотя это лишь точка зрения, которая зависит от того, куда глядит сейчас крайний Кровавый.
А он не только использовал глаза, но и тот совет, что получил от более опытного товарища. Не знаю уж, к чему он там прислушивался, как можно слышать бег крови в жилах того, кто проходит сквозь деревья, но этот ублюдок прекрасно это проворачивал — повернул ко мне голову, когда между нами оставалось ещё шагов двадцать, не меньше.
Всё, как и прежде.
Я едва заметил его в просвете между стволов, а этот ублюдок уже вскидывал навстречу мне клинок и наполнял силой умение пути меча.
Три шага, деревья расступились, сменяясь летящими в меня призрачными клинками.
Выдохнув ругательство, я отбил первый из летящих в меня мечей Дождя клинков, второй, третий, одновременно раскручивая Круговорот жара души.
Теперь уже было неважно, бесплотен я или нет, невидим или нет. Всего этого словно не стало.
Клинки ветра со звоном рассыпались передо мной, чётко обозначая, куда нужно бить остальным Кровавым.
Если бы они успели.
Три оставшихся между мной и Кровавым шага я преодолел быстрей, чем за удар сердца.
Отбил пять призрачных клинков, рубанул по мечу Кровавого, уводя его в сторону, и продолжил движение, росчерком перечёркивая шею Кровавого, а затем резко завернул, уходя прочь и вновь обращаясь к Шагам сквозь тень.
На миг мне показалось, что я не успею, что сейчас вобьюсь лбом в дерево, затем в спину ударят смертельные лезвия и на этом всё и закончится, но нет — я успел, в отличие от Кровавых.
Сначала меня укрыла невидимость, затем заслонил собой лес, приняв на себя все удары Кровавых.
Но это было близко. За спиной тем временем орали, не жалея горла:
— Что это было? Что это, Безымянный всё это побери, было⁈
— Не ори.
— Что значит, не ори? Ты видел эту фигуру с сияющим голубым светом мечом?
— Видел.
— Это же был Кровавый. С каких пор реольские Кровавые умеют становиться невидимыми?
— Ни с каких. Это даже не реольский плащ, если ты не заметил. Наш плащ. Он стащил его с одного из наших.
— Зачем⁈ Зачем, чтоб его…
Ариос сообщил мне:
— Успокаивает Трайдо.
Подтверждая его слова, снова раздался более тихий и спокойный голос:
— Хватит вопить. Какая тебе разница зачем? Просто убей его.
— Убить? Как? Он одним ударом смахнул ему голову. С каких пор убийцы Дома Миус стали так сильны? Разве их цели не слабые идары?
— Если кто-то сумел улучшить ярость Эскары, то чем прах Безымянного хуже? Ты не думал, что против нас он как раз будет действовать сильней?
Я вот точно не думал. Мысль интересная, но вот проверить мне её не выйдет. Да и не время для таких… развлечений. Мне бы убить Кровавых и…
Возле меня стало на одну тень больше, через мгновение Ариос с лёгким поклоном доложил:
— Господин, у принцессы остался лишь один защитник.
Я скривился. Болтают между собой только те, что ждут моего нападения, а вот остальные предатели и не думали ослаблять давление на принцессу.
Четверо, да?
Крутнул меч, уже даже как-то привычно раскручивая Круговорот. Пока всего пять оборотов, чтобы меня не вышибло из бесплотности и сразу пять, чтобы не терять времени при следующей стычке.
Шепнул, пользуясь тем, что мы очень далеко от врагов:
— Выведи меня так, чтобы они перекрывали друг друга и не могли ударить по мне разом.
Ариос кивнул:
— Сделаю. За мной, господин.
Ирал молча, словно привязанный скользил рядом со мной.
Невольно я скосил на него взгляд. Оставим в стороне то, что даже слабые техники и умения, за редким исключением, выбивают меня из состояния бесплотности. Сосредоточимся на том, что умения Кровавых способны ранить меня в этом состоянии. А ведь я в нём удивительно, едва ли не до дрожи, похож на своих теней.
Разве не значит это, что…
Эта мысль словно подтолкнула меня, пнула, заставляя замедлить шаг и начать действовать.
Круговорот провернул жар души шестой и седьмой оборот в моём теле, заставляя сталь клинка леденеть, а меня потерять бесплотность, цепляясь ветками за плащ.
Но мне было плевать на эти мелочи — сейчас мой меч, свистнув, перечеркнул руку Ирала.
Молак, который плыл с другой стороны, испуганно охнул:
— Господин!
Но ничего не произошло.
Ирал повернулся ко мне и покачал головой:
— Рано, господин, ещё рано. Вы ещё слабы, но с каждым убитым всё ближе и ближе к моменту, которого так жаждете.
Я дёрнул губами, но смолчал. Извиняться не буду. Ирал знает, что я давно хочу его наказать. Жаль только, что догадка оказалась ложной.
Меч перестал светиться, когда я оборвал Круговорот жара души через него, но второе течение, что текло в печать левой руки, продолжало жадно поглощать его. Теперь ещё толкнуть и в ноги.
Раз, два, три. На третьем шаге отказавшее было
