Книга Берег. Территория любви - Юлия Крынская

Юля вновь забыла как дышать, когда ощутила шершавую поверхность языка там, где только что орудовали ловкие, длинные пальцы. Роберт прикусил зубами, а затем втянул губами маленький бугорок. Она вскрикнула от неожиданности и отпрянула, но Роберт вернул ее бедра на место, заставив покориться и этой ласке.

Снизу раздавалось воистину звериное урчание, казалось, лев решил ею отобедать. Язык теребил тонкие лепестки нежной кожи, доводя разум до безумия. Пламя гуляло по венам, а сладкая пытка лишь усиливалась, отчего пот проступил по всему телу. Растеряв контроль, Юля металась в разные стороны, а влага стекала из лона прямо на постель. Наслаждение налилось в глубине тела совершенно новым, не испытанным никогда раньше восторгом. А потом мир внезапно озарился праздничным салютом. Волны диковинного наслаждения пульсировали по всему телу. Юля содрогалась всеми мышцами, радостно и бездумно отдаваясь новым ощущениям.

Казалось, что еще немного и сознание покинет ее. Она протестующе вскрикнула и вцепилась в волосы возлюбленного, когда он остановился, но пальцы не удержались за короткий ежик некогда роскошной шевелюры. Роберт сел между ее распахнутых ног, красивый, как греческий бог и притянул Юлю к себе так, чтобы их бедра оказались рядом.

Он смахнул капельки пота со лба, и рукой направил свою плоть в ее лоно. Боли не было — лишь изумительное чувство пресыщения и жара как из печи. Юля удивилась тому, как смогла принять в себя без боли такого гиганта. Их взгляды встретились, и Юля по напряжению, в каждой мышце любимого лица увидела, что Роберт держится из последних сил.

Уголки его губ дрогнули, и он немного продвинулся вглубь нее. Резкая боль на мгновение обездвижила ее. Юля пришла в себя и приподнялась на локтях, чтобы взглянуть на «взятие Бастилии». Но таран все еще находился у ворот, и сердце внезапно сжалось от страха.

—Роберт, я…

—Тс-с,— он приложил палец к губам,— все хорошо. Ляг и расслабься.

Вместо того, чтобы расслабиться, Юля оцепенела от ужаса, но послушно легла. С каждым новым толчком Роберта боль нарастала. Неуклонно он продвигался вперед. Юля закусила губу и вцепилась руками в подушку, заставляя себя принять нестерпимую боль как жертву во имя их любви, тайно желая, чтобы он скорее перестал буравить нежное лоно. Возлюбленный дважды рванулся вперед, и слезы навернулись у нее на глаза. «Что за жестокость? Будто кошке хвост по кусочку отрезает»,— мелькнула у нее мысль, хотя она и понимала, что Роберт дает ей время привыкнуть к нему.

—Потерпи, Джу,— склонился он над ней, языком вытирая дорожку из слез, стекающих по щекам.

Роберт протолкнулся еще дальше, и Юля сунула в рот кулак, чтобы не закричать. На память неожиданно пришел самый яркий сон в ее жизни, и она согнула колени, подтянув ноги к груди. Роберт подхватил их и тут же одним толчком вошел до конца, наполнив ее собой.

Их губы слились в неспешном поцелуе.

«Я все вытерплю ради тебя,— она будто летела в черную бездну всепоглощающей боли,— неужели так будет всегда?».

Но вот она почувствовала прикосновения волшебных пальцев к измученному телу и что-то изменилось. К боли теперь примешивалось дикое желание.

Роберт двигался плавно, то лаская плотью ее у самого края, то погружаясь глубже.

Языки соединились в хитросплетение, копируя движение их тел. В месте недавнего ранения разлилась тупая боль. Но ее тело по инерции жаждало безудержной ласки, и возлюбленный, словно прочитав шальные мысли, взял ее за грудь, изогнулся и захватил губами, всосав затвердевшую горошину сладким, влажным поцелуем. Юля покорилась власти своего мужчины, беспомощно раскинув руки в стороны.

Но теперь он не дал ей расслабиться и сел, принуждая отвечать на ласки, направляя истерзанные бедра себе навстречу. Сначала она двигалась неуверенно, и Роберт вновь положил большой палец на бугорок плоти, отшвырнув ее протестующую руку. Возлюбленный впился ногтями в ее ягодицы, и Юля непонятно как почувствовала приближение развязки этой экзекуции. Трение тел достигло того момента, когда казалось, что несешься на паровозе, с которого спрыгнуть уже нельзя. Юля выгнулась, вонзившись ногтями в мокрые от пота крепкие плечи, когда Роберт потерял контроль и врывался в нее, словно разрывая на части. Ее голова уперлась в кровать, а Роберт схватился руками за деревянную спинку.

Крик о помощи вырвался у Юли из груди, перекрывая рычание Роберта, ударившего кулаком в стену так, что рухнула картина. Возлюбленный упал на Юлю сверху, сотрясаясь всем телом и тяжело дыша.

—Придавил… Прости,— прохрипел он и перекатился с ней набок, продолжая крепко сжимать в объятьях.

Они лежали, восстанавливая дыхание и ощущая сердцебиение друг друга. Наконец Роберт глубоко вздохнул и коснулся губами ее лба.

—Я люблю тебя,— он поправил ей волосы и ямочки проступили на его щеках.— Ты только моя. Навсегда!

—Ты мой лев,— прошептала она и обессиленно закрыла глаза. Между ног ныло так, будто там разорвалась граната. Но боль потихоньку утихала, а усталость брала верх. Юля сама не поняла, как провалилась в сон этой ночью.