еще раз оглядела комнату, подняла с кровати горсть арбалетных болтов из серого металла и, сунув их в руки Айне, помахала ладонью, одновременно создавая еще один светляк поярче.
***
Ан Домхайн. Южная бухта. Поздний вечер.
Обратный путь занял у Ремис больше суток. Как она не торопилась, но на ночь все же пришлось пристать к берегу — наколдовывать светляки, как альвийка, она не умела, а в темноте от усталости можно было случайно взять ближе к берегу и налететь на выступающую из воды скалу.
Добравшись, наконец, до небольшой бухты и закрепив лодку, она пошла в поселок. Следы позавчерашнего веселья уже убрали, а на улицах было тихо. Только кое-где в окнах хижин еще горел свет. Свернув на тропинку к своему дому, Ремис увидела, как дверь в хижину Табы распахнулась, и одна из ее подружек метнулась куда-то в темноту. Из-за оставшейся приоткрытой двери послышался тихий стон и причитания. Ремис тяжело вздохнула и свернула с дорожки.
На циновке в центре хижины метался в бреду тот самый парень, Стаб, которого привезли на корабле. Рядом с ним хлопотала Таба, вытирая парню вспотевший лоб и бормоча что-то успокаивающее.
— Что на этот раз? — Ремис тяжело опустилась рядом.
— Ремис… — Таба обернулась и разрыдалась. — Он… стайгу мне…
— Хватит выть. Объясни внятно.
Через пять минут и одну пощечину выяснилось, что Таба все же смогла отвлечь своих подружек турниром за право первой ночи с новеньким. И даже победила. Вот только поход на озеро впечатлил паренька настолько, что тот решил сделать Табе подарок и, науськанный одной из проигравших, полез в гнездо к стайгам за подросшими птенцами. За что закономерно получил клювом по пустой голове и сорвался со скалы. Правда, ему, как и некоторым другим дуракам, повезло: отделался мятыми ребрами и переломанными ногами.
— Он даже птенца не выпустил, представляешь, — закончила Таба свой рассказ.
— Надеюсь, ты не прибила эту идиотку? — Ремис вытащила из-за пазухи сверток и принялась осторожно разворачивать.
— Оттащили, — Таба мотнула головой и зло шмыгнула носом.
— Понятно, — Ремис откинула с парня одеяло и немного подумав положила одну лечилку поверх повязки на правой ноге. — Кости ему собрали?
— Угу, — Таба снова всхлипнула. — Доли сказала, что перелом обычный. Повезло.
— Это я уже заметила. А теперь помолчи.
Ремис глубоко вздохнула, сосредотачиваясь, и активировала печать на бумажке, постаравшись влить в нее как можно больше силы. Линии рисунка под ладонью потеплели, а потом осыпались пылью со скукожившейся бумаги. Немного передохнув, Ремис повторила это со второй ногой. Ребра она, чуть подумав, трогать не стала, решив, что двух исцеляющих заклинаний подряд достаточно, а оставшиеся четыре лечилки лучше поберечь.
— Что это было? — рядом плюхнулась Доли держащая в руках небольшую бутылочку с дурманящей настойкой.
— Заклинание исцеления, — Ремис аккуратно завернула оставшиеся бумажки, спрятала сверток за пазуху и, поднявшись на ноги, пошла к двери. — Милитисса, которую вы так хотели пустить на корм стайгам, не просто воительница. Она еще и артефактор. Эти лечилки она сделала из того, что нашлось под рукой, пока ее везли на корабле. И отдала мне, сказав, что нам они могут пригодиться.
— А-а-а?..
— А себя она сама вылечит. Или альвийку попросит. Таба, не забудь покормить своего дурня, как очнется.
Ремис закрыла дверь и поплелась к своей хижине. Усталость и добавившееся к ней магическое истощение, от которого она отвыкла за эти годы, совершенно отбивали всякое желание что-то объяснять и вообще хоть с кем-нибудь общаться.
***
Ан Домхайн. Развалины на южной оконечности острова. Ночь.
Человечка разбудила ее, тряхнув за плечо, до сих пор болевшее после тренировки с оказавшимся на удивление тяжелым арбалетом, и сунула слепящий светляк едва не в лицо.
— Айна.
— Уйди, зараза! — Айна попыталась прикрыть глаза рукой.
— Ты не знаешь, что такое штайга?
— А до утра не потерпит?
— Айна.
— Я сплю.
— Айна!
— Да стайга это. Их так на севере иногда называют. Они там бе-эы-ылые, — она зевнула и, сложив пальцы горстью, с намеком щелкнула крохотной молнией. — А теперь отстань.
— Вот как, — протянула человечка и выбросила светляк за окно, создав вместо него новый, на этот раз тусклый как ночник. — Спасибо.
Немного повозившись, человечка расстелила свою циновку и улеглась спать. Айна тоже закрыла глаза, но сон как рукой сняло. А еще ей стало интересно, что же такое разыскала эта неугомонная. Повертевшись на циновке минут пятнадцать, она тихо выругалась и позвала:
— Огонечек.
— М-м-м? — сонно пробормотала человечка.
Айна мстительно улыбнулась и зажгла светляк поярче:
— А где ты видела это слово?
Глава 31
Снова тролли. Выждали и напали, когда мы разбирали завал перед воротами. Теперь нас двое. Арчи проверил навигаторы во флиттерах и забился в угол цеха. Говорит, что от половины маяков нет сигналов, и он никуда не полетит, потому что вместо материка теперь Бездна, полная чудовищ. Кажется, его слишком сильно ударили по голове. Из дневников Эгиля Фриера, мага огня и земли первой категории, профессора кафедры теоретической магии.
Ан Домхайн. Развалины на южной оконечности острова. Двадцатое мая. Позднее утро.
Соня аккуратно переступила через еще не рассыпавшиеся кости и указала на тонкую пластину с почти стершейся гравировкой:
— Вот.
— Допустим, — альвийка, так и оставшаяся на пороге, кивнула. — А теперь объясни, зачем перед этим нужно было обходить всю поляну и искать дорогу?
Соня вышла из хижины и села на песок, прислонившись спиной к стене так, чтобы солнце не пекло в макушку:
— Вирид нашла в Эссере журнал техника, обслуживавшего Маяк. Он часто упоминал «флиттеры», и речь точно шла о транспорте. Только мы тогда не смогли понять о каком. А вчера я нашла чертеж этой машины, подписанный двумя словами «флиттер» и «штайга», и подумала, что если «флиттер» это вид транспорта, то «штайга» — скорее всего, название или модель. Как видишь — не ошиблась.
— Хочешь сказать, эти штуки могли ездить? — Айна заглянула в хижину и недоверчиво покачала головой.
— Нет, эти кольца точно не колеса. — Соня на секунду задумалась, стоит ли озвучивать догадку, но все же решилась. — Они летали.
— Что?
— Я тоже не сразу поверила. Но, во-первых, название…
Альвийка закатила глаза:
— Огонечек, я несколько лет плавала на шхуне, которая называется «Гусеница». И поверь, это еще не самое странное имя для корабля.
— А во-вторых, на этой поляне жило и работало не меньше десятка разумных. Даже если еду им доставляли телепортом, то для стройки нужны материалы, да и некоторые станки весят немало. Вон там, — Соня указала в сторону развалин с остатками флиттеров, —
