Официант посмотрел на надменную девушку, судя по виду – богатую бездельницу, что-то быстро сообразил и снова заулыбался:
– Конечно, конечно. Как только закончится номер.
Когда он отошел от стола, Наташа вздохнула:
– Вот тебе и мексиканцы. Наш, русский. «Ка-а-не-шна, ка-а-нешна!» – передразнила она официанта.
– Ты что задумала? – тревожно спросила ее Лена. – Зачем ты выкидываешь на этого подлеца такие деньги?
– Ничего. Поминки есть поминки. Пусть он для нас станцует.
– А правильно, – вступила Ира. Она уже совсем окосела. – Сука! Сколько он на нас глазел? Пусть теперь сам танцует…
– Ты уже хороша, не пей, – оборвала ее Наташа.
Сергей вышел один. На девушек он даже не посмотрел. Под трепещущие звуки румбы он принялся танцевать.
– Вот говно, – даже ласково сказала Наташа. – Ну ничего. Сейчас позабавимся!
Выждав еще минуту, она окликнула официанта, который все так же стоял в двух шагах от нее, чтобы менять девушкам пепельницы и подливать текилу в пустеющие рюмки.
– Он ужасно танцует.
– Простите? – Он сделал шаг к девушке.
– Он танцует отвратно, вы меня понимаете? Кажется, он мне все удовольствие испортил. Такие артисты ваш ресторан не украшают.
Официант улыбался и молчал. Тогда Наташа открыла сумочку и протянула ему сто долларов:
– Возьмите, это вам за беспокойство. Немедленно остановите музыку, а танцор пусть подойдет ко мне.
Румба замолчала секунд через тридцать. Посетители за другими столиками с любопытством наблюдали, как бледный потный Сергей спускался со сцены и подходил к трем разряженным девушкам. Сразу было видно, что творится неладное. Девушки смотрели на него по-разному. Лена застыла, Ира вся подалась вперед, словно ожидая сигнала, чтобы кинуться, Наташа холодно улыбалась уголками рта.
– Ужасно, дорогой, ты танцевал ужасно, – очень громко и отчетливо проговорила она. – В твои годы нужно искать другое занятие. У тебя же левое колено все время дрожит.
– Точно, – поддакнула Ира. – На тебя смотреть – только аппетит себе портить.
Сергей смотрел на них безумными глазами.
Выждав минуту (весь зал смотрел на них), Наташа достала из сумочки кошелек, совсем новенький, открыла его, достала и перебрала у всех на глазах пять стодолларовых купюр, уложила деньги в кошелек и вежливо подала его Сергею:
– Возьми. Собственно, мы просто хотели тебе помочь материально, когда заказали танец. Теперь, когда Инны нет, тебе, наверное, туго приходится? Бери, бери. Кошелек тебе в подарок. У Инны ведь был потрепанный.
– Для такого красивого парня слишком старый кошелек был у Инны, – подхватила Ира.
Сергей не прикоснулся к кошельку, повернулся и хотел уйти, как Наташа почти заорала:
– Нет, возьми! От таких подарков не отказываются.
Сергей, не оборачиваясь, скрылся за кулисами.
Наташа засмеялась – звонко, истерически.
– Даром танцевал. Ну что за бескорыстный парень! – Бросила официанту:
– Мы уходим, не беспокойтесь. Рассчитайте нас.
Когда девушки расплатились, Наташа протянула официанту злополучный кошелек со словами:
– Все-таки передайте ему. За все надо платить, верно?
Официант облегченно улыбнулся и, провожая девушек к выходу, негромко проговорил почти на ухо Наташе:
– Не могли бы вы оставить мне свой телефон? Если он не возьмет денег, я должен их вам вернуть.
– Муж заругает, – захохотала она. Лена с изумлением увидела, что Наташа тоже совсем пьяна. – Милый, ты что же, решил меня обольстить?
Официант молча проводил их до гардероба, ловкие мальчики подали им плащи, швейцар выпустил, и девушки оказались под дождем. Пряные запахи мексиканской кухни, вкус текилы, соли и лимона на языке, дым сигарет, румба – все это исчезло.
– Зря ты деньги ему отдала, – щелкнула зубами сразу озябшая Ира. – Сергей их не получит.
– Пусть между собой грызутся. Дешевки. – Наташа встала на краю тротуара и подняла руку.
– Сколько ты истратила? – спросила Лена. – Кучу денег, наверное?
– Тысячу.
– Делим на троих.
– Ну и поминки. – Ира покрутила головой, жалобно посмотрела на небо. – А зонтик я забыла.
У тротуара остановилась машина, Наташа склонилась, переговорила с водителем, махнула девушкам рукой:
– Едем.
Ира с Леной вдвоем уселись на заднее сиденье, Наташа села впереди, сразу закурила. Машина с двух попыток нырнула в плотный поток часа пик. Девушки молчали. Лена смотрела сквозь затуманенное окно, кутала голые колени в плащ и ощущала острую сиротскую тоску, словно те, кого она утратила, утрачены были только сейчас, после этих безобразных поминок, после застывшего лица униженного Сергея, после нескольких рюмок текилы.
– В будущем году куплю себе машину, – негромко заговорила Ира. – Мать, конечно, против, но я все равно куплю. Как подумаю, что Инка села к какому-то подлюге, боюсь в клуб ехать.
– Купи, – равнодушно отозвалась Наташа. – А лучше бы деньги копила. Сколько ты еще будешь работать? Пять лет? Шесть? А что потом7
Судя по затылку шофера, он с любопытством прислушивался к разговору, поэтому Ира замолчала. Вдруг подняла руку, быстро вытерла глаза, тихо сказала.
– Будь все это проклято. Честное слово.
К «Черной стреле» они подъехали с заднего хода.
