нет. Незаменимые существуют, это верно, но их процент гораздо ниже, чем процент заменимых.
— Жестоко, — покачал головой Ит. — Дальше даже спрашивать боюсь.
— И не надо, — согласился зив. — Да ты и сам знаешь ответ, ты же военный врач, Ит Соградо. Представители ваших видов давно выучили аксиому о том, что заменимы практически все, ведь так?
Ит и Скрипач переглянулись, затем Ит медленно кивнул.
— К сожалению, ты прав, — неохотно произнес он.
— Тогда о судьбе русалки вы точно можете не беспокоиться, — удовлетворенно произнес голос, давая понять, что с этой частью разговора покончено. — Кажется, вы хотели спросить о чем-то более существенном, ведь так?
— Так, — решился Пятый. — Я хотел бы спросить о том, о чем не успел спросить в степи.
— Неужели о том, коллективно ли наше сознание, или индивидуально? — искренне удивился голос. — Зачем думать о подобной ерунде? Мы считаем вашу версию правильной — индивидуальные сознания со временем порождают коллективное. Это же очевидно. Тебе нужно думать о гораздо более серьезных вещах, видящий.
— О каких, например? — нахмурился Пятый.
— О бабочках, — невозмутимо сообщил голос. — Тебе надо очень серьезно думать о бабочках, и ни на секунду про них не забывать.
Лин, Пятый, Ит, Рэд, и Скрипач недоуменно переглянулись. Пятый пожал плечами.
— Хорошо, спасибо за совет, — кивнул он. — Буду думать о бабочках.
— Вот и славно, — ответил голос.
— У меня есть важный вопрос, — Ит сделал шаг вперед. — Про Грандезу. Ваши там тоже есть, правильно? Вы можете получать информацию оттуда?
Женское личико улыбнулось.
— Есть. Можем. Что ты хочешь узнать?
— Насколько опасен путь через континент к базе? — напрямую спросил Ит. — Что нас ждёт?
— Их много, — голос поскучнел. — К вашему появлению готовятся. Считают возможные пути. Посчитали все.
— В этом я и не сомневался, — вздохнул Ит. — Хоть какие-то шансы добраться туда, куда нужно, у нас есть?
— Наверное, — особой уверенности в голосе, однако, не прозвучало.
— Вы можете чем-то помочь? — спросил Ит, уже заранее зная ответ.
— Нет, — решительно ответил баритон. — Мы не вмешиваемся.
— А если мы очень попросим? — спросил Скрипач. — Ну вот очень-очень попросим, прямо совсем очень-очень?
Голос рассмеялся.
— Скорее всего, нет, — снова ответил он. — Но можно рассказать вам кое-что. Здание, в которое вы стремитесь попасть, является единственным местом на планете, в котором нет нас.
Это было неожиданно. Ит недоуменно поднял брови, у Скрипача округлились от удивления глаза, а Лин с Пятым, нахмурившись, посмотрели на зива — неужели он собирается о чем-то просить? Не они сами, а он? Это предположение оказалось верным.
— Мы хотим попасть туда, — продолжил зив невозмутимо. — Мы хотим знать. Если вы поможете нам, мы попробуем помочь вам. Этот путь они не считали. Об этом пути они не говорили. Они говорили о вас, они знают ваши подмены, знают то, как умеете делать подмены — вы. Но они не знают о нас.
— Так, погоди, — попросил Ит. — Помедленнее, можно? В здании стоит полная биологическая защита, так?
Кажется, он начал понимать, о чем просил зив.
— Верно, — голос стал сердитым. — Они защищаются от нас. Неблагодарные. Мы столько сделали для них, мы многое отдали и подарили, а нас не пускают.
Любопытство, догадался Ит. Им ничего не нужно, от сведений, которые прячет Ри, для зивов нет, да и быть не может никакой выгоды. По крайней мере, выгоды краткосрочной, дальше — как посмотреть. Но сейчас его раздражает, во-первых, недоверие, и, во-вторых, нечестный обмен — нечестный, по мнению зивов, конечно. Как-то слишком просто, подумалось Иту, это нужно уточнить. Не бывает так просто. Что-то он не договаривает.
Что — стало понятно через пару минут.
— То есть вы хотите, чтобы мы каким-то образом пронесли что-то ваше… туда? — уточнил Ит. — Так? И за это вы нам поможете попасть в это место, доведете нас как-то?
— Верно, — согласился зив. — Нам не нравится.
— Что именно? — Ит нахмурился.
— Власть, — в голосе послышалась злоба. Откровенная, неприкрытая злоба. — Это общий мир. Для всех. Здесь не бывает власть.
Вот даже как. Ит коротко глянул на Скрипача. Тот задумчиво посмотрел на Ита.
— Мы не совсем понимаем, — осторожно начал Ит. — Для чего именно вам это нужно?
— Только знать, — ответил зив. — Мы хотим знать.
— Но для чего? — спросил Ит. — Какой смысл в этом знании? Вы ведь не боретесь ни с кем, не воюете, не вступаете в конфликты. И здесь вы тоже не собираетесь ни бороться, ни принимать чью-либо сторону. Так зачем…
— Чтобы не принимать чью-либо сторону, надо знать, — повторил зив. — Он говорил с нами. Он склонял нас сотрудничать с ними. Он предлагал многое…
— Что, например? — поинтересовался Скрипач.
— Поставки наших двигателей в обмен на высокий чистый эквивалент, нам, как и прочим, бывает нужна энергия. Мы создали для него, для них множество сред для работы, восстанавливающих, консервирующих, множество вспомогательных элементов, мы…
— И вы сейчас думаете, что это может быть вам во вред? — догадался, наконец, Ит. — Вы боитесь? Именно поэтому вы хотите знать, что там происходит? Ведь так?
Женское лицо стало печальным, серьезным, а голос упал до почти неразличимого шепота.
— Да, — прошелестел голос. — Мы боимся. Что он убьет созданий, придет на наши континенты, придет в другие миры, где есть мы, узнает, что мы есть там, где, как он считает, нас нет. Мы должны знать.
— Понимаю, — Ит вздохнул. — Честно сказать, мы тут тоже примерно за этим. Вот что. Давайте поступим следующим образом. По пути на Грандезу мы подумаем, чем мы можем помочь вам, а вы — чем вы можете помочь нам. Мы ведь тоже не воевать туда идем, а исключительно за информацией, и в этом мы с вами схожи.
— Мы и в другом с вами схожи, — добавил голос. — Вы как трава. Трава не воюет. Не дерется за свою свободу. Позволяет ходить по себе, и ничего не требует за это взамен. Ложится, когда приходят холода, но стоит растаять снегу, она поднимается, раз за разом, год за годом, тысячи тысяч лет. Вот и вы…
— Ну, тут я не согласен, — покачал головой Скрипач. — Тут у нас какое-то недопонимание. Потому что уж что, а свою свободу мы еще как отстаиваем. Причем уже довольно давно.
Лицо усмехнулось.
— Трава тоже, — заметило оно. — Она просто есть, разве ты не заметил? Её свободу можно ограничивать сколь угодно долго, но стоит тому, кто это делает, зазеваться хотя бы на минуту, она тут как тут. Она порой прорастает даже там, где её вообще не должно быть.
— Это всё, конечно, очень романтично, — заметил Скрипач. — Но давайте лучше по делу. В общем, мы думаем,
