взгляд к небу.
И без паузы, без передышки взмыл вверх, обхватив Таиссу за талию.
– Путешествие окончено, – выдохнул он ей в ухо. – Мне жаль, Таисса-одиночество, но ты летишь прощаться.
Глава 28
Зал, в котором оказалась Таисса, был куда меньше зала с воронкой. Всего лишь матовый пол под низким потолком и единственная арка, затянутая полем стазиса. И безупречно чёрные тона: Принц Пустоты не изменял себе.
Но внимание Таиссы сразу привлекли саркофаги в нишах.
Пустые, судя по полному отсутствию огней. Предназначенные для антропоморфных существ, судя по габаритам.
И один из них был предназначен для неё.
– Ты рискуешь, собирая нас вместе, – произнесла Таисса.
– Нет сентиментальности, есть действие, – откликнулся Принц Пустоты рассеянно. – Считай это моей благодарностью. Я могу убить вас в любой момент, не говоря уже о нанорастворе, но подарить вам последний разговор – это такая малость.
И грубая ошибка, которой Таисса сможет воспользоваться. Но об этом она не скажет.
Впрочем, могло ли это значить, что Страж-Вернон подсознательно хотел проиграть? Хотел, чтобы его переубедили?
– Ты чувствуешь неуверенность в своём выборе, – сказала Таисса. – Ты знаешь, что больше не можешь быть идеальным Стражем. Возможно, никогда им и не был.
– Разумеется, не был, – послышался презрительный женский голос.
Лара и Дир рука об руку вошли в зал, и поле стазиса, искрясь, тут же закрылось за ними. Таисса заметила, как Лара с силой сжала запястье Дира и тут же убрала пальцы.
– А Александр? – резко спросила Лара. – Где он? Где неповторимая Элен Пирс? И где твоё тело, Страж?
– Я всё ещё проекция, тут ты права, – согласился Вернон-Кай. – Куда более мирно настроенная, чем обычно, если вы заметили. Не советую это менять.
28.1
Дир и Лара переглянулись.
– Майлз Лютер, Вернон Лютер и все вы будете запечатаны здесь, – произнёс Вернон-Кай. – В общем сне, если вы этого захотите. В иллюзии Земли, если вы это предпочтёте. Без памяти о том, как вы оказались здесь, если вам так будет легче. Я лишил вас прежней жизни, в конце концов. Мне – или Вернону Лютеру во мне – нетрудно заменить её.
– А ещё ты можешь вернуть нас домой, например, – предложил Дир.
Принц Пустоты пожал плечами.
– Знал, что ты это скажешь. Это бессмысленная дискуссия.
– Напротив, – возразила Таисса. – Ты сам сказал, что я помогла тебе. Так дай нам возможность переубедить тебя напоследок! Кстати, я тоже хотела бы знать, где сейчас Майлз и где Элен. И где…
– Моё тело. – Вернон зевнул. – Вы такие предсказуемые.
Он обвёл их взглядом.
– Хотите меня переубедить? Валяйте. Майлза я не выпущу: я уже услышал всё, что он может сказать. Элен Пирс слишком опасна. Что есть в запасе у вас троих?
Взгляд Таиссы упал на Дира.
– Ты отобрал у нас меч, – произнёс Дир. – Знаешь, ведь свет, заключённый в мече, – это тоже аргумент. Меч не зря жёг мне руки, когда я засомневался в себе. Но сейчас…
Дир коснулся своей груди.
– Сейчас я знаю, что прав. Милосердие выше того, что ещё не произошло. И неясно, произойдёт ли.
– Пафосные слова, – пожал плечами Вернон. – Но всего лишь слова. Что-нибудь ещё?
– Ты – опасная сила, – спокойно сказал Дир. – В отличие от Тьена, уже сформировавшаяся сила. Ты утверждал, что спасаешь миры и не ошибаешься, но теперь мы все видим, что ты не безупречный алгоритм. Ты разум, делающий жестокий выбор. Неправильный выбор.
28.2
– Ты разум, делающий жестокий выбор. Неправильный выбор.
– С этим можно поспорить.
– Раньше ты даже не стал бы спорить. Ты чувствуешь неуверенность. Человечность дала тебе эту неуверенность, Вернон.
– Она много чего мне дала, – сухо сказал Вернон. – Поэтому я и хочу от неё избавиться.
– Нельзя карать за несовершенное преступление, – с нажимом произнёс Дир. – Твой создатель согласился бы со мной. Великий Светлый, погибший ради создания сферы, не стал бы забирать свободу у ребёнка. Я верю в это. Я вижу это.
Лицо Вернона сделалось жёстким, вновь обретая облик Принца Пустоты.
– Неверно видишь. Что ещё?
Таисса отметила, что Лара молчала. Думала, что переубеждать Стража бессмысленно?
Что ж, зато сама Таисса могла говорить.
– Помню, ты упрекал меня в незнании вневременной физики и много чего ещё, – подала голос Таисса. – Как насчёт того, чтобы проверить свою уверенность, Вернон? С помощью математических моделей, например, как это делают наши учёные?
– Да я их сотни построил! – неожиданно рявкнул Вернон. – И что?
– И то! Сфера чуть не привела к катастрофе, ты сам это признал! Если не из-за путаницы с потоками времени, то из-за Ваади и его планов устроить нашествие! Останови сферу! На тебе лежит ответственность! Только на тебе!
– Я знаю.
– Плохо знаешь! – закричала Таисса. – Твоё предназначение изменилось! Случилась беда, которая могла закончиться трагедией для всей планеты! И ты не имеешь права самолично решать, случится следующая катастрофа или нет!
Таисса тяжело дышала. Сейчас ей было всё равно, есть ли кто-то ещё в зале или нет.
– Я готова сжечь себя, как Ама, – тихо сказала она. – Лишь бы ты остановился.
28.3
Мир замер. Застыл. Таисса физически ощутила, как погружается в стазисное поле.
Или это взгляд серых глаз приковал её к месту?
Или серебряный туман, вдруг окутавший её руки, как дымка вокруг зимней луны в полнолуние?
Эхо Великого Светлого откликнулось на её зов.
– Нет, – произнёс Кай. Вернон. Принц Пустоты. Страж. – Ты не можешь…
– Вообще-то, может.
Стазисное поле, закрывающее арку, рассеялось, будто его и не существовало, и в зал мягким шагом вошла Элен Пирс.
Ни следа наёмницы Омеги в ней не осталось. Лицо было спокойным, мягким, грустным. Словно на фотографии из старого альбома, где молодая женщина задумчиво смотрела в кадр, держа на руках маленького Эйвена.
– Десять секунд, – произнесла Элен. – Лара, вам двоим лучше…
– Я знаю.
Таисса ошеломлённо смотрела на них. О чём это…
В следующий момент Лара резко потянула Дира на пол.
А ещё секунду спустя сотрясся пол и до
