Единственное, в чем турнир схож со сказкой, – он определенно живет долго и счастливо.
«Традиция трагедии»Увидев искалеченное тело Элионор, месиво изодранных полос черной ткани и ошметки плоти, Бриони покачнулась.
Они с Финли пришли, чтобы спасти ее – чтобы спасти их всех. Но опоздали. Внутренний двор был в руинах. Один из них был мертв. И Гэвин был весь в крови.
Каким-то невероятным образом заклинание слежения, которое Финли наложил на Элионор, привело их в город, за пределы Кровавой завесы. Что было еще более невероятным: на верхней ступеньке лестницы, ведущей в банкетный зал, стоял мальчик. Мальчик, которому было здесь не место.
– Кто ты? – спросила Бриони. Ее голос дрожал от смятения и ужаса.
Они не могут взаимодействовать ни с кем, кроме чемпионов.
– Я Хендри, – сказал парень. Когда он пошевелился, его силуэт с запозданием повторил его движения. Вокруг него было красное свечение высшей магии, видимое только тогда, когда он двигался, как проекция, которая не могла поспевать за его формой. – Я брат Алистера.
– Но… как? – спросила она.
Прежде чем Хендри успел ответить, Финли бросился к изуродованному телу Элионор и опустился на колени. От того, как он сменил страдальческое выражение лица на нейтральное, у Бриони защемило сердце. Он уже не в первый раз видит окровавленное тело своего союзника.
– Кто это сделал? – спросила она.
Все долго молчали.
Затем Алистер, не глядя на нее, прохрипел:
– Виноват.
Бриони сделала шаг назад.
Просто в голове не укладывается.
Алистер освободил ее. Он поверил ей.
– Почему ты ее убил? – спросила она. – Я думала, мы договорились. Мы доказали, что можем снять это проклятье. Финли и я объединили Меч и Пещеру. Теперь их нет – и турнир меняется.
– Ой, да ладно, – сказал Гэвин, откидывая с лица свои пропитанные кровью волосы. – Не вижу никаких доказательств…
– Наверное, ты видел, как Завеса на мгновение спала. Это сделали мы.
– Это были вы? – Голос Изобель был хриплым от недоверия.
– Да, – сказал Финли, отворачиваясь от тела Элионор и глядя на них. – Бриони не врет. Проклятье будет снято, если мы сможем сделать то же самое с другими Достопримечательностями. И тогда больше никому не придется умирать вот так. Никогда.
Бриони смотрела, как они усваивают полученную информацию. Изобель выглядела потрясенной, ее взгляд был прикован к крови Элионор, стекающей между трещинами в булыжниках. Алистер вздохнул с облегчением. Плечи Гэвина были напряжены, его широкое тело сгорбилось, как будто он не мог отделить свои мысли от битвы.
Но заговорил именно Хендри:
– Получается, я здесь поэтому?
– Возможно, – ответила Бриони. – Может быть, когда турнир будет разрушен, то же самое произойдет и с некоторыми его правилами. Может быть, все мы при желании сможем пообщаться с членами наших семей.
При этой мысли она сглотнула.
Эта перспектива очень ее пугала.
– Думаю, всех нас больше беспокоит, почему он не мертв, – сказал Гэвин.
– Мертв? – эхом повторила Бриони.
Хендри поднял голову и стянул воротник, обнажив ужасную красную рану, пересекавшую его шею. Бриони в ужасе отшатнулась.
– Я видел, как вчера ночью ты закопал кольцо в Замке, – сказал Гэвин.
– Я похоронил его, чтобы освободить его магию, – огрызнулся Алистер. – Как это могло обратить вспять…
– Не думаю, что ты сделал именно это, – сказала Бриони, пытаясь все обдумать. – Если высшая магия проклятья разваливается на части, тогда, может быть… Возможно, когда магия в кольце рассеялась внутри Замка, ее засосало в магию турнира. И когда эта магия чуть раскрылась, она породила Хендри. Как побочный эффект.
Алистер потер один из своих налитых кровью глаз, затем посмотрел на Колонну чемпионов. Он выглядел совершенно несчастным.
– Когда я закопал кольцо, на ней было две трещины. Обе на лицевой стороне, с именами. А теперь их четыре – три спереди, одна сзади.
Колонна треснула, когда Бриони сняла кольцо с пальца Иннес. Она не осознавала, что это произошло еще три раза.
– Последняя появилась только что, – продолжил Алистер. – На задней стороне. Со звездами. Это из-за того, что вы сделали, да?
– То есть она уже начала ломаться? – нахмурился Финли. – Так… так не должно быть. Мы объединили Меч с Пещерой. Что еще может ее разрушить?
Бриони почувствовала внезапный приступ тошноты. Она вспомнила, что Рид сказал ей в ночь начала турнира. Слова, на которые – в спешке и панике – она не обратила никакого внимания.
– Должно быть два способа прервать турнир, точно так же, как есть два способа снять чары с камня с проклятьем, – сказала Бриони, желчь подступила к ее горлу. – Безопасный – когда каждую Реликвию объединяют с парной ей Достопримечательностью. И еще один.
– Можно разрушить камень с проклятьем, – вздохнула Изобель. – И тогда будет уничтожено все, что находится внутри его.
– Значит, мы все можем умереть? – Голос Финли чуть дрогнул. – Все, кто остался в живых?
