— Ах, так… Зачем тогда ты ходила на стрижку к Вадиму? У вас парикмахерской во дворе нет?
Мне очень хотелось добавить, что Вадим в сто раз более состоявшийся мужик, чем ее Андрей. Он хоть деньги научился зарабатывать раньше, чем презерватив натягивать. А Андрей и того не научился… Но я смогла промолчать. Арина не дура, она все прекрасно знает и в душе, без сомнения, завидовала моему выбору и раньше. Что поделать, быт любого заест.
— Слушай, Арина, я с Витей не из-за денег…
Взгляд Арины кричал: а из-за чего тогда, дура? И я не стала ждать озвучивания вопроса.
— Ты же не станешь отрицать, что он красив, образован, просто интересен в конце концов… Ну хватит испепелять меня взглядом! Типа, ему можно влюбиться, а мне нельзя?
Арина открыла рот, до безобразия скривив его уголок.
— Влюбиться? В тебя?
Если бы я в тот момент не сидела, то съехала б под стол.
— To есть как это, Арина? Тогда назови мне причину, по которой Виктор Анатольевич сделал мне предложение руки и сердца?
Витя не сделал никакого предложения, он поставил меня перед фактом женитьбы. Даже день со мной не согласовал, но эти подробности сестре ни к чему. Ну, давай… назови меня жабой, на которую без слез смотреть нельзя. Назови! К лягушке я привыкла. А за жабу можно и получить в ответ. Даже если нас родила одна мать!
— А вот это ты должна нам сказать. Мы с матерью уже голову сломали! Даже у Андрея никаких предположений не нашлось…
— Никаких? — Внутри меня начинал закипать неконтролируемый лесной пожар. — По его мнения, мужик не может меня даже просто хотеть, так, что ли?
Арина молчала.
— Ну, спасибо… Знаешь что, я в зеркало на себя смотрю иногда. Пугала в нем не вижу. И мне не восемнадцать, чтобы жопой и сиськами брать. Ты не подумала ни на минуту, что я Веселкина вот этим местом привлекла? — И я постучала себя по голове. — Не подумала?
Арина перестала кривиться и глухо изрекла:
— Главное, чтобы ты сама в это верила.
Так тихо сказала, что у меня аж уши заложило от тяжести вложенного в слова смысла.
— А я верю, Ариночка, верю… И вообще-то пригласила тебя на кофе, чтобы предложить поработать вместе над новым проектом.
Лицо Арины не выразило никакой заинтересованности.
— У меня есть работа, — отчеканила она. — Или уже нет?
— Она у тебя есть до конца месяца, когда истекает твой испытательный срок.
Сестра осталась прямой, как палка. И я продолжила таким же ровным голосом:
— Дело не в тебе, Арина, — Здесь надо лгать, нельзя унижать сестру. — Дело во мне. Во-первых, Витя сказал, что не может иметь в подчиненных родственницу, а, во-вторых, считает, и я его в этом поддерживаю, что ты больше пригодишься в моем проекте, чем в секретарском кресле. Это должность администратора в школе английского языка. Разбираться с бумагами, записывать на курсы и отслеживать оплаты, привлекать новых учеников, ну что я тебе элементарные вещи говорю… Это же твоя специализация.
— Что за школа?
— Наша с Виктором школа, его новый проект, — у меня вдруг не повернулся язык во второй раз назвать проект "моим".
Я выбрала с сестрой неправильную тактику, я ее обидела… Но, черт побери, почему с родственниками, самыми близкими, надо придерживаться какой-то тактики? Почему сестре просто не порадоваться за меня, за то, что я в конце концов становлюсь по-настоящему взрослой…
— To есть он меня переводит?
Я кивнула. Пусть будет "переводит", если Арине такая формулировка греет сердце. В конце-то концов, ее действительно переводят с сохранением зарплаты. Деньги, да чтоб они провалились! Когда же будут на первом месте простые человеческие отношения! Она же моя сестра, люди! Сестра! Чтобы ни было у меня с Виктором, почему они все так зло настроены против меня, будто я совершила какое-то преступление, что-то у кого-то украла… Да провалитесь вы все со своими похоронными лицами — вы, кто постоянно тыкал мне мезальянсом с Вадимом. Выходит, теперь у господина Веселкина мезальянс со мной?
Мне очень хотелось выпалить сестре в лицо: ты за меня не рада, что ли? Совсем не рада?
И я бы действительно это сказала, не звякни в тот момент телефон. Виктор прислал эсэмэску: "Для настоящей ведьмы 13 число в 13 часов" и по обыкновению никакого смайлика. Я послала в ответ сердечко. И через секунду получила такое же… Он не мог найти его так быстро, он просто не успел отправить его с первым сообщением.
Проклятое поколение смартфонов! Мы больше не можем сказать словами то, что говорили тысячи лет до нас. Вместо слов, интонаций и тепла голоса, мы шлем друг другу немые яркие смайлики… "Витя, я тебя люблю…" Мои пальцы набрали четыре слова и тут же стерли, не отправив. Нет, я не передумала. Просто в эсэмэске они потеряют девяносто девять и девяносто девять сотых процента смысла.
Арина спокойно ждала, когда я наиграюсь с телефоном. Наконец я спрятала его в сумку. Нет, сестра сейчас важнее.
— У нас регистрация на набережной в это воскресенье в час дня. Я очень хочу вас всех там видеть.
— В это воскресенье? И ты снова молчала?
— Я не молчала, Арина. Витя только что прислал мне точное время.
— Ир, я вообще уже ничего не понимаю! — сестра в отчаянии развела руками и чуть не опрокинула на себя кофе.
Выругавшись, она обтерла пальцем запачканный пенкой ободок чашки и сделала
глоток.
— Кофе у них говно! — сказала Арина, бряцая чашкой о блюдце. — Я тебе вкуснее сварила.
Я промолчала и откусила от булочки довольно внушительный кусок, чтобы сразу добраться до сливок.
— Арина, давай ты поверишь мне на слово, а? — продолжила я, прожевав. — Мне двадцать восемь лет. Я взрослая женщина. Я считаю, что доказала всем вам, что в состоянии заботиться о себе и принимать более-менее важные решения. Сегодня я приняла самое важное решение в своей жизни. Я выхожу замуж за человека, которого выбрала сама. Мое решение никак вас не коснется. Если только с хорошей стороны. Порадуйтесь за меня. Просто порадуйтесь. Неужели так сложно?
— После наших с тобой бесед о твоем… — сестра взяла долгую паузу. — О твоем Витеньке и твоих комментариев о нем вкупе с вопросами, не сплю ли я с ним, радоваться за тебя довольно сложно, — Арина на секунду опустила глаза в чашку. Только на секунду! — Ну и переживать я не буду. Напереживалась, когда звонила тебе тогда… Могла бы догадаться, что вы давно знакомы, когда ты совсем не удивилась моему звонку. И он конспиратор хренов! А я-то по наивности думала, что помогаю младшей сестренке…
Арина снова скривилась. Неужели не понимает, что эта усмешка ее уродует?
— Арина, я уже извинилась. Пожалуйста, не злись больше. Другой сестры у меня нет. И посмотри, как легко сошлись Глеб с Василисой… Это о чем-то да говорит…
