Через некоторое время все устаканилось (выброс эмоций ограничился десятиминутной перепалкой с участием всех действующих лиц). Но вот затем нам напомнили, что радоваться жизни рановато, и сделал это не Уилкинс, подверженный приступам острого пессимизма, а совершенно посторонние люди. Подозреваю, обитатели соседнего дома – их небольшая делегация из трех человек заявила, что мы слишком громко орем и напрасно ломаем стены и что если безобразия не прекратятся, они вызовут охрану.
Отношения мы уладили быстро – при виде энного количества бластеров, которые у нас было принято доставать по малейшему поводу, гонцы в молчании удалились восвояси. Но проблема осталась, и понимали ее все – ни здесь, ни где-либо еще на Аркадии покоя нам не видать. Нас будут искать, не считаясь с расходами и физическими затратами – я нисколько не сомневался, что первым делом противник растиражирует наши портреты через все мыслимые средства массовой информации и не поскупится на вознаграждение тому, кто нас заложит.
Короче, надо было срочно что-то выдумывать, но мой разум, проверив себя на крепость в противоборстве с камнем, ушел на заслуженный отдых. Свежесть мозгов остальных товарищей и соответственно способность выдвинуть стоящую идею тоже казалась сомнительной… Однако после многочисленных наморщиваний лбов и прищуриваний глаз такой человек нашелся. Достаточно логично, что им оказался Креон, потрудившийся в тот день меньше прочих.
Сама же мысль заключалась в следующем: раз в лоне цивилизации нам нигде не скрыться, надо отправиться в дикие края, благо на Аркадии такие наличествовали. Двух типов: пустыня в центре континента и скалы в океане. Пустыня отпадала – туда было сложновато попасть, а вот острова… Креон утверждал, что, болтаясь над морем в последние дни, он неплохо запомнил парочку вполне подходящих объектов и мог бы использовать портал, если мы его научим. Бренн и я идею поддержали сразу; некерторианская часть нашей компании отнеслась к ней менее благосклонно, но главных достоинств – надежности и безопасности – отрицать не могла. Так что Бренн вручил Реналдо перстень, провел краткий инструктаж, и вперед… Промелькнуло, правда, предложение отправиться не на некий безымянный остров, а конкретно – в вотчину Марандо, но автор (им была Гаэль) подвергся коллективной обструкции.
У Креона все получилось, и таким вот образом на ночь глядя мы очутились на малогостеприимном осколке базальта посреди бескрайнего (отсутствие чего-либо на горизонте позволяет употребить данный эпитет) океана Аркадии. Здесь причина скепсиса части наших товарищей сразу же стала выпуклой – и заключалась она не только в очевидном недостатке комфорта. Гаэль, Карин и Уилкинс, чьи находчивость и изворотливость в сложнейших ситуациях были не раз убедительно доказаны, выглядели совершенно растерянными и беспомощными в первобытной обстановке. Отрезанные от флаеров, компьютеров и прочей машинерии, они, казалось, моментально утратили веру в себя, а для каждого из них эта черта характера являлась едва ли не доминирующей… Что ж, я позабавился.
Мы же еще помнили свою жизнь на Кертории, так что смогли хотя бы собрать и разжечь костерок из всякой ерунды, которую море выбрасывает на скалы. С едой решили не заморачиваться – кое-какие морские птицы на утесах гнездились, но перекусить ими никто желания не выразил. И правильно, лучше одну ночь потерпеть, чем схлопотать несварение желудка (особенно это было актуально для меня, в отличие от остальных оприходовавшего полноценный обед). Зато у запасливого Креона нашлась фляжка с выпивкой, которой досталось на брата понемногу, но вкупе с теплом от костра достаточно для того, чтобы согреться и расслабиться.
Ну а после принятия на грудь вечеринка быстро пошла на убыль. Реналдо и Карин ушли вдвоем на дальнюю оконечность острова – видимо, понаблюдать за догорающим закатом, Уилкинс объявил, что будет спать, и решительно взялся за дело, а Гаэль завязала с Бренном вялотекущую беседу. Нет, сперва она попыталась растормошить меня, но, убедившись в безнадежности этого занятия, переключилась на Лагана. Я с завистью подумал, что раз он еще может болтать, то полученная от меня плюха доставляет ему куда меньше неудобств, чем шишка, набитая мной по его милости, а затем наскреб последние душевные силы и бросил их в неравную битву с болью, старавшейся заполонить освободившееся пространство головы… В общем, скажи мне кто, будто в остаток вечера может произойти нечто существенное, я бы ни в какую не поверил. И тем не менее – произошло. Самое смешное, что я еще и выступил инициатором…
А случилось так: слушая вполуха ненавязчивый допрос, в своем стиле устроенный Гаэлью, я вдруг совершенно автоматически заинтересовался одним из его этапов. Касался он всяких керторианских магических штучек-дрючек, их производства, употребления и тому подобного. Мое внимание привлекли не сами вопросы и тем более не уклончивые ответы Бренна, а связь между моим другом и керторианскими драгоценностями. Я точно знал, что такая связь есть, но потратил уйму времени на раскопки ее в руинах своей памяти. Когда же я все-таки осознал ход собственных мыслей, то выждал ближайшую паузу в их разговоре и подал голос (только для того, чтобы труды не пропали втуне):
– Гаэль, а та камея, которую я нашел в твоем доме, она у тебя? – Я честно не помнил, у кого из нас она осталась после сцены у Креона, однако Гаэль энергично кивнула и полезла во внутренний карман. Судя по легкой любознательной улыбке, озарившей ее чело, она четко ухватила мою мысль, но я все же буркнул: – Покажи Бренну.
Достав кусочек кости, Гаэль подмигнула и перебросила Бренну камею над пламенем костра. Он с легкостью поймал ее, кинул мимолетный взгляд, а потом… Эффект намного превзошел мои ожидания. Бренн, сидевший со скрещенными ногами, подскочил в воздух и едва смог приземлиться на вытянутые конечности. Его била крупная дрожь, а выражение лица порождало желание дать совет – пройти пробу у Адриана Форбса на роль главного героя в фильмах ужасов…
В общем, моя фраза:
– Вижу, ты ее узнал, – прозвучала катастрофически слабо.
– Узнал, – замогильным голосом ответствовал Бренн и пару раз шумно втянул целебный морской воздух.
Похоже, и вправду помогает – после паузы мой друг заговорил почти нормально:
– Я выиграл ее как-то у Креона. Он говорил тебе, да?.. – Бренн моргнул и попереводил дикий взгляд с меня на Гаэль и обратно. – Ну, сейчас тебе понравится, Ранье. Вещица-то бесполезная – так, шуточки шутить, – поэтому, когда собирался уходить, я с собой-то ее не взял. Дома оставил. Понимаешь, Ранье, дома! В своем замке на Кертории!..
…Тут можно бы и точку поставить. Но поскольку в этот момент мне раскрылся маленький секрет, мучивший меня более полувека, я не могу не поделиться своим успехом на лингвистическом поприще. Однажды в недрах одного из спортивных залов Рэнда мне довелось услышать некое сочное и даже в чем-то мистическое слово, звучавшее как «пердимонокль». Оно настолько меня заинтриговало, что я обращался за разъяснениями к самым выдающимся знатокам, но те только руками разводили. И вот – свершилось. Понял сам! Безусловно, то, что сейчас сказал Бренн, – это был типичнейший пердимонокль!
