— Ни хотите ли зайти? — спросила Филлида.
— А что ж, буду рада. Дейзи, пойдем. Я как раз собиралась в Брейкен, говорила миссис Хелман, поднимаясь на крыльцо. — Завезу, думаю, им яйца по пути.
Я уселась на кровати. Значит, вот что они думают обо мне! К тому же Филлида рассказывала об этом миссис Хелман так, будто предупреждала ее. Я ужаснулась.
Следует быть разумной, подумала я. Вчера я вела себя как истеричка. Я видела этого мужчину так отчетливо, а они стояли рядом со мной и не видели…
Я оставалась в своей комнате все утро.
В полдень ко мне зашла Филлида. Она нежно улыбнулась мне.
— Вот и правильно, — сказала она. — Мы с Роландом согласны в том, что тебе нужен отдых. Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, лучше.
— Это хорошо. Я пришлю Китти, и она принесет легкий ленч. Тебя это устраивает?
— Спасибо. Потом, наверное, я встану.
— А почему бы и нет, если чувствуешь себя в состоянии? Китти может принести горячей воды.
— Да, я умоюсь, а потом поем.
— Вот и прекрасно. Спокойно поешь в комнате, а потом, если захочешь, можно будет совершить небольшую прогулку.
— Спасибо, Филлида, — сказала я.
— Для нас удовольствие заботиться о тебе. Мы приведем тебя в порядок.
Она стояла, улыбаясь мне, а я думала. «Как ты могла сказать такое обо мне совершенно незнакомому человеку?» Но что, собственно, она сказала? Ничего, кроме правды. Так, во всяком случае, она сама считала. И, значит, у меня действительно были галлюцинации…
— Не желаешь ли ты омлета? У нас появились свежие яйца. Их завезла утром миссис Хелман. Жаль, что ты спала. Она про тебя спрашивала. Ну и болтушка! Наверное, на ферме ей не с кем поговорить.
— Я слышала, как она приехала, — сказала я.
— Да? Значит, ты не спала? Ладно, пойду все улажу. Сначала — горячая вода. Китти тут же принесет ее.
Ласково улыбнувшись мне, она вышла.
Я была рада оказаться в одиночестве. Мне не хотелось разговаривать с Филлидой. Я могла случайно упомянуть о том, что слышала слова, сказанные ею миссис Хелман.
Мне отчаянно хотелось увидеть Ребекку. Я ощущала желание прямо сейчас отправиться в Бредфорд и сесть на лондонский поезд. Можно было бы переночевать у Селесты, а потом уехать в Корнуолл.
Но могу ли я поступить так мелодраматически?
Вечером у меня состоится разговор с Роландом.
Я скажу ему, что приняла решение съездить к Ребекке.
Он поймет меня. Он всегда понимал меня.
Потом я вспомнила про письмо, которое написала Ребекке. Я открыла ящик стола. Вот оно. По крайней мере, можно отослать письмо. Я сегодня же поеду в Брейкен, в это маленькое почтовое отделение. Теперь, когда я решилась на какое-то действие, мне стало легче. Китти принесла горячую воду. Я умылась, и вскоре был подан омлет. К своему изумлению, я не потеряла аппетита и поела с удовольствием.
Надев платье для верховой езды, я спустилась вниз.
Филлида находилась в своей комнате для трав. Она вышла оттуда, удивленно глядя на мой наряд.
— Ты себя достаточно хорошо чувствуешь? — озабоченно спросила она.
— Да. Я думаю, это мне даже полезно.
— Тогда не заезжай слишком далеко.
Я кивнула, сделав вид, что согласна с ней. С порога она помахала мне на прощание.
Откуда у меня эти видения? То, что другие стоят совсем рядом со мной и ничего не видят, тревожило меня.
Я тосковала по Джоэлю. Может быть, мне поехать к нему? Нет, этого нельзя делать. Он уговорит меня остаться, а я не могу ранить этим Роланда. Для начала необходимо повидаться с Ребеккой. Мне нужна моя сестра с ее здравым смыслом. Я ощупала письмо в кармане и задумалась, долго ли оно будет идти до нее.
Впрочем, не обязательно дожидаться ответа. Достаточно мне появиться в Хай-Торе, и меня примут там как родную. Если бы Ребекка была сейчас рядом со мной!
Все-таки, решившись предпринять какое-то действие, я чувствовала себя лучше. Вечером я поговорю с Роландом и скажу, что уезжаю завтра, потому что должна встретиться с Ребеккой.
Въехав в Брейкен, я направилась прямо к почтовому отделению, привязала лошадь и вошла туда.
Внутри это была обыкновенная деревенская лавка.
Тут продавалось все, что может понадобиться в хозяйстве. Лавка предназначалась для небольшой деревушки, но выбор здесь был широкий. Кексы, бисквиты, сахар, чай — весь ассортимент бакалеи; кроме того, одежда, сапоги, башмаки, фрукты, микстура от кашля и прочие лекарства. В уголке лавки приютилось почтовое отделение.
Худая женщина средних лет сидела за проволочной сеткой с окошечком внизу. Я купила марку для письма. В лавке было пусто, и женщине, очевидно, захотелось выяснить, кто я, и поболтать со мной. Она, конечно, знала всех живущих в округе, а меня видела впервые.
Она сообщила, что сегодня неплохой денек, и поинтересовалась, издалека ли я.
— Из Грейстоун-хауса, — ответила я. — Вы знаете это место?
— Уж конечно, — с готовностью откликнулась она.
Я не совсем поняла, что она имеет в виду, но вскоре выяснилось, что она знает не только дом, но и то, что там сейчас живут новые люди, которые собираются купить в округе собственный дом.
Я тут же подумала о миссис Хелман, которая, получив информацию, поспешила поделиться ею со всеми встречными. В такой глуши, где события были редкостью, новые люди должны были вызывать большой интерес.
— Хорошо, Что вы зашли сегодня, — сказала почтовая дама. — Вы миссис Фицджеральд или мисс?
— Миссис Фицджеральд.
— Что ж, я как раз собиралась послать вам весточку. Мы ведь не занимаемся доставкой. Те, кто живут далеко, сами заходят сюда и забирают письма.
— Да, соседка говорила мне об этом. А разве есть что-нибудь для меня?
— Сегодня должна была заехать миссис Хелман с фермы Хелманов. Я собиралась передать с ней, но ее что-то не видать сегодня.
— Что там? — встревоженно спросила я.
— Минутку, — Она открыла ящик. — Вот оно. Пришло вчера. Письмо для вас.
— О, благодарю вас. — Я бросила взгляд на конверт и сразу узнала почерк Белинды. — Мне… я так рада.
— Заходите раз-другой в неделю. Мы будем хранить вашу почту. А вообще, вам нужно присвоить номер. Его называют «ящик». Ящик двадцать два будет ваш. Пусть пишут на адрес: ящик двадцать два, почтовое отделение Брейкен, около Бредфорда. Понятно?
И тогда приходите в любое время и забирайте.
— Я так рада, что зашла сегодня.
Она улыбнулась. Мне не терпелось прочитать письмо Белинды, но она продолжала болтать:
