«Здравствуй, любимый город! Вот мы снова вместе. Я знала, что я сюда обязательно вернусь. Пойдем, покажешь мне, что ты на этот раз для меня приготовил!», – подумала она, выходя из поезда.
Покупая «кота в мешке» Катя даже не могла и подумать, что Санкт-Петербург опять приготовил для нее сюрприз!
На протяжении многих лет Кате снился один и тот же сон: очень красивый старинный дом в Питере. Перед домом стоит новая пятиэтажка, а вдалеке виднеются такие же красивые старинные питерские дома. Но почему-то больше всего Катю поразила во сне красивая церковь, которая виднелась справа от питерских домов.
Когда она приехала все-таки в свой любимый Питер, выглянула в окно из своей новой квартиры, она не могла поверить увиденному. Какого же было ее удивление, когда она сразу вспомнила тот красивый сон. И заплакала.
– Этого не может быть, вот это сюрприз! – сказала Катя. – Вы все со мною рядом! Все, кого я просила помочь мне купить квартиру в Санкт-Петербурге, когда омывала слезами салатовую часовню на Смоленском кладбище! Ксения Блаженная, Оптины старцы! Все здесь со мною по-соседству! Этого не может быть! Но это так!
Церковь вдалеке – это Смоленский собор. Напротив окон в Катиной новой квартире, – часовня Ксении Блаженной, а монастырь Оптиных Старцев находится на соседней улице! Господи! Велики твои Чудеса, Боже! Спасибо Тебе, за то, что Ты есть!
Катя посмотрела в окно на любимый пейзаж, перекрестилась и поблагодарила Бога за все, что он для нее сделал. «Нужно обязательно пригласить сюда Алю и Розу, пусть за меня порадуются», – подумала Катя.
Неожиданно её мысли прервал голос мамы, которая смотрела последние новости по телевизору. Она взволнованно звала её подойти к ней.
Когда Катя подошла, она не поверила своим глазам, по телевизору показывали ее любимую подругу детства Алю. Она почему-то была в наручниках, а голос диктора безжалостно повторял, что в Москве задержали банду боевиков вместе с их главарем «Волчицей», которую полностью поддерживал и финансировал Запад. Волчицей оказалась Алия Магомедовна Курбатова, которая ранее не была судима. Но отличалась жестокостью и коварством. Все теракты были ею тщательно спланированы и организованы. Правая рука криминального авторитета «Кавказца», Курбатова организовывала вместе с ним покушение на Ровд, занималась поставкой наркотиков в Россию. Главной задачей этой бандитской группировки было:
«Межнациональные распри, торговля оружием, растление молодежи на юге России».
Катя выключила телевизор, заплакала и сказала:
– Мамочка, как такое могла получиться, что Аля наша выбрала этот путь. Видно ее тоже окутал дьявол, как и Ларису Вышакову, как Клару Андреевну, как всех этих террористов, – плакала Катя. – Какое наказание их ожидает за это?
– Каждый человек ответит за свой грех, за чужой ему не придется держать ответ. А наказание будет очень страшным, поверь мне.
Глава 63
– Помогите, – кричала соседка Клара Андреевна, – Мой сын не хочет отдавать мне проценты за занятые у меня деньги!
Она бегала по огороду с мотыгой и кричала на всю Горькую Балку.
– Помогите, меня собственный сын обворовал! Я же им говорила, чтобы они вовремя возвращали мне проценты. Иначе я буду им проценты на проценты считать. Хамы, вообще совесть потеряли! Я же сказала, чтобы всегда вовремя отдавали. Подумаешь, я же всего под двадцать процентов в месяц занимаю им по-родственному, а не под тридцать или сорок!
– Так это же под шестьсот процентов в год! – кричал ей сын в ответ.
– Мама, ты бы хоть с родных сыновей столько не брала. Ладно, вокруг себя все суды выиграла. Вон у подруги своей любимой миллион выиграла! Триста тысяч занимала, пятьсот тысяч вернула процентами, да еще, по последней расписке, миллион выиграла. А у Галки, у соседки, аж четыре миллиона выиграла вместо восьмисот тысяч, которые занимала. Притом, и с той уже миллион забрала процентами. Ну а с сыновей, – зачем проценты на проценты берешь?
– Ты мне зубы не заговаривай! Со мной даже дочь моя не хочет знаться, что я ей квартиру в старом фонде нашла, а вам, оглоедам, – в новом районе. Ничего, раскошеливайтесь! У меня бизнес свой, а у вас – свой. Сестра моя, еще та сволочь, тоже со мной десять лет не разговаривает. Обиделась, видите ли, за то, что я у нее наследство отобрала! А я ведь была самая любимая дочка у родителей. Почему я должна была с нею наследство делить?! Я и так ей по-родственному в долг давала деньги только под десять процентов и никакой благодарности!
Клара продолжала жить своей всем известной жизнью современной процентщицы. Она никогда ничего не читала. Не смотрела телевизор. А каждый день получала огромное удовольствие от того, что пересчитывала пахнущие типографской краской бумажные купюры, которые никогда не тратила. Как всегда, от нее неприятно пахло, потому что она экономила деньги за воду и старалась поменьше мыться. Была одета в тот же грязный халат и потертые трико.
Горькая Балка всегда содрогалась от ее криков жадности. В селе все знали, что если хочешь посадить у себя на газоне травку, то у Клары она обязательно будет. И та продаст тебе пучок за тысячу рублей, потому что с корнями и с землей на них.
– Семенами трава-сорняк у меня дешевле, но уже выросшая трава намного будет дороже, – убеждала она своих глупых покупателей.
Она на каждом сантиметре своей земли выращивала деньги в виде цветочков, семян и лягушек, которых она разводила в ржавых корытах, стоявших по всему огороду. Она все так же умудрялась лазить по болотам и продавать водные сорняки, как она говорила, богатым дебилам, которые тратили огромные состояния, думая, что покупают эксклюзив для своих частных прудов.
Запах тины и лягушачьи песни распространялись на всю Горькую Балку. Хуже, чем у нее не было дома во всей деревне. Изба покосилась, давно не была побелена, двор был захламлен всяким мусором, натасканным с соседних улиц и со всего села. Все, что выбрасывалось в селе, было у Клары во дворе!
Жажда наживы – это болезнь. Она была долларовая миллионерша, потому что продавала все, что можно было продать. Она бы с удовольствием продавала и воздух, которым дышала, только не знала, как его лучше упаковать. Деньги ей нужны были только для того, чтобы просто их копить и собирать. Она и не представляла себе, что их можно было потратить и что-нибудь, – «купить». Она даже такого слова не знала. Слово «продать» было любимым в ее лексиконе, поэтому Клара Андреевна хуже всех одевалась, в дом ничего не покупала, и после очередного града выбитое окно было заткнуто подушкой, а крыша зияла насквозь от дыр.
Мусор возвышался над домом так, что можно было подумать, что люди здесь не живут, а это просто сельская свалка в центре села. Но Клара была самым счастливым человеком на свете, потому что была очень богата! Односельчане ей все говорили: «Клара, на крышке гроба багажник не предусмотрен!».
Но она считала, что они все ей завидуют.
– Лидочка, тебе деньги занять? – спрашивала она у проходившей мимо Лидии Васильевне Николаенко.
