– Ты вынудил меня раскрыться, чем поставил под угрозу срыва важную операцию. Скажу тебе только, что ты никогда не найдешь исчезнувшего Бака. Я уже сделал за тебя твою работу, и вот ты меня разоблачил. Теперь ты понимаешь, что я могу с тобой сделать?
– Так точно, товарищ майор! Я понятия не имел.
– Я раскрыл себя, потому что этот человек – мой телохранитель, и у него большие заслуги перед НКВД в деле обеспечения безопасности Советского Союза.
– Так точно! Майор Спешнев – господи, все знают майора Спешнева, всем известна его работа в партизанских отрядах на оккупированных территориях, его.
– Выдай этому герою особый пропуск, чтобы он смог беспрепятственно вернуться к себе домой. Я подготовлю наградной лист. Он заслужил медаль.
– Что касается меня, мне необходимо при первой же возможности вылететь в Москву. Это понятно?
Спешнев подошел к Крестьянину.
– Вот и все, – сказал он. – Больше тебя никто пальцем не тронет. Возвращайся домой, друг мой, живи долго и счастливо, заведи кучу детей.
– Товарищ Спешнев, вы заступитесь за Милу? Объясните всем.
– Еще не настало время. Как я уже говорил, это большая политика. Предстоит много работы. Я постараюсь. Но что касается возмездия – это уже другое дело. А теперь уходи отсюда. Возвращайся домой. Заведи кучу детей.
– Я назову сына в честь вас.
– Не надо. А вот если у тебя родится дочь, назови ее Милой. Это будет хоть что-то.
Седьмая интерлюдия в Тель-Авиве
Новости были плохие. Спутник заснял шесть контейнеров, которые были вывезены с завода «Нордайн» и доставлены в астраханский порт, где находилось иранское торговое судно. Их уже подняли на борт. Судно было готово к выходу в море. Но в чем заминка?
– Это же Россия! Бумажная волокита.
– Русские очень внимательно следят за всеми импортно-экспортными операциями, – объяснил Коэн. – Ни один груз не может пересечь границу без тщательного досмотра. Вот что ставит меня в тупик. Эти контейнеры досмотрят, в них будет обнаружен крайне опасный груз, и спецслужбы тотчас же поднимут на ноги. Малейшая неосторожность – и произойдет страшная трагедия. Русским придется обезвреживать эту отраву.
Настал торжественный момент. Звуки фанфар, возможно, звонок в дверь, возможно, просто странная дрожь всего тела, от головы до пяток. Именно это ощутил сейчас Гершон. Все точки соединились.
– Есть! – воскликнул он.
Все взоры обратились на него.
– Министр торговли может своим личным распоряжением отменить досмотр. Вот зачем Стрельникову была нужна эта должность!
В комнате воцарилась тишина.
– Теперь нам известно, что Стрельников – сын изменника Василия Крылова, – подытожил Гершон, – а тот, в свою очередь, учился у безумного изверга доктора Ганса Гределя, да пусть его душа не упокоится никогда. От извращенного рассудка Гределя идет прямая ниточка к контейнерам с «Циклоном-Б», которые погружены на корабль, готовый отправиться в Иран, чтобы затем каким-то неизвестным способом попасть в Израиль. Маленький Вася боготворил отца, хотел быть похожим на него, продолжать священную войну против евреев. И вот Василий стал взрослым, он бесконечно богат, и его мучит лишь то, что он еще не совершил ничего значимого. Поэтому он использует свое богатство, чтобы воплотить безумный замысел и тем самым воздать почести отцу.
Теперь ему остается только подписать бумагу, после чего сесть и насладиться спектаклем.
– Когда состоится его официальное вступление в должность?
Взглянув на часы, Гершон прикинул, сколько сейчас времени в Москве, и ответил:
– Примерно через двадцать минут.
– Какие у нас варианты? – спросил директор.
– Боюсь, выбор очень ограниченный, – ответил кто-то. – Никаких армейских сил у нас в том районе нет. Но даже если бы и были, нанесение удара по цели в российском порту обернулось бы политической катастрофой. Корабль будет уязвим в течение восьми часов, которые потребуются для перехода из Астрахани в иранские территориальные воды. Можно нанести по нему удар «фантомами», если удастся договориться о том, чтобы на обратном пути встретить их для дозаправки в воздушном пространстве какой-нибудь третьей страны. Но даже в этом случае бомбардировка гражданского судна в Каспийском море вызовет страшный шум, а если к тому же произойдет выброс ядовитого газа в атмосферу, мы огребем по полной. Как всегда, виноват будет не тот, кто изготовил отраву, а мы, Израиль.
– Как только контейнеры выгрузят в иранском порту, мы их потеряем, – заметил другой сотрудник. – Нам придется ограничиться оборонительными мерами. Усилить охрану сухопутных и воздушных границ. Повысить боеготовность. Отслеживать перемещение любых крупногабаритных грузов у наших границ. Все эти меры ответные, а не упреждающие.
– Гершон, это вы у нас гений, додумавшийся до всего. Скажите, что делать.
– Все то, о чем только что говорилось. И еще молиться.
– Стрельников подпишет все бумаги, – обреченным тоном произнес директор, – корабль покинет порт, груз исчезнет, и нам останется только ждать неизбежного. Мы…
– Господин директор! – перебил его кто-то.
– Пожалуйста, не мешайте, – сказал директор. – Я пытаюсь.
– Господин директор, пожалуйста, взгляните на телевизор!
Все взоры обратились к экрану телевизора, передающего последний выпуск новостей.
Звук был выключен, но внизу экрана бежала строчка: «Загадочный взрыв в Москве». Кадры были хорошо знакомыми: синие мигалки машин чрезвычайных служб, первыми прибывших на место происшествия.
Кто-то включил звук.
–…подтвердилась информация о том, что в лимузине находился имевший неоднозначную репутацию Василий Стрельников, который направлялся в Кремль, чтобы вступить в должность министра торговли. Погибли четыре человека, в том числе и сам Стрельников. Взрыв произошел неподалеку от его особняка в престижном районе Москвы. Пока что неизвестно, кто стоит за этим – террористы, российские преступные группировки или какие-то другие силы, но.
– Отличная работа, Гершон, – сказал директор.
– Я понятия не имел, что у меня такие хорошие отношения с Всевышним, – скромно ответил Гершон.
– Да он даже в синагогу не ходит! – заметил Коэн.
Глава 57
Штат Айдахо
Неподалеку от Каскейда
Наши дни
Первая из трех статей «Мила Петрова поразила цель. Новые свидетельства позволяют предположить, что несправедливо оклеветанная русская женщина-снайпер убила нацистского военного преступника», от московских корреспондентов «Вашингтон пост» вышла в воскресном номере на первой странице вместе с обработанными в цифровом виде фотографиями самой Милы и обергруппенфюрера Гределя, заняв шесть из восьми колонок. За один день материал собрал в Интернете небывалую для «Пост» аудиторию, газета получила больше пятидесяти тысяч новых подписчиков. Статья стала вероятным кандидатом на Пулитцеровскую премию в номинации «документальное расследование».
