– Гейра, не зашиби! – вдруг раздался тонюсенький голосочек, который показался ей знакомым. – Это я, Хомрик. Я узнал тебя по пупку на ощупь. Ты же Гейра, да?
– Ты откуда здесь? – поинтересовалась Гейра.
– Между прочим, это ты во всём виновата! Не надо было меня так пугать. Будь я таким, как прежде, ох, и насовал бы я тебе по чему попало.
– Сперва заткнись, а потом объясни всё толком. – Впервые Гейра была рада присутствию Хомрика – теперь он был не только мерзким подлым отродьем, но еще и товарищем по несчастью, а в несчастье даже такой товарищ лишним не покажется.
Хомрик послушно заткнулся, понимая всю невыгодность своего положения, и не менее послушно начал рассказывать:
– Я знаю, вы меня все за дурачка держали, и сейчас там обо мне никто и не вспомнит, мол, был – хорошо, нет – еще лучше… А я вот выкрутился, похудел малость, но выкрутился. Просил же я его добром, сделай как было, а он так прищурился по-доброму, руками замахал, и все мои осколочки превратились в какую-то гадость ползучую, неразумную. Но я-то соображаю – как целое ни дроби, вся сущность в одном из кусочков останется. И я, пока Морох поганый с прочей мелочью возился, тихо-тихо просочился вот сюда – он ничего и не заметил…
– Что-то ты осмелел, – заметила Гейра и нащупала Хомрика в темноте, пока тот топал от пупка в сторону груди.
– А че мне теперь бояться. Теперь я сам себе хозяин… А здесь много чего нарыть можно, о чем и сам Морох долбаный и знать не знает. Сам-то он боится сюда лазить. Тут им и не пахнет… Ой! Что это? – Хомрик добрался до заветного ключика и начал его обнюхивать. – А вот это, похоже, полезная вещица! Да с такой вещицей нам с тобой ничего не страшно. Это ж ключик от тюряги! Мы ж можем кого-нибудь выпустить, тут и Мороху конец.
– А нам не конец?
– А может, и нет. Нам ведь всё равно, лишь бы этого придурка, Мороха дерьмового, прищучить. Надо только подумать, кого для начала выпустить, Аспара или Иблита… Всё равно их инферы забьют – они сразу же проснутся, когда пленники ноги сделают…
– Какие инферы?
– А ты что, не видела, когда сюда летела? Спящие болваны, которые возле Алой звезды дрыхнут… Только надо подумать, как всё это нам ловчее сделать, подружка моя.
– Я тебе не подружка! – возмутилась Гейра и легким щелчком сбила его с правого соска.
– Ну, тогда – я тебе дружок, – пискнул Хомрик и захихикал.
– Я клянусь! Я сам слышал, как они сговаривались. Если они ничего не замышляли против вас, Сиятельная Элис, зачем бы им прятаться по темным коридорам? – Камил еще до конца не оправился от своего недавнего недомогания, но старался держаться прямо и говорить убедительно.
Королева смотрела на него слишком сурово, чтобы можно было подумать, будто она и впрямь сердита. Когда Камил прибежал поднимать тревогу, Сиятельная Элис всё еще пребывала в беспамятстве, а Веллет и Гордог тоже еще не вполне оправились от недавнего потрясения. Камил бежал им навстречу и кричал что-то про заговор, что знает, где прячется враг, и намерен немедленно показать, и пусть все немедленно следуют за ним, но непременно держат оружие наготове, а то злобные заговорщики необычайно коварны и ни перед чем не остановятся.
Времени на расспросы, если верить паническим крикам юного фаворита, не было, и пальмерские эллоры, увлекая за собой стражников, помчались за ним, желая оправдаться хотя бы перед собой за недавнюю растерянность. Веллет ожидал увидеть кого угодно – бледных меченосцев, уцелевших кадаров, чудовищ, оборотней, воскресших адептов давно забытого цеха магов, о которых сохранились только страшные рассказы, годные лишь для пугания непослушных детей… Но в галерее, окруженные мерцающим серебристым свечением, стояли Служители и воины из южных Холмов, и в центре сгрудившихся людей стоял сам Святитель Герант.
А потом они исчезли… Исчезли, прихватив с собой Гордога, который со странной поспешностью ворвался в холодное голубое пламя, как будто ему было известно, что затевали эти безумцы. А может, не безумцы… А может, и не затевали, а сами влипли… А может, и вправду заговор…
Лорд Бранборг явился на зов королевы в сопровождении герольда Тоома, отправив восвояси сотни две воинов, которые наладились было последовать за ним, и сейчас целая толпа высокопоставленных пальмерцев смотрела на него в упор, ожидая хоть каких-то объяснений тому, что произошло.
Юнец обвинял людей, пришедших с ним, а значит, и его самого в предательстве и заговоре, а такое обвинение не могло остаться без ответа. Был старый испытанный способ развеять любые наветы – вызвать обвинителя на поединок чести, но лорд, видя бледность и худосочность юноши, неловкость его движений, счел такое решение недостойным для себя. К тому же у Камила при себе не было меча, и лорд подозревал, что он вообще никогда не держал в руках оружия, впрочем, с него довольно будет и его ядовитого языка…
– Сиятельная! Вам известна моя преданность. Разве я не заслужил, чтобы мне верили! – Казалось, что Камил не умолкнет уже никогда, но королева глянула ему в глаза и приложила палец к губам, и он замолчал, прервавшись чуть ли не на полуслове.
– Лорд, я не думаю, что малыш прав, и прошу извинить его несдержанность, – обратилась Элис к лорду. – Если бы Служители что-то затевали против меня, то им ничего не стоило осуществить свои замыслы, пока мы пребывали в снежном плену. Но есть нечто такое, что и меня повергает в недоумение… Скажите, почему там, на пиру, вы спросили меня о наследнице?
– О ней упомянул ваш паж, вот этот самый, когда произносил свой тост. – Лорд указал на Камила. – Я, например, не прячу юного лорда… Думаю, что мое любопытство было вполне естественно.
– Что ж, ваш ответ меня вполне успокоил… Вы просто не знаете некоторых традиций, свято хранимых здесь со времен королевы Пальмеры. Наследница не может показаться на людях, пока ей не исполнится пятнадцать лет, и пока может общаться лишь с теми, кому доверено ее воспитание… Это довольно мучительно, по себе помню, но весьма полезно… Воспитание должно быть строгим, ибо власть, которую она примет из моих рук, будет велика. А чем больше власти, тем больше соблазнов, не так ли?
– Я тоже вполне удовлетворен ответом, – изобразив улыбку, отозвался лорд. – А теперь, я думаю, нам стоит сделать то единственное, что мы можем сделать в нашем положении…
– Что именно?
– Я слышал, один из «заговорщиков» не сумел скрыться от бдительного ока вашей стражи, неплохо было бы его и допросить.
– Именно это я и собиралась сделать. – Элис подала знак стражнику при входе, и тот впустил Лотара Воолтона, а пока тот шел через весь зал, попросила лорда приблизиться к ней и негромко сказала: – Только вы расспросите его сами, а то наши обычаи запрещают мне беседовать с простолюдинами в тронном зале.
– Так наградите его титулом эллора, он его вполне заслужил.
– Ну не сейчас же…
– Тогда его допросит мой герольд, а мы вместе послушаем, – предложил лорд уже чуть громче, так чтобы Тоом мог его услышать, и королева согласно кивнула.
