— Весьма великодушно. Это моя ошибка…
— Проклятие! — взорвался Бен. — Нет ни в чем твоей ошибки! И у тебя остается шанс выиграть с Шэдоу Гранд Националь. Пусть твои мечты сбудутся.
Мечты. От них на сердце Элизабет остался лишь пепел. И как она смела надеяться, что он позовет ее с собой?
Элизабет освободила руку из ладони Бена и встала, борясь с застилающими глаза слезами.
— Мы будем скучать по вам и по Саре Энн. И по Аннабел.
Заметит ли он, с каким трудом удается ей сохранять спокойствие?
Элизабет двинулась к Шэдоу. Ей хотелось уехать прочь — и как можно скорее, но Бен нагнал ее, положил на плечо свою руку.
— Постой, Элизабет.
Она не обернулась. Не смогла.
— Оставьте меня, — сказала она, но голосу ее не хватало уверенности.
Бен стиснул руку Элизабет своими стальными пальцами и силой развернул к себе. Она прикусила губу, из последних сил сдерживаясь, чтобы не кинуться в его объятия.
— Не уходи, погоди, — прошептал он ей на ухо. Он тянул ее к себе — сильнее и сильнее, пока ее голова не легла ему на грудь.
Бен почувствовал, как ослабло ее тело, как ощущение близости растет между ними — растет и крепнет.
К черту рассудок. К черту расчет. К черту все преграды. Они созданы друг для друга, и он не отпустит ее.
— Бен, пожалуйста…
Он не прислушался к ее слабой мольбе. Заставил взглянуть ему в глаза.
— Что между нами, Элизабет?
Она стояла молча, впившись глазами в его лицо. Какие чудесные глаза — словно озера расплавленного золота. И как они близко…
Бен наклонился и поцеловал ее. Не нужны им слова. Ни сейчас, ни через годы — никогда. Он просто любит ее.
Бен поцеловал ее в губы, а затем принялся осыпать поцелуями все лицо Элизабет, шею, волосы…
Он старался целовать ее нежно, но его страсть требовала большего. Он хотел, чтобы она почувствовала его желание. Как, какими словами можно выразить тот огонь, что сейчас бушует в его сердце?
Элизабет откинула голову назад и ответила ему поцелуем — горячим и не менее жадным, чем его.
Бен поднял руку, отколол от волос прикрепленную к ним шпильками маленькую шляпку, отбросил ее прочь и погрузил пальцы в шелковистые волнистые волосы.
— Элизабет, — задыхаясь, прошептал он. — Как я хочу тебя…
Их тела были так тесно прижаты друг к другу, что, казалось, они стали единым существом, трепещущим от страсти. У Бена не было слов, чтобы выразить необыкновенное чувство — ощущение того, что в его душу возвращается жизнь.
Элизабет не смогла сдержать охватившей ее дрожи.
— Что с тобой, дорогая? — шепнул Бен.
— Люби меня, Бен, — шепнула она в ответ. — Люби…
Он снова прижался губами к ее губам. И в пламени их поцелуя исчез весь окружавший их мир.
24.
Пожар страсти охватил их.
Элизабет сгорала в его пламени, плавилась в струях его огня. Она сама превратилась в жидкое пламя. А когда взглянула в глаза Бена, то увидела в них то, чего не видела прежде: любовь, надежду, страсть.
Еще минута, и их сплетенные тела оказались на земле. Элизабет испытывала светлую радость и огромную нежность. Бен все делал именно нежно. Страсть поднималась в Элизабет, начинала бушевать подобно осеннему шторму, заставляя забыть обо всем. Неожиданно для самой себя она поняла, что по щекам ее текут слезы. Бен слизывал их языком, бормоча при этом какие-то ласковые неразборчивые слова. И снова лучше всяких слов говорили их тела. Любящие. Берущие. Щедро отдающие взамен.
Так они вместе взбирались к вершине, все выше и выше, к самому пику, чтобы потом стремительно ринуться в бездну.
Элизабет прильнула к Бену — не в состоянии двинуться с места, не в состоянии вернуться из волшебного мира любви.
Она больше не тревожилась. Она снова жила надеждой — еще более сильной, чем прежде.
Бен приподнялся на локте и посмотрел на Элизабет затуманенными глазами.
— Ты веришь в магию? — спросил он.
— Сейчас — да, — застенчиво ответила Элизабет. Провела пальцами по лицу Бена, коснулась его носа, глаз… — Знаешь, ты очень красивый.
— Элизабет, — прошептал он. — Как ты думаешь, ты смогла бы уехать из Шотландии?
Сердце ее встрепенулось словно птица. Это были те самые слова, которых она так долго ждала, о которых молилась богу, на которые надеялась. Но не сказал ли их Бен просто под влиянием минуты? Это действительно то, чего он на самом деле хочет? Ведь он до сих пор ни разу не сказал, что любит ее.
— Тебе понравится Колорадо, — негромко продолжил Бен, не дождавшись ответа Элизабет. — Оно напомнит тебе твой родной Хайленд.
Он не дал ей возможности ответить и поднялся, застегивая брюки и протягивая Элизабет руку.
Она собралась было отвечать, но он приложил к ее рту палец.
— Подумай об этом, — повторил он, а затем наклонился и поцеловал ее.
Бен уже отстранился, но Элизабет продолжала чувствовать тепло. И изумление от того, что она — желанна. Бен хочет ее. Она нужна ему. Если только он, конечно, любит ее.
И она знала, что последует за ним куда угодно, хоть на край света. Несмотря ни на что.
Вернувшись в Калхолм, Элизабет отправилась на поиски Барбары. Ей необходимо было получить ответ на мучивший ее вопрос. Когда-нибудь она сможет простить себе то, что слишком доверяла Каллуму Траппу, не замечала истинной подоплеки его поступков. Но сейчас для того, чтобы возвратить душевное равновесие, ей нужно было узнать всю правду о Джейми. Узнать для того, чтобы понять — на самом ли деле она всегда была так слепа ко всем, кому верила.
Она просто не представляла, что сможет провести остаток жизни, постоянно перепроверяя каждую мелочь, не доверяя собственному мнению. Она просто не сможет жить в постоянной неопределенности.
Элизабет постояла возле двери Барбары, слыша доносящиеся изнутри рыдания. «Может быть, мне лучше уйти?» — подумала она. Но не ушла. Для того чтобы дать ответ Бену, она должна прежде получить ответ на свой вопрос — относительно Джейми.
Она негромко постучала.
Сначала ответом ей была тишина. Затем послышалось:
— Кто там?
— Элизабет.
Снова тишина. Затем — скрип медленно открывающейся двери.
Глаза у Барбары были красными, а на щеках предательски блестели влажные полоски. Она выглядела совершенно несчастной.
Барбара отступила в сторону и жестом пригласила Элизабет войти.
— Хью уезжает, — всхлипнула она, объясняя причину своих слез.
