Книга Небо в рублях - Дарья Донцова

Дальше была тишина. В паре газет промелькнули крохотныезаметки о том, что у писательницы Милады Смоляковой умерли одновременно и мать,и свекровь. Потом другое издание сообщило: родительница литераторши жива,скончались бабушки. Но особого ажиотажа известие не вызвало, сотрудникииздательства «Марко» работали четко и аккуратно, журналисты получили лишьопределенную часть информации.

Я более с Ми не общаюсь, полагаю, ей было бы неприятновидеть женщину, которая, пусть и желая помочь, раскопала все ее тайны. Впрочем,у Смоляковой есть номера моих телефонов, если захочет – сама позвонит. Нодетективщица не спешит выйти на связь.

Позавчера я купила журнал с еженедельной программойтелевидения, раскрыла его и ахнула. Почти все издание было занято фоторепортажемпод названием «Новый дом собачки Чуни». Я вцепилась в глянцевые страницы ипринялась изучать интервью, щедро сдобренное снимками. Текст был такой.

«– Вы переезжаете в новый дом? Чем же плох прежний?

– Главная причина в том, что здание, где до сих пор жила моясемья, расположено в березовом лесу. Увы, у дочери началась аллергия на пыльцуэтого дерева, вот и пришлось переезжать. Накладно, конечно, но ведь речь идет оздоровье девочки.

– Ваш прежний дом был огромным дворцом, а теперешний –маленький коттедж, всего двести метров. Отчего столь значительное уменьшениеплощади? Вы начали нуждаться?

– Нет, нет, издательство по-прежнему платит хорошиегонорары, и у меня полно творческих планов. Просто нам с дочерью нетнеобходимости в громадном здании. Для двух женщин хватит пяти комнат. У каждойпо личной спальне, еще столовая, гостиная, библиотека и кухня плюс баня.

– Но куда делись остальные члены вашей семьи?

– Недавно мы понесли тяжелую утрату, умерли две пожилыеродственницы, любимые бабушки. Они были в преклонных годах, дожили почти додевяностолетия. Мой сын Никита получил предложение работать в Америке, он сженой Лизой улетел в Нью-Йорк. Никита будет заниматься там торговлей книгамироссийских авторов, в США много эмигрантов из России, они традиционно читаютсвоих писателей. Мы с Настей не захотели вдвоем оставаться в громадном здании иподыскали для себя меньший дом.

– А ваши животные?

– Они, конечно, с нами.

– Все?

– Естественно.

– Нравится ли новая обитель собачке Чуне?

– Она в восторге, старый дом для нее был слишком велик.

– Значит, можно считать, что Чуня одобрила переезд?

– Вне всяких сомнений».

Тут и там на полосах были разбросаны фото. Ми со стопкойсвоих книг; Настя в обнимку с Чуней; небольшой симпатичный домик, абсолютностандартного вида (похоже, Смолякова купила первый попавшийся особняк); Кит иЛиза в VIP-зале аэропорта с чемоданами и сумками, и у всех, включая Ми, нагубах улыбки. Счастливая, благополучная, хорошая семья, есть чему позавидовать:мама-писательница, сын-бизнесмен, невестка-журналистка, дочка-школьница… Утаких людей все ладится, нет у них никаких проблем. Счастливица эта Смолякова –богатая, здоровая, да еще дети отличные. Редко кому господь отсыпает столькохорошего.

В статье не было ни слова про бывшую невестку писательницыНаташу, но я отчего-то пребывала в уверенности: девица на свободе, может, тожеуехала из страны или живет спокойно в Москве. Я отложила журнал и ощутиланастоящее восхищение. Похоже, Милада Смолякова, хрупкая, нежная, отзывчивая, совсех ног бросающаяся людям на помощь, на самом деле сделана из железа.

Оказавшись в тяжелой ситуации, Ми не упала духом. Наверное,она, как и я, считает, что безвыходных положений в жизни не бывает. Смоляковадействовала решительно, без всякой жалости к нажитому добру. Она быстро продаладом и отправила Кита в Америку, сделав сыну последний подарок, – приобрелабизнес. Наверное, мать поставила сыну условие: ты никогда не возвращаешься вРоссию. А может, эти слова произнесли сотрудники «Марко»? Почему Лизаотправилась вместе с мужем? Наверное, капризная девица посчитала это выгоднымдля себя. Возобновила ли Ми отношения с Леной Рыбкиной? Позвала ли вновь к себеГалю? Дает ли деньги Кате Сониной? Не знаю. Но думаю, что Ми не один деньразмышляла над ситуацией и в конце концов поняла: каждый человек – кузнецсвоего счастья, и все неприятности, которые случаются с нами, вырастают лишь нахорошо удобренной и политой нашими собственными руками грядке. Но даже еслижизнь совсем повернулась к тебе спиной, не надо отчаиваться, с любымиобстоятельствами можно бороться. Думаю, у Ми все будет хорошо. Кстати, вчера якупила ее новую книгу с оригинальным названием «Лысая птичка счастья» ипрохохотала над ней до трех утра. Неприятности не отразились на переСмоляковой, наверное, она топнула ногой и сказала злодейке-судьбе: «Не жди, чтоопущу руки и перестану работать. Наперекор тебе напишу еще больше детективов!»

– Где фата? – закричала Маня. – Мусик, ты уже оделась?

Я бросила последний взгляд на некстати попавший в рукижурнал. Хватит изучать чужую жизнь, у нас сегодня свадьба, в три часа дня надобыть в загсе: Иван и Ирка станут мужем и женой.

Впрочем, до сегодняшнего утра у меня не имелосьстопроцентной уверенности в том, что на свете появится еще одна счастливаясемья. Объявив нам о своем решении и отнеся заявление, садовник с домработницейначали вести себя, как малые дети.

Наш сад зарос сорняками, а дом покрылся ровным слоем пыли,потому что сладкая парочка без устали ругалась-мирилась, ругалась-мирилась,ругалась-мирилась. По сто раз на дню ложкинский коттедж оглашали вопли Ирки:

– Все! Еду в загс забирать бумагу! За этого долдона замуж?Только после смерти!

А Иван взял привычку подкрадываться ко всем в саду изамогильным голосом спрашивать:

– Это что получается, теперь конец свободе? До гробовойдоски вместе? Вот ужас-то.

Сладострастно конфликтуя днем, после ужина жених и невестаначинали вздыхать, потом, обнявшись, уходили в домик Ивана. Мы переводили дух,но утром события вновь шли по кругу.

– Ничего, – ляпнул однажды Кеша, – распишутся и перестанутцапаться. Я тоже перед женитьбой трясся и удрать хотел, а теперь ничего, вполнедоволен.

После этого весьма опрометчивого высказывания Зайка налетелана болтливого муженька, а я сочла за благо скрыться в своей спальне и впервыеза многие годы заперла дверь на ключ. Надеюсь, особняк выдержит войну, стены неупадут, хотя от Заюшкиных воплей в шкафу уже тихо тренькают стеклянныебезделушки.