Калат, и оттуда они работали. САУшки шли вместе с колонной бригады. Одна сломалась у ГСМа, другая остановилась помочь. Они починились и ночью решили пройти через Кандагар, но у автовокзала пропустили поворот и прошли до афганского корпуса царандоя. Когда поняли, что проскочили поворот, развернулись и пошли обратно, но духи за ними уже охотились. Одну броню подбили недалеко от корпуса. Машина загорелась, а экипаж смог добраться до корпуса и укрыться там. Вторая броня практически дошла до поворота на автовокзал (до поворота было метров 200) и там духи их подбили. Граната попала в трансмиссию. Ребята отбивались со стрелкового (гильз было много). О подбитых САУшках сообщили советники. Нас подняли по тревоге в 4 ч утра. Мы были ближе всех к городу и без сопровождения прошли в город. БТР саперов к нам присоединился. Когда подошли к автовокзалу, было ощущение, что в городе никто не живет. На повороте увидели дымящуюся САУшку. Подошли. Оказалось, что горят ребята (их сложили на шинели к гусянкам, облили солярой и подожгли). Пока тушили и растаскивали ребят, духи хотели нас прижать по крышам зданий. Вовремя заметили и отогнали. Потом уже подошли наши. Один боец из экипажа успел укрыться внутри брони, он вообще не открывал, боялся, ранен был в колено и руку. Шальной он был, глаза круглые и ничего невидящие, как будто рассудком тронулся".
Воин-интернационалист Виталий Ковальчук:
"Один «Гиацинт» в центре Кандагара был, а второй командир 7-й МСР Оликсеюк недалеко от афганского корпуса нашел. Духи не успели САУ поджечь. В ней с экипажа остался один солдат живой, и тот, когда вылез из люка, уже седой был и сознание потерял сразу. В этот день и в пустыне потеряли 2 БТР".
Прапорщик Александр Триханов:
"Я был на этом боевом выходе, когда подбили две самоходки. Это было в сентябре 86 г. Ехал на машине МТ-ЛБ (многоцелевой транспортер (тягач) легкий бронированный) командира дивизиона, был на связи. Перед Кандагаром с ними поддерживали связь, потом они куда-то свернули не туда в городе. Я связался с ними, выстрелил зеленую ракету, они сказали, что видят, и на этом ‒ все. Некрасивая история, подлая и правду никто до сих пор не рассказал из участников. Прослыть трусами никому не охота, а пацанов солдат оставили-бросили на растерзание духам — это как? Мой крестник Иванов (он был очевидцем) рассказал, как ехал на бензовозе за комбатовской МТ-ЛБ и двумя самоходками. Давил духов пока не заклинил двигун, и он сиганул в темь, укрылся и видел стоявшую МТ-ЛБ. Они видели, как расстреливают бойцов, но на выручку не пришли. Пацанов забирал старшина батареи, мой зема, мы с ним долго на эту тему вели разговор. Подбитые самоходки притащили в парк дивизиона. У одной был прострелен ствол из гранатомета кумулятивной гранатой, а у другой перед (масляный радиатор и двигун дал клина). Я с них снял радиостанции Р-123. Одну поставил на «Урал»-эвакуатор, а вторую поставил на одну из САУ батареи (а ее, неисправную, увез в полк на ремонт). По тем событиям никого не посадили. Замяли. КД понизили в должности и перевели в другую часть, а остальных офицеров тоже раскидали в другие части.
Тяжелый тогда был рейд. Когда пришли на место, нас сразу с противоположной стороны долины угостили залпом «эресов» и так почти все боевые, а ночью так и по нескольку раз. После трагедии в Кандагаре самоходок осталось 4, на огневую позицию вышли две самоходки, а две где-то в колонне на трассе остались. КД м-р Мартыненко приказывает мне пригнать их на позицию. Я на машине ПРП (как БМП, только с арт. приборами) еду через поле бахчи до трассы, нахожу их и они за мной по колее, а наши уже огонь ведут. Рядом стояла реактивная батарея на базе «ГАЗ-66» (десантный вариант), так они все не могли открыть огонь. Наш КД все ругал бригадных артиллеристов. А ночью на горах, которые штурмовали и стреляли, духи разводили огонь и класть они хотели на нас. Рейд был около недели. Назад выходили как-то в спешке и опять неразбериха. Машина ПРП (подвижный разведывательный пункт) почему-то отстала от колонны, и когда проходила кишлак, через который мы выходили, у нее слетела гусянка. Духи начали ее обстреливать, хорошо гранатомет у ребят был. Старший машины ‒ офицер, всадил в дувал и попал, обстрел прекратился, они «обулись» и догнали колонну".
Рядовой Константин Кормильцев, взвод управления 1-го псадн, механик-водитель ПРП-3:
" Могу сказать, что пацаны погибли из-за пьяных офицеров. На той машине остался живой один ‒ фамилия Сименюк, звать как, не помню, если спишешься с Женькой Лебедевым, он расскажет больше. Один из погибших из его города Токмак Запорожской обл. Могу сказать, что офицеры бросили два экипажа, «Урал» проскочил весь город и остановился аж на «Элеваторе» на точке, второй экипаж САУшки на точку до царандойцев добежал и остался целый. Уходили на ночь в 19.00 примерно, перед городом ‒ городок советников, мимо него, мимо танкового полка афганцев мы и ушли. Офицерье нажралось уже до обеда, я колонну вел, они проскочили перекресток, за рулем МТ-ЛБ сидел офицер, я не помню точно кто, они только пришли к нам. Когда пришли с операции их забрали в полк, и они уже ни вернулись. Фамилии погибших не помню, я знаю, что убили с первого гранатомета механика водителя, а на второй машине заклинил движок, вторую больше били, она только и успела развернуться. МТ-ЛБ шла первая, за ней шли САУшки, когда САУшку лупанули, офицерье все видело, они развернулись, бросили экипаж, даже второй не забрали. А на «Урале» пацан проскочил весь город, мы потом ездили за ним. Операция была всеармейской, дождались колонну с Кабула и Джелалабада, на выезд у нас выходило 10 машин".
Рядовой Михаил Медведев:
"Я ездил в экипаже 1В15 (расчет командира дивизиона). Еще ездил в ПРП. Поэтому «Гиацинт» видел снаружи, хоть во время движения, хоть во время стрельбы. Едет САУ, а из ее люков торчит 5 голов. По погибшим в Кандагаре 6 сентября 1986 года скажу, как я помню, и что говорили тогда в дивизионе, и потом однополчане при общении в интернете. Тацей на день выезда был то ли помощником нач. караула, то ли разводящим. Вечером его отозвали с караула. Один из офицеров 2-й батареи меня и попросил сказать Тацею, что едет на операцию и его снимают с
