и у руководства Болгарии, но в политической текущей обстановке они, скорее всего, обратятся к немцам, в BASF. А там, скорее всего, разбираться поручат Бошу и Габеру. Те же с нами ни за что не поделятся.
Нет уж! Через связи Николая Ивановича я добыл командировку в добровольческий батальон на себя и Степана Горобца, из своей службы безопасности несколько бывших офицеров и помчался в Болгарию разбираться…'
Поезд Петрозаводск-Москва, 21 июля 1913 года, понедельник, начало ночи
— Молодой человек, вы с ума сошли? Какое интервью в час ночи? — Юрий Анатольевич должен отдохнуть! — послышалось из коридора. Понятно, охрана бдит. Вот только я не спал. Нервы проклятые.
— Господа, войдите в моё положение! К нему было не пробиться уже в течении месяца! Он занят с раннего утра и до поздней ночи! А тут такая возможность! Он обязан со мной поговорить!
— Впустите его! — прервал я бесполезный спор. — Я всё равно не сплю. Четверть часа я точно могу найти!
— Спасибо! — уже ввинчиваясь в моё одноместное купе поблагодарил молодой человек в «универсале». Ты смотри, мой «воронцов-стайл», выработанный после той памятной драки взамен «купеческого», принимают уже и в молодёжной среде. — Александр Баландин, корреспондент 'Петрозаводских ведомостей. Можно просто Саша. Начну с главного вопроса: зачем вы строите станкостроительные заводы в Иркутске и Новониколаевске[2]?
— Чтобы строить станки, разумеется! — усмехнулся я. — Ладно, не обижайтесь, Саша. Смотрите сами, в этом году во Владивостоке запускают вагоноремонтный завод. Но это только для начала. Мы планируем на его базе развернуть вагоностроительный и паровозоремонтные. А там, глядишь, и локомотивный завод будет. В Москве этой осенью запускают АМО[3], а в Саратове — крупнейшие в России завод сельскохозяйственного машиностроения и авиационный. Причем первый будет делать не только сеялки-веялки, но и «вездетяги». Это такие маленькие трёхколесные машинки, которые всё могут — и телегу тянуть, и электричество дать, и приводом для прочей техники поработать. Что? Нет, плуг не утянут, но огород вскопать тоже могут. Полезнейшая штука для крестьянина, согласитесь!
— А ближе к теме?
— Куда уж ближе, Александр! Смотрите сами, уже в конце следующей осени в Иркутске закончат подготовительные работы и начнут насыпать дамбу по Иркутскую ГЭС. Вы же видите, как электрификация преобразила наш край. Могу вас заверить, на Донбассе творится то же самое, пусть и с отставанием. И Ангара и Енисей имеют в десятки раз больший потенциал! И уголь там есть. Так что заводы там будут строиться, строиться и строиться! Да уже в августе там запускают завод передового телегостроения.
— Как вы сказали? — прыснул репортёр. — Передовое телегостроение?
— Только в репортаже не упомяните. Иркутяне обидятся. Официально он будет называться «Завод по производству грузовых автомобилей, прицепов и прочего транспорта». Но, по сути, он достаточно долго будет выпускать разборные телеги, а прочую продукцию освоит потом. Ведь подумайте сами, не только в России, но и по всему миру пока что основная тяговая сила — лошади, быки и прочие животные. Соответственно, большая часть местных перевозок — на телегах. Но их почему-то мастерят местные мастера из местных же материалов. Потому и служат они недолго, и перевозят меньше, чем могли бы. А наш завод будет делать несколько типов разборных телег, которые по железной дороге можно доставить туда, где они понадобятся — на большую стройку, на новый рудник… Ну и или в армию, если придётся.
На самом деле, я рассчитывал, что мой визави не удержится и упомянет в статье хлёсткий термин. А там и споры пойдут, разъяснения… Нам нужен сбыт этим телегам, так что пусть о них узнают заранее и как можно шире. Повторить наш пул технологий по конкурентной цене они всё равно не смогут.
Мысль насчёт телег нарыл «информационно-аналитический центр», созданный Столыпиным. Они же предложили потом, когда производство устоится, разработать на его базе простейший автомобиль с маломощным мотором.
— Вот видите. Только в России строится масса заводов. А ведь пока мы даже текущие свои потребности едва на три четверти закрываем. На тот же «телегостроительный» половину станков в Америке заказывать пришлось, наши заводы просто не успели бы. А ведь есть еще новые страны, есть освобождённые территории Турции, которые надо развивать. Почему не нам? Так что и нынешние сорок пять станкостроительных заводов загрузим, и расширим их, и новые построим. Спрос будет, не сомневайтесь!
— Вот об этом мой последний вопрос. А что в этой связи вы планируете для нашего города?
— А в Петрозаводске мы как раз и планируем расширение уже существующих мощностей. Причем производиться будут не только станки, но и инструменты. А рядом будет завод по производству котлов и аппаратов химической и нефтяной промышленности. Так что не волнуйтесь, и заверьте своих читателей, что земляков мы тоже не обидим!
Из мемуаров Воронцова-Американца
'…Как мы ни спешили, но в штабе русских добровольцев оказались лишь 26 июля. К этому времени линия фронта дошла до окрестностей Адрианополя[4], вокруг которого спешно восстанавливали старые турецкие укрепления, поврежденные при штурме и возводили новые.
Общаться пришлось в основном с Сергеем Щетининым, в отсутствие Артузова возглавившим сводный русский авиаотряд, и Артёмом Рябоконем, аналогично возглавившим бронеотряд в отсутствие моего шурина. Кстати, награждать за подвиги его не стали, но до поручика уже повысили. Растёт парень! Да и при отступлении они на пару с лётчиками неплохо болгар прикрыли, благо сухая погода позволяла. Крутились, как ужи на сковородке, потеряли оставшийся «полугусеничник», но задачу свою выполнили.
Расспросы позволили отбросить последние сомнения: с той стороны действовали немцы, и не первые попавшиеся, а те, которых инструктировал лично Фриц Габер. Никто другой додуматься до коктейля «слезогонка-хлор-коктейль-» не смог бы. Первый компонент мешает ориентироваться, людям труднее сообразить, что происходит и покинуть опасный район. Второй компонент сам по себе убивает редко, но вызывает кашель и заставляет чаще и глубже дышать. Тем самым они усиливают степень и длительность третьего и главного компонента.
Нет, до такого додуматься мог только один из лучших химиков планеты! Я не в счёт, я просто многое знаю. Да и Габер, насколько мне известно, в реальной истории додумался не сразу[5]. Но тут, похоже, моя вина. Вечное соревнование с «этим Воронцовым» прекрасно «натренировало» его. Да и производство у нас более развитое, значит, и утечки чаще. Наверняка, он, как и я, изучал отчеты, и понял, что в чистом виде даже фосген, не говоря уже о хлоре, убивают не сразу, чаще калечат.
