Четвёртый, он же самый «весёлый» - разноплановые сражения, единожды, а, нет, уже дважды разбавленные третьим куском - моментами относительно спокойной жизни. В принципе, именно четвёртый, ещё не имеющий итога кусок сейчас и продолжается, а сомневался и размышлял парень по поводу пятого, в том смысле, каким кусок должен стать хотя бы по планам парня, ведь впервые за всё время его будущее зависит не от удачи и случайности, а именно от него. В той или иной мере. Невольно воспоминания перескакивают на события после второго сражения как на самые недавние:
Вот купол окончательно развеялся, и парень, подобрав использованный артефакт, бредёт обратно к залу с мышами. И чем большее расстояние он проходит по коридору, тем больше встречает трупов мелких членистоногих. Немалая их часть, конечно, находилась в огромной куче, перегораживающей проход впереди, которая пока ещё была жива рвалась разорвать мышей, однако несколько групп не захотел сражаться или что-то в этом роде, а потому остались в коридоре, где и встретили свою смерть, позорно умерев даже не в бою.
Про то, как парень с одной неработающей из-за паутины, вечно ко всему цепляющейся рукой пробирался сквозь гору трупов, тому даже вспоминать не хочется, ибо это было долго и мучительно. Когда же он, наконец, буквально прорубается топором в зал, то его взору предстаёт самое настоящее поле боя. Уже завершённого, но от того не менее впечатляющего своими размахом и последствиями. Примерно сотня мышиных трупиков, из паучьих же тел буквально испепелённых тварей чуть меньше, и в разы больше их же, но целых, без малейших следов насилия - умерших из-за смерти матки. Часть из них даже умудрилась так крепко вцепиться в потолок, что там они после смерти и остались, повиснув мёртвыми гирляндами. И это не говоря о раненых грызунах, следах крови и чёрных пятнах оставшихся от промахов мышей их электрическими кнутами.
Подойдя к хмурым мышам, занимающимся сбором павших и раненых, Антон узнаёт, что командир, наверно к счастью, как и Джерри тоже выжил. Разве что оба получили пару предназначавшихся не им, совершенно левых ударов, но ничего смертельного. Не мертвы и ладно - так решил тогда парень.
Дальнейший час, почти два, Антон, сидя оперевшись спиной на стену, проводит в размышлениях над произошедшим с ним в бою помешательством, пока оставшиеся в живых рабочие мыши собирают в единую кучу в центре зала все трупики членистоногих, при этом самые целые из них разбирая на составляющее - полезные в хозяйстве хитин, глаза и прочее. После того как разделка была завершена и самое ценное погрузили на всё тех же рабочих грызунов, отряд выдвигается обратно, при этом не забывая послать трёх разведчиков вперёд основной группы. Это кстати и спасает их от столкновения с небольшой шайкой псов. К счастью, те были не голодны, а может не посчитали трёх мышей достойной добычей, так что даже разведчики выжили, пусть и испытали незабываемые ощущения.
По возвращению на базу парень рассказывает Совирателю как всё прошло, учёный кивает в такт каким-то своим мыслям, после чего забирает истратившую заряд «палочку волшебницы» и, щедро наградив человека очками и заодно вылечив одним, а также почистив от грязи и паутины другим артефактом, отпускает Антона восвояси.
После же возвращения парня с Джерри в их комнату последующие дни были почти точь в точь повторением дней обыденности из третьего куска новой жизни, уже случавшихся ранее. Разве что в первую встречу с вороном, которая состоялась поздним вечером тех же суток, Антон с улыбкой на лице запустил в того целую волну огня. Пернатый с выпученными от удивления глазами и истошным карканьем чудом увернулся, после чего продолжал орать и верещать, но уже осмысленно, на что парень молча послал ещё одну волну. Птиц заткнулся и принял правила игры, впоследствии чего завязался жаркий во всех отношениях бой, по итогам которого спустя десяток минут оба лежали на земле неподалёку друг от друга и, выпустив весь пар, мирно беседовали. Конструктивный диалог же привёл к следующему:
Поскольку раньше Антон выдавать такое количество пламени за раз и в принципе за бой способен не был, пришли к выводу, что он, на эмоциях, перешагнул через свой старый порог. Правда, как расстроил парня ворон, на ещё одно такое качественное усиление рассчитывать не стоит, потому что они весьма редки. И даже не из-за какого-то мизерного там шанса на подобное, а просто потому, что если выше головы прыгнуть с трудом, но можно, а Антон именно это сейчас и сделал, то выше дома, а то и горы уже не перепрыгнуть. Просто не дано такое никому. Вот через некоторое продолжительное время, когда парень снова приблизится к своему порогу, тогда да, на эмоциях может снова перескочить ступень, но будет возможно такое нескоро даже при самых-пресамых усердных тренировках.
После того как обсудили усиление Антона в астральном плане, договорились, что пернатый больше не будет лезть со своими речами в голову к парню, по крайней мере без важной на то причины. Ну как договорились… Антон выставил данное условие в качестве ультиматума, а ворон хорошенько с него, прикаркивая, поржал, заявив, что «указывалка не выросла». Ну а потом, так как настаивать парень не стал, понимая, что птицу это максимум раззадорит, они перешли к самому интересному и важному. То есть к помешательству Антона на добыче и его предчувствию атаки во время боя.
Ворон враз стал серьёзным и объяснил, что причиной тому стали чувствозвери парня. Вернее то, что птиц научил тех хоть немного использовать свои силы нормально, а не методом тыка и втыка, подавливая противящуюся вмешательству реальность сырой грубой силой. И теперь Антон обладал двумя полезными в бою и не только способностями - первой, производной от жадности и запасливости хомячка, которая позволяла просвечивать тварей словно рентгеном, находить самое «вкусное» и, в качестве бонуса, затмевающего собой основные свойства, видеть их слабые места. Логически это было связано и обосновано тем, что добыча ещё живая, следовательно, не принадлежит парню, а значит, чтобы её заиметь, нужно поскорее её упокоить. А чтобы сделать это действительно быстро - надо использовать и, следовательно, знать слабые места. А подсветка зелёным это так, побочное явление, к тому же видит её только Антон.
Вторая же способность ожидаемо была производной от осторожности суриката. Если детальнее, то, используя настолько тонкие подробности слуха, зрения и обоняния, что обычно парень их банально не ощущает и не воспринимает, поскольку они «заглушаются» более «громкими», зверёк понимает, где и что происходит в определённом радиусе
