с плеч. Pacific Star смотрел на меня без того немого укора, что я ощущал весь контракт. Из опасного пристанища, которое может утонуть, судно превратилось в обычные листы металла, удачно сшитые между собой на верфи. Просто в один момент стало чужим, будто и не было этих шести месяцев. Единственное, что я унес отсюда, – уверенность в собственных силах. Как только вернусь домой, закончу последнюю главу и дам рукопись Алексею Тихоновичу, ничего не исправляя. Пусть видит, как я мучился над его заказом. Может, наймут редактора, чтобы все исправить, или пошлют меня к черту. Но я горжусь тем, что вышло. Книга меня изменила, дав понять, что я, как автор и судоводитель, чего-то стою. Значит, стыдиться нечего, а там – будь, что будет.
Вылет планировался аж на следующий вечер, и я знал, чем себя занять.
Чарльстон славился не только теплым климатом и южанами-рабовладельцами. Здесь жил самый настоящий Билл Мюррей, так же известный, как Фил из “Дня сурка” и доктор Венкман из “Охотников за привидениями”. Сколько о нем ходит городских легенд – не сосчитать. Пару лет назад Билл заявился на свадьбу, чтобы стащить чужую еду. Когда актера заметили, он тут же смылся со словами: “Тебе все равно никто не поверит”. Еще год назад господин Мюррей устроил танцы на барной стойке, а совсем недавно – купил всем выпивку за свой счет. В общем, отрывается человек на полную.
Уже с самого утра я пребывал в боевой готовности. На все уговоры погулять Женя ответил вялым отказом, обнимая подушку. Наверное, он прав. Пусть лучше отдохнет после затяжной войны с рефками. Я взял в руки телефон и вышел на поисковую операцию.
Хорошо тем, кто родился в информационную эру. Интернет быстро опутал паутиной весь мир, став всеобщим хранилищем данных разной степени правдивости. Google услужливо показал мне статью, в которой неравнодушные пользователи собрали информацию о самых посещаемых Биллом местах. Обойдя все указанные бары, я понял, что даром трачу время и прибегнул к отчаянному варианту.
До вылета домой оставалось несколько часов. Суровый бородач в джипе отвез меня к знаменитому бейсбольному полю, которое принадлежало местной команде Riverdogs, любимцам господина Мюррея. Как раз, через полчаса начинался матч с их участием, и я решил испытать судьбу. Купил билет на самые дорогие места и быстро побежал к своему креслу.
Между сиденьями бродили координаторы в бирюзовых униформах. Они активно переговаривались между собой по торчащей из уха гарнитуре. Я подошел к одному и произнес:
– Сэр, я хотел бы попросить вас об одном странном одолжении.
– Внимательно слушаю, – мужчина оторвался от работы и целиком переключился на меня.
– Дело в том, что я моряк и должен скоро лететь домой. У меня мало времени, поэтому спрошу прямо: не могли бы вы познакомить меня с Биллом Мюрреем? Я его большой поклонник и хотел бы немного пообщаться.
– Ух ты, – ответил координатор. – Спасибо за прямоту. Я постараюсь помочь вам. Сейчас узнаю, появится ли сегодня мистер Мюррей на игре, а то его может и не быть в городе.
– Спасибо вам огромное, – сказал я. – Это много для меня значит.
Люди все прибывали и прибывали. Зрители наводнили стадион, словно укрывались от Великого Потопа. На поле вышли команды, построившись в ровные шеренги. Ведущий что-то говорил в микрофон, но я не слушал его и оглядывался по сторонам. Вскоре знакомый ассистент вернулся.
– Увы, – сказал он печально, – Билл сегодня не приедет. Но у меня есть для тебя кое-что.
– Что? – спросил я, чувствуя легкое разочарование.
– Пошли за мной, – ответил координатор и провел меня к диванчику, где расслабленно сидел усатый парень с микрофоном.
Усевшись, я заметил, что на нас смотрит камера.
– Тот самый моряк, – представил меня координатор.
– Можем начинать, – сказал парень вместо приветствия, и тут же на огромном экране, который вещал на все поле, появилось мое изображение. – Здравствуй… как тебя зовут?
– Дима, – неуверенно сказал я в микрофон. Голос разнесся мощным потоком из динамиков.
– Итак, Дима, расскажи о себе, – завлекающе попросил ведущий. Я огляделся по сторонам. Взгляды болельщиков были прикованы к экрану.
– Ну, я моряк, прибыл сюда на судне. Хотел найти Билла Мюррея, чтобы пообщаться, потому что люблю его фильмы.
– Неплохо, – произнес парень. Послышались аплодисменты и возгласы. – Расскажи, откуда ты.
– Из Санкт-Петербурга, Россия. Как раз буду лететь домой. – зрители ахнули от удивления.
– Вот это да, – обрадовался ведущий. – Я слышал, это прекрасный город! Скажи честно, ты впервые на бейсболе?
– Все верно, – ответил я. С трибун послышалось что-то вроде “Ого!”
– Тебе, видимо, скоро надо ехать? – уточнил парень.
– Такси через полчаса, – сказал я без задней мысли. Зрители рассмеялись, и почему-то мне это понравилось.
– Что ж, наслаждайся игрой, пока есть время, – произнес ведущий. – И мы начинаем!
Под громкие овации трансляцию прекратили, а игроки разбежались по своим позициям, в которых я ничего не смыслил.
– Было приятно поболтать, – усатый парень улыбнулся и протянул руку. Я с удивлением обнаружил, что за ним столпилась подозрительная очередь.
Когда ведущий отступил, ко мне один за другим стали подходить люди со словами: “Мои родители были из России”, “Я бы очень хотел побывать на Украине”, “У меня есть родственники в Белоруссии”. И, что самое удивительное, каждый считал своим долгом крепко меня обнять. В общей сложности, я близко познакомился с пятнадцатью зрителями, которые, так или иначе, связаны с нашими странами. Мне старались подарить как можно больше тепла. Несмотря на то, что игра уже началась, а с трибун разносились громкие крики, в воздухе витало ощущение светлой грусти, будто люди вспомнили, чего им так не хватало.
В этот момент до меня дошла простая истина. Неважно, реальны мы, или персонажи чьей-то книги. Душа от этого не перестанет быть душой. Мы – здесь и сейчас. Ткань повествования не где-то там, в недосягаемости. Ее нити пронизывают все сущее и нас самих. А значит, только мы в ответе за свою историю. Все, что от нас требуется – цепляться за любую возможность быть счастливыми.
Если гнаться за жизнью, ткань натянется и в какой-то момент лопнет. Чтобы этого не произошло, нужно просто жить.
Сколько раз я натужно пытался всем угодить, будто извиняясь за свое существование. Ответ был всегда один: сюжет считал
