молекула станет частью роя, начиная с атмосферы, и заканчивая тяжёлыми металлами ядра планеты, и энергия, температура магмы и ядра, как раз, будут поддерживать работу нанитов, пока они не закончат свое смертоносное дело. Что будет после? Рано или поздно, энергия кончится, а наниты навсегда прекратят свою работу, оставив, буквально, целую планету, состоящую из нанороботов. Солнечной энергии же не хватит на целый планетарный рой, а алгоритмов дальнейшего существования у них не предусмотрено.
Оружие апокалипсиса и уничтожения планеты. Не идеальное, само собой. Используя Опознание, я вижу огромное количество Слабостей и недостатков этой технологии. Но, для Земли, на которой оружие создавалось, это означал бы конец. Теперь же, с новой моделью нанита, являющейся, по факту, совершенно новым поколением технологии, остановить работу этого оружия судного дня, не представляется особо сложной задачей. Но, тем не менее, это все ещё оружие конца.
Поддерживая связь с капсулой, я создал из нанитов генератор частот, что и является ключом для поддержания нанитов в неактивной форме, проверил десяток раз его работу, после чего, полностью изолировав помещение от остального мира, покинул его, запечатав всеми возможными способами.
Дело не заняло много времени, а заниматься больше мне ничем и не нужно было. Всё, что находилось в анклаве, там и останется. Анклав к моему телу никак не привязан и все эти свернутые измерения открываются только благодаря генератору поля, что создает нужные колебания поля, тем самым приводя к развёртыванию нужного свернутого измерения. Сделать это уже с новым телом и генератором поля будет не сложно, от слова, совсем.
Закончив всю подготовку, я вернулся в свою личную лабораторию. Осталось ещё десять минут до завершения процесса.
Встав у резервуара, где вскоре произойдёт моё очередное перерождение в новом, многократно более совершенном теле, я занимался тем, что отмечал для себя все слабости данной технологии и делал пометки о том, как, в потенциале, можно было бы нивелировать их, как можно было бы усовершенствовать технологию, сделать её ещё более защищённой, автономной, полезной и так далее. Забавно, конечно, что я только что закончил работу над имеющимся образцом, а уже рассуждаю над тем, как улучшить технологию ещё больше, но, что уж поделать – идеал недостижим, но к нему можно стремиться бесконечно! И я буду делать это, не собираясь останавливаться на достигнутом.
Впрочем, то, что я сделал, это уже колоссальный прыжок в развитии.
Вскоре, процесс был завершён и я получил сигнал о готовности подготовки к перестройке организма. Поднявшись на постамент над резервуаром, я, не желая тянуть время там, где это не нужно, сделал шаг вперёд и погрузился в серебристо-черную массу. И в тот же момент я ощутил, как наниты стали агрессивно атаковать мой нынешний организм, покрывая его, проникая через структуру сверхпрочных материалов и тканей внутрь, уничтожать их, только для того, чтобы сделать ещё больше копий самих себя, а после, изучив структуру, самим занять освобождающееся место, тут же проходя молекулярную реструктуризацию, чтобы получить более подходящие для выполнения своих новых обязанностей функции и особенности строения, новые структурные свойства и способности, наиболее подходящие в нынешней ситуации. Наниты, вступающие в контакт со старой моделью нанитов, в сравнении с ними являющейся даже, не побоюсь этого слова, примитивной, считывали программу их роевой программы и проводили анализ их структуры, чтобы после этого уничтожить их и использовать освободившийся материал для своего размножения. Наниты первого поколения не сопротивлялись и не мешали процессу, что, наверное, могло бы, в какой-то мере, показаться даже грустным. И вот, наконец, новые наниты добрались до центрального процессора, мозга этого тела, став его изучать, ассимилировать и заменять.
Как и много лет назад, я внезапно ощутил, как отделился от материального тела, оказавшись слегка над этой массой нанитов. Я ощущал связь со своим уже новым телом, ощущал, что не лишился тела полностью, просто оно сейчас не в состоянии принять меня.
Оказавшись вне своего тела, я заметил изменения, в сравнении с прошлым разом. Тогда, в первый раз ощутив себя, как душу, дух, отделившийся от тела, я не имел никакого представления о том, что это, лишь догадки, основанные на полученном навыке истинного восприятия, что только начало развиваться, но теперь, столько лет спустя, моя душа стала сильнее. Даже в теле я ощущал потоки струящейся вокруг меня магической силы. И воспринимал её. Видел и воспринимал души, духов, хотя и не контактировал с ними особо. Но сейчас, вне своего тела, я в полной мере ощутил, как сильно влияю я на окружающий меня не материальный мир. Ранее, из-за псионических сил, я уже видел, как, не сдерживая силу, я искажаю мир вокруг себя. Мой разум, воля, искажают его, стараясь подстроить его под мои желания. Мысли. Образы. Но сейчас, вне своего тела, я ощутил все эти процессы куда как глубже. Казалось, словно у меня открылись сотни глаз, каждый из которых видел в своём, особом спектре взаимодействий и явлений мира.
Сложно было понять, что это такое? Что именно я воспринимаю? Мне казалось, словно я нахожусь внутри массы камня и земной породы, но вместе с тем плаваю на глубине глубокого озера, ощущая не заметный жар, источаемый горячей лавой, что находится в жерле вулкана, пока я ощущал вокруг космическую пустоту. Множество ощущений, порой противоречивых, хлынули на меня со всех сторон, но совершенно не оказывая давления, лишь открывая мне картины чего-то такого знакомого, но незримого, далёкого, словно находящегося за пеленой плотного тумана, который не давал мне все это разглядеть. А вместе с тем я ощущал множество… бесконечное множество… не знаю, как это назвать и обозвать, со всеми своими знаниями, я не могу найти подходящего слова – такого просто нет в известных мне языках! Как будто щели, через которые прохладный ветерок дул на меня, создавая едва различимый ветерок. Только ни ветра, ни каких-то щелей, не было и в помине. И все это словно тянулось ко мне, или, напротив, отталкивалось… создавалось, только потому, что те искажения, что в реальном мире создавали рябь, тут создавали круговерть этого незримого тумана, который я даже почувствовать в полной мере не мог. Ощущение, словно этот «водоворот», что создавался одним лишь моим существованием, на мгновения делал этот «туман» менее плотным, что и позволяло мне вообще все это ощутить… но к сожалению, настолько нечётко, неясно и непонятно, что даже близко понять, что это за явления такие, я не мог.
А в следующее мгновение я снова открыл глаза, лёжа внутри резервуара, который ранее занимала масса нанитов второго
