угробили его на своих мопедах, — без них он никогда не попал бы сюда, а теперь у него была законная пауза, передышка, и волшебный сад. Он просыпался, когда вдалеке над морем поднималось солнце, потом прямо у него над головой начинали щебетать птицы, а следом за ними в доме начинала напевать Фериде. Он улыбался, она выбегала к нему и каждый раз, увидев его, сияла и радовалась так, будто очень давно не виделась с дорогим человеком. Днем она иногда уходила по делам, а он оставался один, лежал, размышлял и ждал, когда она вернется. А еще он ждал хотя бы одного сообщения от Тамары. Их не было. А вот средства на счету стремительно таяли. Таяли дни, таяли жаркие турецкие ночи, испарялись его деньги. Он и тут пытался работать, совет директоров был в курсе того, что он попал в аварию в отпуске, но скоро вернется. Он просил информировать его обо всех текущих делах, и коллеги регулярно слали ему отчеты, советовались по важным вопросам, но в щадящем режиме. А он радовался их мейлам и звонкам — значит, без него все-таки не могли обойтись. Мейлов и звонков от Тамары не было. Очевидно, она без него обходилась. Он категорически не хотел звонить и писать ей сам. Ему было интересно, как долго она будет молчать и тратить деньги. От детей тоже не было ни одной весточки. Но они и так не часто созванивались. Только если им что-то было нужно от отца. Хотя он очень по ним скучал. Обычно мантра «У меня хорошие дети» помогала ему, но в этот раз почему-то перестала работать. Последней каплей стало недовольное сообщение от Виктора: «Вообще-то у твоей старшей внучки день рождения. Ты что, забыл?» Ему тогда захотелось взорваться, набрать номер сына и наорать на него, но он сдержался и ничего не ответил, только перевел денег с пометкой «С днем рождения». А на следующий день позвонил Леониду.
— Привет, старый чертяка, — сказал он и улыбнулся. Фериде, похоже, приучила его все время улыбаться людям, видимым и невидимым. — Как ты там, герой-любовник?
— Коля! — обрадовался тот. — Я в порядке, ты-то как?
— Уже лучше, обо мне так заботятся, скажу тебе по секрету, что и выздоравливать не хочется.
— Ого! Это уже становится интересным.
— У меня тут сад, — сказал он, хотя ему хотелось рассказать вовсе не о саде. — И море, и такая красота. Я прямо в саду и живу. Как птица.
— Райская?
— Да нет, скорее старый сморщенный индюк.
Они засмеялись.
— Леня, можешь для меня кое-что сделать?
— Конечно! Тебя забрать? Хочешь, я за тобой прилечу? Или организую врачей?
— Нет, прилетать не нужно, я сам скоро вернусь. Тут вот какое дело, не мог бы ты найти время и заехать к Тамаре? Не звонить, а именно зайти, посмотреть, что там да как.
— Могу… — ответил Леонид, помедлил и спросил: — А что там может быть не так?
— Да понимаешь, она ведь до сих пор так ни разу мне не позвонила и не написала, а ведь сколько времени прошло, — сказал он и вдруг почувствовал, что ему стало легче дышать. Видимо, эта ситуация давила на него сильнее, чем ему казалось, и нужно было с кем-то поделиться. — Ни она, ни дети. Ну странно ведь?
— А ты оставил ей все свои банковские карты?
— Приблизительно.
— Ну, а зачем ей тогда тебе звонить, деньги же еще не кончились.
— Леня!
— Прости-прости. Но ты, дружище, сам знаешь, как я отношусь к твоей Тамарочке. Так что, если совсем честно, меня тут ничего не удивляет. И волноваться тебе не о чем. Уж точно не о твоей драгоценной супруге.
— Леня, меня не надо успокаивать и утешать, просто сходи и посмотри, как у нее дела.
— Я схожу, но что с ней может случиться?
— Не знаю, мало ли. Тоже ведь уже не девочка. Мало ли, пошла делать очередную подтяжку, наркоз, осложнения… Я тут лежу, всякого себе напридумывал.
— Вот если бы были наркоз-осложнения, тебе бы уже сто раз позвонили. И дети, и Тамара, и страховая, и кто угодно.
— Леня, просто сходи к ней! Ты можешь просто к ней сходить?
— Могу-могу, все, не кипятись, конечно, схожу.
— Только не звони заранее!
— Надо врасплох?
— Надо реальную картинку происходящего, ты как юрист должен понимать, о чем я.
— Я понимаю, Коль. И как юрист, и как твой друг, и как знающий Тамару человек. Зайду, ознакомлюсь с ситуацией, составлю протокол. Про тебя что-то нужно рассказывать? Про аварию.
— Нет. Лучше не надо. Не знаю. Нет, все-таки не надо. Просто узнай, все ли там в порядке, и скажи, что я скоро вернусь. Или не говори. Блин, Лень, что ты, маленький? Ты из нас двоих всегда был умный, вот и сообразишь.
— Я понял. Насчет умного — ты тоже не прибедняйся.
— Не прибедняюсь. Но мне сейчас официально отшибло мозги, так что…
— Выздоравливай, ни о чем не думай. К Тамарке съезжу сегодня.
— Потом расскажешь.
— Сразу наберу.
— Расскажешь все как есть, честно расскажешь. Понял наказ партии?
— Понял, лады.
— Обнимаю, старик, спасибо.
Леонид решил не откладывать. Он посмотрел на часы — половина второго, середина дня, самое время для внезапного визита. Если Тамары не окажется дома, он расспросит домработницу. Он оделся, взял трость, подумал и на всякий случай сунул в карман связку запасных ключей от квартиры Николая. Они давным-давно обменялись ключами, мало ли, пригодится. Вот и сейчас Леонид подумал, мало ли. Спустился вниз, сел в машину и отправился к сталинской высотке.
Николай не любил квартиру бывшего тестя, а Тамарочка ее обожала. У них было еще две собственные квартиры, но в них поселились дети. Жить в загородном доме Тамаре тоже нравилось, но в городе у нее было больше возможностей встречаться с подругами, пускать пыль в глаза и каждый день ездить к косметологам и массажистам. Кроме того, Тамарочка считала эту квартиру исключительно своей собственностью и гордостью, наследством папочки-генерала, она не знала ничего о том, что Николай давным-давно выкупил ее у своего тестя, когда у того случились очередные крупные финансовые проблемы. Леонид помогал оформлять сделку и настоял, чтобы во всех документах собственником значился Николай, хотя тот изо всех сил артачился, но Леонид в конце концов уговорил его смирить ненужное благородство, тем более что Николай с Тамарой состояли в законном браке, так что Тамарочка ни при каких обстоятельствах не осталась бы в накладе. Генерал тогда молчал и только сурово сопел — в тогдашних обстоятельствах его мнения уже никто не спрашивал.
Леонид припарковал машину,
