посмотреть на работы вязальщицы, которые так понравились мне.
— Рене, как ты можешь думать о чем-то еще, кроме темных дел, творящихся в Глулорке? — Тония очень переживала, и это было видно. — Мне бы твою выдержку!
— Мне так легче. Какой смысл в душевных терзаниях? — я посмотрела на небо, затянутое серой пеленой. — Лишь бы дождь не пошел. Мы не взяли зонты.
Но он естественно пошел, шлепая редкими, но крупными каплями по пыльной мостовой. Когда дождь стал интенсивнее, нам пришлось спрятаться под арку, ведущую на другую улицу, чтобы не вымокнуть окончательно.
— Похоже, он зарядил надолго, — Тония сняла шляпку и стряхнула с нее дождевые капли. — На небе ни единого просвета!
— Дождь — не самое плохое, что может произойти в жизни, — философски заметила я. — У природы нет плохой погоды.
— Как интересно ты сказала. А ведь так оно и есть… — девушка замолчала, а потом, волнуясь, произнесла: — Рене, это ведь Фиона! Посмотри!
— Где? — я выглянула из арки. Как Фиона? Они с графом должны были уехать!
— Да вот же! — Тония указала на противоположную сторону улицы. — Силы небесные, да она не в себе!
Я увидела сестру Гериуса и ужаснулась. Девушка бежала по тротуару, не обращая внимания на дождь. Ее растрепанные волосы свисали жалкими прядями, она путалась в отяжелевшем от влаги подоле, который был весь в грязи, а обычно прикрытая шалью культя кровоточила.
— Постой здесь! — сказала я Тонии и выскочила под дождь.
Мне удалось догнать ее без труда, потому что бедняжка совсем выдохлась.
— Леди Фиона! Что случилось?! — я схватила ее за плечи. — Что вы делаете на улице в таком виде?!
— Рене… — выдохнула она, после чего зарыдала. — Рене, это вы…
Я взяла ее за руку и потащила под арку, переполняясь страхом. Случилось нечто из ряда вон выходящее.
— Дорогая, что с вами? — Тония испуганно разглядывала Фиону. — Вы ранены?
Девушка достала из сумочки платок и перевязала им порез на культе Фионы. Ее руки тряслись. В воздухе витало что-то нехорошее, словно на уютный, цветущий город медленно опускалась тьма.
— Так, все разговоры потом. Леди Фиону нужно отвезти домой иначе она заболеет. Тония, не спускай с нее глаз! — я снова выскочила из арки и побежала к стоящему неподалеку наемному экипажу.
Вскоре мы уже были на почте, где, как всегда, царили уют и покой. Из кухни пахло апельсинами, а еще слышалось недовольное ворчание Тилли, от которого на душе становилось теплее.
Через секунду в дверях появилось ее раскрасневшееся лицо.
— Ох, ты ж… Это еще что такое?! — она швырнула тряпку на почтовый прилавок и подошла к нам. — Деточка, да вы вся мокрая! А ну-ка, пойдемте с тетушкой Тилли!
Женщина увела ее, а мы пошли на кухню, сгорая от нетерпения узнать, что же произошло. Интуиция подсказывала мне, что эти новости шокируют нас. И я не ошиблась.
Тилли привела Фиону примерно через полчаса. Девушка была одета в мое платье, ее волосы повариха подсушила и перетянула лентой, а на руку наложила чистую повязку. Пока женщина заваривала мятный чай, Фиона рассказала нам ужасные вещи.
Оказалось, что в их с графом дом ворвались какие-то люди, а с ними прибыла и леди Коулман. Они забрали графа. Несмотря на плач и мольбы Фионы, мать лишь равнодушно наблюдала за происходящим. Но самым страшным было то, что все происходило по приказу Аскольда.
— Как Аскольда? — опешила я. — А причем здесь он?
— Матушка отправилась к нему за помощью. Она попросила разыскать меня, — ответила Фиона, глядя на меня красными от слез глазами. — Матушка сказала мне, что кузен пришел в ярость, когда узнал, где я нахожусь.
— Но вы ведь сказали, что нет закона, по которому можно наказать за брак с первородными! — я совершенно не понимала, что происходит.
— Закона нет! Но моя родительница сказала странную вещь. «Скоро все изменится и уже никогда всякая мнящая себя равной нам тварь, не поднимет голову!», — прошептала срывающимся голосом Фиона. — Я не знаю, что она имела в виду.
Зато, похоже, знала я…
— Как вы оказались на улице? — Тония слушала девушку, с сочувствием поглаживая ее по вздрагивающим плечам. — И что с вашей рукой?
— Матушка хотела забрать меня домой, но я воспротивилась. Мне с трудом удалось вырваться из лап слуги, после чего я закрылась в кабинете мужа, — девушка всхлипнула. — Руку я поранила, когда разбила окно, чтобы сбежать.
— Вы не знаете, где граф Родовео? — уточнила я, испытывая отвращение к леди Коулман. Как эта женщина может поступать со своей дочерью таким бесчеловечным образом? И неужели она что-то знает о планах Аскольда? Не зря же она произнесла эти ужасные слова о «мнящая себя равной нам твари».
— Я слышала, как люди кузена говорили, что повезут его в замок Гэлнавим, — ответила Фиона. Ее глаза были наполнены горем, от которого щемило сердце.
— Значит, леди Коулман станет искать вас… — задумчиво произнесла я. — Леди Фиона, вы готовы помочь нам и себе?
— Помочь вам? В чем? — девушка с любопытством взглянула на меня из-под мокрых ресниц.
— Сейчас я что-то расскажу вам, только прошу, не перебивайте меня.
Что мне оставалось делать? Фиона вполне адекватный человек, бросивший вызов обществу, она все поймет. А ее помощь может оказаться бесценной.
Она слушала меня с таким же лицом, с какими до этого слушала меня семья. Девушка даже плакать перестала.
— Вот это да… Невероятно… — прошептала она, когда я закончила. — Я не могу поверить… Магия, Могильщики… Аскольд собирается захватить власть… Как такое вообще возможно?!
— Мы с вами живем в исторические времена, — пошутила я, но шутка получилась невеселой. — Леди Фиона, мы должны спасти моего брата и вашего супруга.
— Я сделаю все, что от меня требуется, — решительно произнесла Фиона. — Можете не сомневаться, леди… Зои?
— Называйте меня Рене. Это мое имя, — я улыбнулась ей. — Леди Рене Браунинг.
— Правильно, девицы… Все правильно… — проскрипела со своего кресла вдова Блумкин. — Только женщинам под силу спасти этот чертов мир… Переверните его вверх ногами! Устройте революцию! И все обретут счастье. Ты со своим графом, Фиона, а Рене с твоим
