За сверкающим баром мужчина в белой рубашке, улыбнулся, отложил полотенце и направился им навстречу. Проводил парочку за столик у окна. Удобные кресла на хромированном каркасе, лаковая поверхность белого стола так и просится провести по ней ладонью. Меню небольшого размера, затянутое в обложку из белой экокожи приятно держать в руках. Выбор блюд не поражает обилием, но приятно радует простотой.
Самодовольную улыбку, что тщательно прятал Грановский, Алекса заметила. Не дождётся вопросов и прочей бурды типа восторгов. Ну подумаешь, удивил. Делают заказ, продолжая смотреть только друг на друга. Он её либо копирует, давая зону комфорта, либо решил потягаться в упрямстве. Ждут в молчании, едят не проронив и слова, обмениваясь красноречивыми взглядами. Алекса начинает чаще улыбаться, Михаил пристальнее смотреть, задерживаясь на губах. Атмосфера вокруг столика накаляется.
Когда Грановский наполняет ей бокал вином, Алекса делает ошибку.
— Вы забыли спросить... — поджимает губы.
Мужчина напротив улыбается, доволен собой. Она подавляет рвущийся смех. Проиграла в собственной игре. Только вот ни капли досады не испытывает, наоборот, подъём довольно приятных, странных ощущений. Предвкушение нового раунда.
После её фразы, Грановский первым начинает разговор, как всегда, берёт издалека. Распрашивает о магазине, как основали, при каких обстоятельствах достался. Интересуется планами на будущее, внимательно слушает. Алекса охотно рассказывает, с ним хочется делиться и не только этим.
Ужин выдался приятный. Кухня ресторанчика оказалась близка к домашней, обслуживание ненавязчивое. На десерт у девчонки просто не осталось места, поковырялась вилкой, попробовала и оставила в покое.
— Мне кажется или подобрела, — накрыл её ладонь своей, слегка сжимая. — Буду знать, милость можно легко получить накормив.
Алекса фыркнув, тут же решила закрыть тему. Это она уже слышала. "Ты когда голодная, злая..."
Высвободила свои пальцы, Грановский отпустил не сразу, но всё же.
— Меня больше не преследует Уимберг. Что-то изменилось в ситуации? — задала волнующий вопрос.
Посещают юную голову мысли, что снова умалчивают важные нюансы.
— Обещал решить, решил. Тебе больше не надо сбегать тайком. Полностью переходишь под мою опеку с согласия Уимберга.
— В смысле перехожу? — нахмурила брови.
— Але-кса, девочка моя, прошу тебя, не начинай, — склонился к ней.
Взялась за бокал, к которому ранее не притронулась. Сделала два больших глотка. Сдержалась, не швырнула вилку, это не укрылось от хищно наблюдавшего за ней Грановского. Ещё один большой глоток. Поморщилась. Мужчина напротив улыбнулся. Она настолько мило злится и совсем не умеет пить.
— Хочу домой, — осушила до последней капли, поставила с грохотом.
Запоздало передёрнула плечами. Грановский взглянул на дисплей телефона.
— Степан отвезёт, через десять минут можно выходить.
Она пристально посмотрела ему в глаза. Ничем не удивлён, значит собирался сказать и реакцию предвидел.
— Даже так.
Грановский вздохнул, оплатил счёт. Алекса стремительно зашагала к выходу, возле дверей одумалась и дождалась спутника. Вместе вышли в ночную прохладу.
— Зачем ты меня мучишь?
Девчонка лишь грозно глянула, не удостоив ответом. Решила не начинать разговора, сейчас как понесёт. Незаметно выдохнула. Выдержки хватило ровно на две минуты.
— Мне Уимберга хватило с его молчаливыми приказами и действиями. Не надо меня как пешку переставлять по доске, не считаясь с моим мнением.
— Никто тебя не переставлял.
— Просто передали как эстафетную палочку!
Возле внедорожника Грановского припарковался седан "Мерседес", Степан обошёл машину, ожидающе остановился. Взглянув на них поочерёдно открыл ей дверь.
— Алекса... — По тону, по взгляду она поняла, настроен на серьёзный разбор полётов.
Надежда дохнет последней. Бросила ему мысленно. В слух же выдала другое:
— Я не хочу разговаривать.
— Мы договорились...
— Ни о чём мы не договорились.
— С тобой невозможно разговаривать, — повысил он голос.
Это что-то новенькое, разъярённый Грановский. Научись принимать отказы, мистер неотразимость. Ты мне, я тебе.
— Не разговаривай! — села в машину.
Степан задал молчаливый вопрос, Грановский кивнул еле заметно и он захлопнул дверь.
Она, то не может оторваться от него, то не может находиться рядом. Сумасшествие творится между ними. Прошёл день, один тяжёлый день, а по ощущениям, будто целая вечность. Дорогу домой мысленно распекала неугодного. Степан бросал недовольные взгляды в зеркало, она заметила, но намеренно игнорировала. Плевать, что он там думает и чем не доволен. Тенью проводил до дверей, дождался пока войдёт.
Как только оказалась в квартире, пришло сообщение.
"Спокойной ночи."
Не ответила, швырнула телефон, он ударился о стол на кухне разлетаясь на составляющие. Ну вот и замечательно, ещё и Димкино старьё разбила. Зато ответить не сможет, обойдётся.
Уснуть не получалось, рой мыслей копошился в голове, вернулись тревоги. С момента посещения офиса, ни разу не всплыл Богдан. Грановский занял собой всё пространство. От воспоминаний, то улыбалась зажмурив глаза, то хмурилась. Так и не уснула, встала. Долго сидела в спальне матери и не могла понять, что с ней случилось. Настолько изменилась. Квартира, брак, всё от неё скрыла, поездки свои постоянные. Как только солнце окрасило рассветом небо, от подъезда отъехала уже привычная чёрная машина, отошла от окна. Вторая кружка кофе мало бодрила, но спать ложиться поздно. Не спеша собралась, сегодня Алёна работает, будет кому высказаться.
Так, и кто её повезёт? Кинулась искать старый мобильный, насилу нашла. Только включила, как посыпались сообщения о непринятых, одновременно в дверь раздался звонок. Со страху передёрнулась.
— Да, — ответила севшим голосом.
— Спишь ещё, — без приветствия Грановский.
Кашлянув, прочистила горло.
— Нет.
— Не делай так больше, пожалуйста. Степан за дверью, отвезёт. Как освободишься, набери мне, я заберу.
Ответа не дождался, сбросил. А этот тон, будто она его подчинённая. В машине ожидала очередная роза, на длинном стебле. Против воли улыбнулась. Сейчас рыжая её завалит вопросами, стоит только увидеть. Решила оставить. Не успела дойти до магазина, звонит Грановский.
— Слушаю, — напускает на себя строгости.
— Алекса, Алекса, намеренно меня раззадориваешь.
— У вас бурная фантазия.
— Ну хорошо, освободишься набери, тогда и поговорим о моих фантазиях.
— Когда освобожусь, то поеду к Нестеровым.
В ответ усмешка.
— Не надо строить мне график под ваши потребности.
— Чего? Как пёс запыханный бегаю туда-сюда, в желании чаще видеться. А она меня ещё и попрекает. Девушка, вы перегибаете.
— Когда будет у меня свободное время, тогда и увидимся. Сегодня мой день занят.
Сбросила звонок, тут же набирая Уимберга. Не хочется снова выглядеть дурой, но она должна с ним поговорить. Необходимо понимать что творится, знать в конце концов, что
