одним из которых оказался Левенко.
Я ждала, что он уйдёт после всего, вернётся на работу к Рязанову. Но мужчина решил по-другому, вдруг действительно перевёлся на полную ставку.
А после попал под моё крыло.
Первоначально я злилась и таила обиду, хотя рождение сына меня немного смягчило. Но понадобилось время, чтобы заново выстроить дружбу. Но теперь Рома стал тем, на кого я могу положиться постоянно.
– Третья операционная готова, – отчитывается Зырянова. – Вторую забирает Левенко. Нам нужен хирург. Вы…?
– Да. Если будут споры кому где оперировать – подойдете.
Я улетаю на операцию. Секундная паника от неожиданности сменяется уверенностью. Со скальпелем я умею обращаться лучше, чем раздавать распоряжения.
После ещё операция.
И две почти одновременно. Удаляю селезёнку одному пациенту, а после направляюсь к Левенку, который попросил о помощи. Там обширные повреждения, нужны два хирурга.
Больница напоминает улей. Гудит оборудование, шепчут пациенты, стучат врачи, бегая по палатам, вдалеке воет скорая, которая везет новых пострадавших.
Ближе к середине ночи всё утихает, экстренных случаев больше нет. Да и другие врачи, которых вытянули с выходного, подключаются.
Но работы всё ещё много.
Я сползаю по стенке вниз, устало вытягиваю ноги вперед. Они гудят, каждую мышцу чувствую. Давно у меня не было таких загруженных дней.
После родов было сложно включиться назад в работу, когда дома ждал Макс. Но я быстро приловчилась, с простым и понятным графиком, чтобы быть дома до шести.
А сейчас – я почти сутки на смене.
И отдыха не планируется.
Я упираюсь головой в стену, закрываю глаза. Все комнаты отдыха заполнены, даже прилечь нельзя. Хотя это мой муж, оказывается, организовал там кровати.
Вспоминаю Демида и улыбаюсь.
А после охаю, когда ноги придавливает весом.
– Мамочка, – сын крутится на моих коленях, а после виснет на шее. Оставляет слюнявый поцелуй на моей щеке. – А мы с папой тебя искали. Я нашел, я молодец?
– Привет, мой хороший, – прижимаю к себе Макса, глажу по темным волосам. – А папа где потерялся?
– Папа за ним не успевает, – Демид появляется из-за угла, присаживается рядом с нами. – Устала?
– Очень.
Роняю голову на плечо мужа, думаю, что могу проспать так вечность. Лёгкие заполняет одеколоном Демида и шампунем сына. И сразу энергия приливает, нескончаемый запас желания делать ещё что-то.
Моя семья.
Мой дом.
Моё вечное вдохновение.
– Макс, а ты… – осекаюсь, понимая, что сын заснул на мне. – Он совсем не спал ночью?
– Спал, – Демид улыбается, протягивая мне лоток. – Но проснулся и потребовал отвести к тебе. Сказал, что мы обязаны накормить тебя завтраком.
– Спасибо. Как прошло день рождения?
– Макс объедался сладостями, я скучал по жене.
Показываю мужу язык, не придумав другого оправдания. Знаю, что он это не в упрёк. Сейчас мужчина полностью поддерживает моё желание глубже закопаться в медицину.
Он устроил настоящий праздник, когда меня повысили. Кажется, радовался больше меня. Искренне, так сильно, что у меня внутри яркие огоньки загорались. Ни слова не сказал про то, что нам пришлось отложить на время идею завести второго ребёнка. Уйти так сразу в декрет я не могла.
Раньше… Я поняла, что требования уволиться перед разводом – это была попытка оттолкнуть меня. И освободить, чтобы я могла уехать в любой момент, оказаться подальше от опасности.
А до этого – Демиду хотелось, чтобы я больше принадлежала ему. Ведь неожиданные вызовы всё равно были. Как и задержки на работе, когда мы планировали романтический ужин.
Теперь же муж обнимает меня, целует висок, перебирает мои волосы. Незатейливыми мелочами пытается поднять настроение, пока я завтракаю тортом.
– Кофе? – только сейчас замечаю в руках Демида бумажный стаканчик. – Тебе ещё долго?
– До обеда точно. Я знаю, что обещала взять на себя Макса, но…
– Я отменю свои встречи на день, не проблема. Правда, – добавляет, видя мои сомнения. – Но боюсь, вечером тебе придётся выслушивать про все аттракционы, куда я его поведу.
– Прекрати баловать нашего сына, Юсупов!
Мужчина смеётся, мне покачивает вибрациями. Знает, подлец, что я сама ни в чём не могу отказать Максу. Когда он смотрит на меня своими зелеными глазами – мне хочется подарить весь мир.
Сын тихонько вздыхает в моих объятиях, но не просыпается. И вот как его оставить, когда хочется наблюдать за его сморщенным носиком? Тот забавно дёргается при каждом вздохе.
– Знаешь, если ты сильно устала, моя машина всегда в твоем распоряжении, – Демид предлагает, растирая мои запястья. – Раньше тебе подходило заднее сидение.
– Не могу, скоро новая операция. Возьмешь Макса, чтобы я не разбудила его потом?
Муж забирает у меня сына, я целую их двоих в щеку. Небритость Демида царапает кожу. Иголочками колет сердце, всё это время. Чувства не проходят, лишь сильнее нарастают с каждым годом.
– Кстати, – Демид щёлкает пальцами. – Аля не смогла до тебя дозвониться. Она хочет приехать на следующих выходных. Сможешь поменяться сменами?
– Конечно! Я сама ей скажу, когда освобожусь.
Алю я жутко хочу увидеть. Каждый раз чувствую вину, за то, что не смогла помочь, когда она нуждалась во мне. Подруге пришлось справиться с жуткой изменой и побороться за сына.
Но сейчас, когда всё наладилось, она кажется совершенно другой.
И я радуюсь каждой нашей встрече.
– Договорились, – Демид кивает, а после по динамикам называют моё имя. – Беги, милая. Потом договорим.
– Договорим? Какая тема разговора?
– У меня есть предложение, от которого невозможно отказаться.
Предложение Демид озвучивает спустя два дня, когда я бодра и больше хочу заснуть на любой горизонтальной плоскости. Мой небольшой выстраданный отпуск начинается неожиданно.
Когда на кровать запрыгивает пушистое нечто.
Мяукает и толкается мордой в мою шею.
– Все вопросы к Максу, – предупреждает Демид, видя мой взгляд. – Это он решил.
– Ему три, Юсупов! Он ничего не решает. Как ты мог согласиться на животное?
– Неправильная постановка вопроса, Юсупова. Как я мог отказать?
Набираю в лёгкие побольше воздуха для ответа, но не могу ничего придумать. Максим манипулирует нами легко и не напрягаясь. А мы постоянно поддаемся.
Слишком долгожданный.
Слишком любимый.
Я бросаю взгляд на синие пинетки, которые стоят за стеклом.
Они снова стали парой, когда мы с Демидом съехались. Слишком много для нас значили. Напоминание об утрате и надежда на другое будущее.
Каждый раз, когда смотрю,
