Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
– Я тут подумал и решил, что не слишком-то хорошо выгляжу в глазах дамы. Вот и решил узнать, не помочь ли чем.
Прис улыбнулась ему:
– Спасибо. Можете погрузить к себе этих четверых негодяев? Они не доставят вам бед. И следуйте за нами.
Черная карета исчезла. Два наемных экипажа направились назад к Мейфэру.
После первой остановки, охваченная злобной жаждой мести, горящей в жилах, Прис прижалась к Диллону, пока экипаж вез их к следующему месту назначения.
– Ты прекрасно умеешь изобретать дьявольские планы, – улыбнулась она.
Он поднял руку и благоговейно обвел контуры ее лица.
– Когда меня подстегивает вдохновение.
Его голос как ласка, молитва, признание в любви. Мельком посмотрев на Раса, старательно изучавшего фасады пролетающих мимо домов, он наклонил голову и поцеловал невесту. Не страстно. Благодарно. Облегченно.
Она вцепилась в лацканы его фрака и отвечала на поцелуй так же нежно.
Экипаж остановился. Диллон поднял голову и огляделся.
– Следующий.
Их месть была изощренной и поразительно действенной. Дело в том, что Диллон узнал всех четверых «джентльменов». Им было известно, кто такая Прис, но они сознательно пошли на то, чтобы унизить и изнасиловать леди Присциллу Деллоуэй, дочь графа. И поскольку ночь еще не кончилась, Диллон, Рас и Прис объезжали все дома, в которых давались балы и вечеринки, и доставляли туда поочередно каждого из четверки, полураздетого, связанного и жалко пресмыкавшегося перед победителями. Вся беда в том, что каждого передавали на руки мамаше.
Четыре пожилые светские леди еще в жизни не терпели подобного унижения. Сыновья покорно стояли перед ними на коленях в присутствии многочисленных свидетелей. Бедным дамам пришлось выслушать историю преступления их сыновей. К счастью, жених и брат невесты, виконт Рашуорт, один из самых завидных женихов в городе, успели вовремя спасти несчастную девушку.
Для самой троицы эта месть была всего лишь отчаянной игрой, но все, кто стал свидетелями этого зрелища, были потрясены и возмущены. Все, особенно дамы, преисполнились праведного негодования и встали на защиту леди Присциллы и в ее лице остальных невинных девиц из высшего общества.
Злосчастная четверка была опозорена навеки!
Было уже поздно, когда они вернулись на Беркли-сквер.
Охваченные эйфорией по поводу успешного завершения своих похождений, они вошли в холл дома Горации и очутились в бедламе.
Они покинули дом так поспешно, что никто не понял, куда подевались жених с невестой. Их появление, да еще в таком виде, поразило собравшихся. Посыпались упреки и требования объяснить, что случилось.
Насилу успокоив гостей и хозяев, Диллон рассказал свою историю. Спасение Прис посчитали чудом. Еще по дороге сюда они сговорились ничего не утаивать.
Присутствующие с трудом верили собственным ушам. Под конец рассказа стало ясно, что достопочтенный Хей-ден Аберкромби-Уоллес больше не принят в обществе. Описывая его поспешное бегство, Диллон втайне был почти уверен, что Уоллес к этому времени вообще не числится в списках живых.
Все, разумеется, пришли в ужас, подогреваемые негодованием и праведным гневом, но были рады выслушать необыкновенную историю, хотя бы каким-то боком поучаствовать в падении джентльмена, который едва не поставил под удар весь мир скачек.
Диллона, Раса и Прис объявили героями. Те, кто не знал о подмене, умоляли рассказать, в чем дело. Барнаби, счастливый, что все закончилось, и одновременно раздосадованный своим отсутствием на поле битвы, поехал на Боу-стрит, чтобы известить обо всем полицию.
Тем временем бал Горации, уже почти закончившийся, неожиданно оживился. Музыканты тихо играли в своей нише, пока гости сидели, разговаривали и обсуждали все случившееся этой ночью.
Диллон посмотрел на Прис. Та, как всегда, сияла учтивой светской улыбкой, хотя на самом деле едва держалась на ногах. Он был почти уверен, что она не слушает очередную светскую львицу, что-то ей втолковывавшую.
Едва дама отошла, он коснулся руки Прис и сжал похолодевшие пальцы.
– Едем домой.
Домой к Флик, где он сможет справиться с мучительными, терзающими его эмоциями. Он еще сам не понимал, что с ним творится. Сейчас в его чувствах преобладали страх, ужас и облегчение, но все это захлестывало его и отступало, оставляя за собой нечто обнаженное. Незащищенное. Неоспоримое.
Он скрывал все, что с ним творилось, от всех. Даже от нее. Но сейчас, глядя в глаза Прис, он позволил ей увидеть все, что одолевало его, и просто сказал:
– С меня довольно.
Слегка поколебавшись, она кивнула:
– Я скажу Расу и Юджинии.
Диллон ждал у двери. Вместе они нашли Горацию, которая при создавшихся обстоятельствах позволила им незаметно ускользнуть. Диллон подхватил Прис под руку и вывел из бального зала в прохладу ночи.
Джейк, их кучер, терпеливо ожидал все это время. Он усадил их и повез на Халф-Мун-стрит, до которой и пешком было идти минут десять. Диллон настоял на щедрых чаевых, хотя Джейк твердил, что с него было достаточно поразительных приключений сегодняшнего вечера. Они расстались с добрыми пожеланиями.
Диллон открыл дверь своим ключом. В доме все было тихо. Слуги спали, а хозяева еще оставались на балу. Диллон и Прис бесшумно поднялись по лестнице, и, когда вошли в спальню, сознание того, что все плохое кончено, накрыло их успокоительным крылом.
Прис подошла к туалетному столику, поставила свой ридикюль, сбросила плащ на табурет. Диллон зажег канделябр на комоде, снял фрак и жилет, после чего подошел к камину и стал ворошить угли.
Прис со вздохом рухнула на стул, молча наблюдая, как пламя вспыхивает, поднимается и освещает лицо Диллона.
Она с готовностью помогла ему опозорить четверых молодчиков, стояла рядом, когда они рассказывали гостям Горации свою историю. Теперь же ощущала себя не только грязной оборванкой, растрепанной, в смятом платье и с синяками на запястьях, но и испачканной внутри, словно все ее эмоции были осквернены.
Что же до Диллона… она не поняла выражения его глаз, но почувствовала, что с момента сцены в борделе он крепко держал в узде свои реакции, не выказывая ничего из того, что им владело. Однако никто не знал лучше ее, что его самообладание тоже имеет свои пределы.
Он взял полено и сунул его в пламя. Прис бессознательно восхитилась игрой мышц под тонким полотном его сорочки. Только в его присутствии она чувствовала себя защищенной. Только с ним она хотела оставаться одна в такие минуты. Почти все последние ночи он провел с ней в этой комнате. И сегодня ей отчаянно недоставало бы его.
Скоро в камине уже гудел огонь, и в комнате постепенно становилось тепло. Диллон встал, глядя на игру оранжевых языков. Она тоже поднялась и подошла к нему.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
