30-х годов. Нет справки о нем и в Энциклопедии гражданской войны, хотя его вклад в победу Республики Советов над белогвардейцами и интервентами был весьма значителен. Дело в том, что, привлеченный к фальсифицированному суду о так называемом антисоветском правотроцкистском блоке, он был исключен из партии и расстрелян в марте 1938 года.
Судьба Аркадия Павловича Розенгольца типична для представителей поколения, возглавившего социалистическую революцию в России, хотя каждый из них прожил свою, неповторимую жизнь.
Аркадий Павлович Розенгольц родился в 1889 году в городе Витебске. Уже во время учебы в Киевском коммерческом институте он познакомился с нелегальной литературой, с трудами Маркса, Энгельса, Плеханова, Ленина. Юноше было шестнадцать лет, когда он стал членом большевистской партии. Было это в героическом 1905 году. И с той поры он остался верен ей до своего трагического конца. К моменту Октября Розенгольц уже был сложившимся профессиональным революционером, его не могли сломить ни царские тюрьмы, ни ссылки. Розенгольц участвовал в создании Советов рабочих и солдатских депутатов, в формировании отрядов рабочей милиции и Красной гвардии. Он был членом Московского Военно-революционного комитета, одним из руководителей вооруженного восстания в Москве.
В последнем слове на неправедном судилище в 1938 году, за три дня до расстрела, Розенгольц говорил: «Мои самые ранние воспоминания — это обыски жандармов. Уже в десятилетнем возрасте моя детская рука была использована для того, чтобы ночью прятать, а утром вынимать нелегальную литературу оттуда, куда не могла проникнуть рука взрослого… Я вступил в большевистскую партию, когда мне было всего 15―16 лет… В Октябрьскую революцию я привел к Моссовету первую войсковую часть — самокатный батальон».
С началом гражданской войны большевистская партия по необходимости стала «воюющей партией». Многим профессиональным революционерам, дотоле не знакомым с военным делом (не всем им довелось служить в царской армии даже в годы первой мировой войны), по зову партии и собственной совести пришлось стать военными деятелями. Именно из их среды выросли выдающиеся организаторы и руководители молодой Красной Армии, ее прославленные полководцы и комиссары. В их ряду стоит и имя А. П. Розенгольца. Он не был кадровым военным, не изучал военного дела. Но огромный организаторский талант, гигантская работоспособность, политическое чутье и здравый смысл позволили ему стать одним из крупнейших советских военных деятелей, рожденных великой революцией. Не случайно ЦК партии, лично В. И. Ленин высоко ценили эти качества А. П. Розенгольца, направляя его в самые горячие места гражданской войны, где решалась судьба революции. Пожалуй, наиболее ярко описан один из периодов его жизни в рассказе Ларисы Рейснер «Свияжск».
«…Самый опасный фронт Республики, висевший на железнодорожной нитке, пылал охваченный той неслыханной героической вспышкой, которой хватило еще на три года голодной, тифозной и бездомной войны.
В Свияжске был не только Троцкий, сумевший дать новорожденной армии железный костяк, сам приросший к месту, решивший не трогаться, что бы там ни случилось, сумевший показать этой кучке защитников еще более глубокую, металлическую невозмутимость, — там собрались старые партийные работники, будущие члены Реввоенсовета Республики и реввоенсоветов армии, о которых историк гражданской войны будет писать как о маршалах Великой Революции. Розенгольц и Гусев, Иван Никитич Смирнов, Кобозев, Межлаук, другой Смирнов и еще много товарищей, фамилии которых забылись. Из моряков — Раскольников и покойный Маркин.
Розенгольц в своем вагоне сразу, чуть ли не с первого дня оброс канцелярией Реввоенсовета, обвесился картами, затрещал машинками, бог знает откуда появившимися, — словом, стал строить крепкий, геометрически правильный организационный аппарат, с его точной связью, неутомимой работоспособностью и простотой схемы.
И впоследствии, в какой бы армии, на каком бы фронте ни расклеивалась работа, — сейчас же, как пчелиную матку в мешке, привозили туда Розенгольца, сажали в разоренный улей, и сразу же он начинал неудержимо отстраиваться, выводить ячейки, жужжать телеграфными проводами. Несмотря на шинель и большущий пистолет за поясом, в самой фигуре и белом, немного мягком лице Розенгольца не было ничего воинственного. И огромная его сила лежала вовсе не в том, а в органической способности возрождать, связывать, доводить до взрывчатой скорости темп остановившегося, засоренного кровообращения».
В архивах почти не сохранилось документов, связанных с жизнью и деятельностью А. П. Розенгольца, они были уничтожены после 1937 года. Та же участь постигла книги, в которых упоминалось его имя. Но в Полном собрании сочинений В. И. Ленина и его Биографической хронике фамилия Розенгольца упоминается десятки раз.
Август 1918 года. Заседание Совнаркома, которое вел Ленин. Рассматривается положение на Восточном фронте. Мятежный чехословацкий корпус и присоединившиеся к нему белогвардейцы, захватив значительную часть Поволжья, Урала, Сибири, готовились к походу на Москву. Обстановка стала угрожающей. Необходимо было объединить разрозненные войсковые части Советской Республики. Для решения этой задачи СНК вводит в состав реввоенсовета Восточного фронта А. Розенгольца и И. Смирнова. Их энергичные усилия позволили в кратчайший срок поднять боеспособность красноармейских частей, создать перелом на фронте. Вскоре Ленин получает телеграмму от Розенгольца: «Войска Красной Армии заняли населенные пункты Игумново и Савино и продвигаются с боем вперед. Неприятельские флотилии отступили вниз по Волге. Казань окружена с трех сторон и будет взята, вероятно, в ближайшие дни». Через двое суток Казань действительно была взята.
И спустя совсем немного времени, в сентябре 1918 года, по предложению Ленина А. Розенгольц был назначен членом только что учрежденного Революционного военного совета Республики.
Он был политкомиссаром при командовании 5-й армии, членом реввоенсовета Восточного фронта, 8-й армии Южного фронта, которой командовал М. Н. Тухачевский.
В марте 1919 года А. П. Розенгольц присутствует на VIII съезде РКП(б) в качестве делегата с решающим голосом, избранного от конференции РКП(б) 8-й армии. На съезд он прибыл как человек, умудренный богатым военно-организаторским и политическим опытом, получивший боевую закалку в горниле ожесточеннейших сражений. Поэтому он решительно поддерживает ленинскую военную политику на создание регулярной Красной Армии, выступает против «военной оппозиции», отвергавшей строгую дисциплину и использование военспецов царской армии.
«Товарищи, работающие на фронтах, — говорил Розенгольц на заседании 21 марта, — путем целого ряда опытов убедились в необходимости привлечения военных специалистов к делу, в невозможности обойтись без них. И нужно сказать, что в течение свыше трех месяцев тому назад армия и не только армия, но и фронт представляли из себя картину полного разложения. Я говорю о Южном фронте, где наблюдалось смешение отрядной системы вплоть до отрицательного отношения к использованию военных специалистов. У нас в этой политике плюсом является то, что мы создали регулярную армию. Не надо этого забывать. И естественно, что в тех тезисах, которые были выражены Центральным Комитетом, было выражено желание разрешить вопросы, которые сыграли в нашей военной политике большую роль».
Розенгольц одобрил тезисы Троцкого,[167] заявив:
