Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
не хочешь узнать, что за подарок?
– Мне всё равно.
– Тогда отдай, пожалуйста, ключи.
Не находя в железе ничего полезного, Вильям передал связку Лиаму. И в то же мгновение в паб вошли семь мужчин. Одному из них мужчина передал ключи, и они пошли к погребу.
– Кто это?
– Мои… помощники.
Пока помощники Лиама открывали погреб, Вильям молчал, наблюдая за ними, лёжа на столе. Замок щёлкнул, но не громко, что даже сидевшие за столом расслышали его слабо, и Вильям с безмятежным видом обратился к Лиаму:
– Вы грабители?
– Да. – также невыразительно ответил Лиам.
– Тогда я подожду сюрприз, и, надеюсь, что это будет не маленькая доля.
– Забирай половину бутылок со стены.
– Я хочу больше.
– Ты и столько не унесёшь.
– Ну и вы, наверняка, сами бочки не покатите.
Мужчины, улыбаясь, остановили глаза друг на друге: Вильям держал их широко открытыми, а Лиам прищурился.
– Всё, что мы везём на телеге, делится между нами, и мы выгружаем только дома, не делаем остановок и не отвозим дальше.
– Тогда я дойду с вам.
– Я не возражаю.
– В таком случае я даже помогу тебе.
Вильяму и не приходило в голову, перед бегством забрать с собой несколько бутылок, а, услышав о том, что ему отдают больше десяти, чувство сладкого опьянение обрадовало его ещё больше, и он подпрыгнул к помощникам Лиама. Из паба было выкачено семь бочек эля и собраны все бутылки, в общее количество которых входили как стоявшие в погребе, так и выставленные на полки за барной стойко тары. Всё уместилось на трёх телегах. Последняя повозка была занята меньше всего, и Лиам и Вильямом, вспомнивший о трёх пенсах, после того как на повозку погрузили последнюю бочку, собрав остатки сил, забрал их, потеснив бутылки, заняли свободное место.
Переводя взгляд с идущих за ними четырёх помощников, Вильям в последний раз рассматривал дома. Тогда же силы кончались окончательно и Вильям, не имея больше контроля над свои телом, уснул.
Несколько дней
Каждый вечер Антипатрос приходил и учил Леру греческому языку, а девушка сначала с огорчением, но со временем смерившись, приняла то, что попала в античную Грецию. Также с помощью Мелиссы Лера была наречена новым именем- Элисса, которое приняла с тем же безвыходным спокойствием. Теперь о её прошлой жизни напоминали только телефон и одежда, которую Элисса, несмотря на все просьбы, менять отказалась.
В обучении больший упор учитель делал на произношение и запоминание слов: показывая предмет, Антипатроса по буквам выговаривал его название, а Элисса повторяла. Но в её голове начали путаться все изученные ею языки. Иногда девушка, не замечая, начинала говорить на английском или французском (оба были освоены по школьной программе), но Антипатрос вовремя останавливал Элиссу, и все слова приходилось произносить заново по-гречески. Через две недели она знала названия всех вещей, находившихся в больнице, и могла ответить на самые простые вопросы.
Кроме Антипатроса, Олиссеуса и больных к травнице приходила Василика- человек находившейся в таком периоде, что по возрасту, ей было четырнадцать, статус ребёнка уже не подходил, но и для девушки лет ей не хватало- имевшая вид необычный, во многом отличающийся от внешности Элиссы, которая, вглядываясь в неё, пыталась вспомнить черты своего лица, со временем начавшего забываться, в то же время сравнивая её с собой. …
«Автор путается, поэтому простим ей, если она назовёт Василику девушкой.»
… Сложение различалось в объёмах частей тела- общность измерений Василики уступала небольшой пухлости Элиссы, на невысокой шее держалась голова с маленьким округлым подбородком, кожа с которого, оттягиваясь к вискам, не проваливалась в скулы, не выделяла щёки, а скользила ровным покрытием, словно череп девушки был аккуратно ею обтянут. Губы были всегда сжаты, из-за чего казались небольшой розовой ниточкой, узкий нос был вытянут, а его кончик чуть приподнят; глаза Василика имела зелёные, а тёмные волосы всегда были подвязаны сзади. Она приносила травы, делала отвары, примочки и другие лекарственные средства, которые потом расставляла на полках. Василика была дружелюбна со всеми кроме Элиссы, которой была так же безразлична. Но практичность, подсказывающая, что с большим количеством знакомых отыскать Вячеслава Владимировича и вообще жить будет легче, а также непримиримость с тем, что гордый вид гречанки Элиссой расценивался, как вызов собственным талантам, она решила начать наступление.
Днём, когда Василика снова села перебирать травы, Элисса, с акцентом выговаривая недавно заученные слова, из-за чего часто смешивала их однотонным потоком, заявила:
– Василика, пожалуйста, сделай новую тряпку на ногу.
Девушка выполнила желание больной, но, когда, вставая, начала сворачивать старый бинт, Элисса накрыла её руку своей ладонью, чем остановила Василику.
– Я хочу поговорить. – объяснилась Элисса.
– Всё ещё болит нога? – сдержанно, с намерением о том, что говорить будет только о причине того, почему девушка остаётся в больнице, спросила Василика.
– Нет. Я хочу стать твоим другом.
– Зачем мне с тобой дружить? – недоверчиво усмехнувшись, возмутилась Василика.
– Не знаю. Но мне будет веселее, если ты будешь дружить со мной. Ты не хорошо знаешь меня. Я расскажу о себе, и мы подружимся.
Василика унесла бинты и села рядом с Элиссой, ожидая обещанного рассказа, в котором девушке пришлось о многом умолчать: представилась она крестьянкой, жившей в заснеженных горах. Во время сильной метели она не успела добежать до дома и её снесло лавиной. Выбравшись из-под снега, она шла, не разбирая дороги, так оказалась в лесу и бродила по нему не одну неделю. А когда в очередной раз убегала от волков, заметила дом охотника, который и отнёс её в бессознательном состоянии в деревню.
– Теперь мы друзья. Я буду ждать, когда и ты расскажешь мне свою историю. – наивно улыбнувшись так по-детски, что Василика подумала, что Элисса считает её ребёнком, на что разозлилась, закончила девушка.
– Я подумаю.
От счастливой улыбки Элиссы, Василика отвернулась и продолжила заниматься монотонной работой.
Через три дня Элисса смогла встать на ноги. По прошествии недели с помощью Антипатроса и Мелиссы, а иногда и самостоятельно, девушка начала ходить по дому, и вскоре ей было разрешено выходить на улицу, но проходила она не далеко и возвращалась, дойдя до стены соседнего дома. В целом реабилитационный срок занял один месяц. Выздоровевшая Элисса не могла оставаться в госпитале, и, несмотря на все уговоры, Олиссеус отказывался оставить её в своём доме, и Антипатросу и Мелиссе оставалось просить односельчан приютить девушку.
Деревня хотя и была не бедная, но Элисса догадывалась, что в некоторых семьях количество еды и места в доме рассчитано ровно на число её членов, и они
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 137
