— Так по нем видно. У него в брюках вместо ремня — стальной трос продет, куртка, как у бомжей. А дрались там же, на набережной. Ночью, конечно, а то бы нашлись свидетели.
Лис вздохнул.
— А ты искал свидетелей?
— Где их найдешь? Сейчас холодно, набережная пустая…
— Если бы его там же сбросили, то выловили бы у железнодорожного моста. Потому что течением бы снесло.
— Ну, может, выше сбросили, — согласился оперуполномоченный Гнедин.
— Личность установил?
— Да когда, Филипп Михайлович? Я же только оттуда…
— Трос в брюках говоришь…
Этот трос зацепил что-то в памяти Лиса.
— А какая куртка?
— Желтая, как у этих… Дорожных рабочих всяких.
— А двух зубов справа не хватает? В верхней челюсти?
ПепсиКолик даже оскорбился.
— Товарищ подполковник, ну что, я ему в рот лазил? Судмедэксперт акт напишет, и все увидим…
— Так вот слушай, Коля, скорей всего, это Федор Халилов! Он жил когда-то в Ботсаду, Тимирязевский, 2, барак 3, жена, наверное, там и осталась. Давай, работай!
Изумленно покрутив головой, ПепсиКолик ушел. В очередной раз расскажет коллегам о чутье шефа. Они поудивляются, но для себя выводов не сделают, типа, вот бы и нам так научиться… Подумаешь, старые сыскари по-своему умели, новые по-другому работают. Сейчас есть компьютерные базы данных, зачем голову забивать?
А Лису сразу стало ясно: убили Халилова на доживающем свой век корабельном кладбище, где он и обретался, и скорей всего — речпортовские, потому что у Гарика кто-то раскурочил в ангаре новый катер за десять миллионов: повырывали медные провода и другую металлическую начинку рублей на двести… Он и дал команду своим найти и покарать злодеев…
К концу дня позвонил Горгуля, «набил стрелку»[28]. Но в районе набережной встречаться не захотел: чувствовалось, что напуган. Они пересеклись в сумерках на стройплощадке, недалеко от дома, где жил Лис.
— Слышь, это, у Гарика совсем крыша съехала, — нервно оглядываясь, сразу заговорил агент. — Объявил себя королем города, что хочет, то и творит… А вчера заявился в отстойник со своими мордоворотами, стали всех подряд метелить за то, что его катер попортили… Хотя где мы, а где его катер? Мы только со старья металл снимаем… Разве я бы полез в охраняемый ангар его катер курочить? Что я, с головой не дружу?
— Давай ближе к делу, — поторопил Лис.
— А дело хреновое. Он к Халилу прибодался: вроде тот его сдать ментам хотел… Откуда, Халил совсем не по этой теме! Только он не разбирался: взял биту и самолично его забил до смерти… А потом в Дон бросили и уехали. И это не первый раз!
— Самолично, говоришь?
— Ну да! Ребята-то все видели. Только показаний теперь никто не даст! Я тоже чуть под раздачу не попал, хорошо, отлучился за хавкой. Только слушай, папа, может, он на меня охотился? Может, прознал про нас с тобой и решил меня закопать?
Горгуля смотрел таким жалобным взглядом, что Лис отвернулся.
— Да брось, ты что? Если бы ты им был нужен, то разве не нашли бы?
— Ну да, нашли бы, конечно. Только, что мне теперь делать?
— Да ничего не делать! Живи, как жил. А этому баклану я крышу поправлю!
Горгуля взглянул с надеждой.
— Точняк? Обещаешь? Ты порожняки никогда не гнал!
— Точняк, — сказал Лис.
На другой день с утра он набрал мобильный «Речпортовского короля». Ответил незнакомый молодой голос.
— Начальник уголовного розыска, подполковник Коренев! Мне Гаркушин нужен!
На том конце связи наступила долгая тишина. Потом в трубке послышался уже другой голос.
— Здравствуйте, это юрист Николая Николаевича, меня зовут Александр. Мой шеф не может подойти к телефону. Если хотите с ним официально поговорить — пришлите повестку. С указанием номера уголовного дела, по которому он вызывается.
— Я вас понял, — сохраняя внешнее спокойствие, сказал Лис. — Хорошо, пришлю повестку.
— Спасибо! — сказал Александр.
— И вам спасибо, — не остался в долгу Лис.
* * *
Лис не хотел этого делать. Не хотел, и все тут. Сам на себя удивлялся: всю жизнь плел такие кружева и не стеснялся, а вот теперь не хочет. Стареет, видно. Но хочешь, не хочешь, а деваться некуда. Если надеть белые перчатки и белый смокинг с бабочкой, то тебя мигом порвут и в этом миротворческом наряде похоронят.
Левобережье пахнет мокрой листвой, усыпавшей скользкую, раскисшую землю. Резкий ветер с Дона срывает с черных голых веток уцелевшие листочки, кружит в воздухе. В клубе «Мелехов» на берегу стоит красивый корпус из красного кирпича: сауна с бассейном и номера класса «люкс».
Там даже своя парковка имеется, на которой всегда свободно. Вот и сейчас она совершенно пустая, если не считать черного «мерседеса SLK» и прохаживающегося рядом шофера по кличке Додик — сутулого, с поднятым воротником кожаного плаща. Лис не стал туда сворачивать, проехал мимо и загнал машину в тупиковую аллею. В красный корпус он прошел через котельную и «черный» ход, благо Леший снабдил ключами. Тихо, никем не замеченный, поднялся на второй этаж.
Мертвое царство. И холл, и коридор, и девять из десяти «люксов», и две из трех саун пусты. Сегодня пятница, а по пятницам с пяти до восьми у держателя тиходонского общака «банный день». Обслуга сауны остроумно называет его «Босая пятница». Может, от прозвища VIP-клиента, а может, от унылых ассоциаций: парится Босой, естественно, совершенно бесплатно, да еще клиентов разгоняет. Впрочем, сейчас и не сезон: ни пушистого снега, чтобы валяться после парной, ни стеклянного льда, с которого хорошо, распаренным, нырнуть в прорубь. Не кататься же по мокрой склизкой земле, не бултыхаться в мутной черной воде! А с телками позабавиться можно и в городе: мало ли саун на Правом берегу!
Во всем красном корпусе сейчас только пять-семь человек: сам Босой, пара центровых шлюх, банщик-официант да три охранника: на входе, в вестибюле и перед раздевалкой… Да, еще Додик — четвертый! И всем им четверым — хрен цена! Прощелкали зевалом, никто не ворохнулся, не поднял тревогу, и вот человек с пистолетом под мышкой подобрался к охраняемому «законнику» почти вплотную: завали последнего охранника — и делай что хочешь! Но Лис ничего делать с Босым не собирался, а валить охранника тем более. И шел-то он не к главному вору Тиходонска, а к его охраннику, защищавшему последний рубеж безопасности своего шефа.
Иван Квасков сидел в кресле перед телевизором, забросив ноги на журнальный столик, смотрел репортаж с соревнований по каким-то горным лыжам. Звук был выключен. Услышав шаги Лиса в коридоре, он обернулся и вскочил, засовывая руку под куртку.
