Мы все создаем множество моделей себя.
Грег Иган: …Но по мере того как эти обычные мысли и представления беспрепятственно заполняли голову, новый вопрос словно ввинтился в черное пространство позади них. Кто все это думает? Кто видит эти звезды и людей? Кто размышляет над всеми этими мыслями и видами? И тут же пришел ответ – не только словами, но в ответном гуле одного символа из тысячи, который явился, чтобы покорить все остальные: не для того, чтобы отразить каждую мысль, но чтобы связать их. Чтобы удерживать их вместе, подобно коже. Кто думает это? Я [Иган, 1998].
Мы обсудили несколько моделей, которые Чарльз может использовать, думая о своей подруге Джоан. Но какие модели могут использовать люди, когда они пытаются думать о себе? Возможно, наша самая распространенная модель себя начинается (см. раздел 4.5) с представления о человеке как состоящем из двух частей – скажем, «тела» и «разума».
Двухчастная модель себя
Это разделение на тело и разум вскоре вырастает в структуру, которая более подробно описывает физические признаки и свойства человека. Сходным образом часть под названием «разум» разделится на части, пытающиеся описать психические способности.
Более сложная модель себя
Каждая из моделей себя, которые делает человек, полезна только в некоторых ситуациях, поэтому у нас остаются очень разные автопортреты, в которых мы обладаем разными способностями, ценностями и социальными ролями. Так что, когда мы думаем о себе, нам обычно приходится переключаться между этим множеством репрезентаций себя.
Если бы вы попытались представить все эти точки зрения одновременно, модель оказалась бы слишком сложной, чтобы ею можно было пользоваться. В каждой из этих плоскостей мы изображаем себя с несколько отличающимися автобиографиями, основанными на разных целях, идеалах и интерпретациях одних и тех же идей и событий. Однако, как предполагает Дэниел Деннет, мы редко это признаем, поэтому каждый из нас создает миф о владении – или бытии – Единым Я:
Мы все – виртуозные писатели, которые обнаруживают в себе склонности к самому разному поведению, и мы всегда пытаемся представить себя в наилучшем свете, если возможно. Мы пытаемся собрать весь имеющийся у нас материал в единую, осмысленную, качественную историю. И эта история – наша автобиография. Главный вымышленный персонаж в центре этой автобиографии – наша самость [Деннет 1992b].
Множество субличностей
Ни один человек… не бывает так приятно прост, чтобы его натуру можно было объяснить как сумму двух или трех основных элементов. Гарри состоит не из двух натур, а из сотен, из тысяч… Ведь это, видимо, врожденная потребность каждого человека, срабатывающая совершенно непроизвольно, – представлять себя самого неким единством. Какие бы частые и какие бы тяжелые удары ни терпела эта иллюзия, она оживает снова и снова[138].
Герман Гессе. Степной волкКогда Джоан находится среди друзей, она считает себя вполне общительным человеком. Но, окруженная незнакомцами, она ощущает тревогу, замкнутость и нерешительность. Ведь как мы сказали в разделе 4.8, каждый человек создает разные модели себя, чтобы использовать их в разных контекстах и сферах. Таким образом, разум Джоан изобилует различными моделями себя – прошлыми, настоящими и будущими Джоан; некоторые из них представляют собой остатки предыдущих Джоан, тогда как другие воплощают надежды на то, какой она станет в будущем. Среди этих моделей есть сексуальные и социальные Джоан, атлетические и математические, музыкальные и политические, а также различные профессиональные.
Когда эти «субличности» активно играют свои разные роли, каждая из них может до определенной степени контролировать разные наборы целей и навыков – и, соответственно, использовать несколько разнящиеся способы думать. Однако им всем понадобится общий доступ к значительной части ресурсов человека, а также к пластам житейского знания. То есть этим субличностям часто приходится соревноваться за контроль над процессами высокого уровня.