Значит, мне тогда не показалось. Как к этому относиться я не успеваю сообразить, потому что моё лицо обхватывают его ладони, заставляя смотреть мужу в глаза.
– Мне жаль, Нэлли, что ты это услышала.
Конечно жаль. Хочется горько хмыкнуть. Но он прижимает палец к моим губам, призывая к молчанию.
– Мне жаль, но не по той причине, что ты себе уже наверняка напридумывала, а потому, что это отдалило тебя от меня, потому, что это причинило тебе боль и разрушило то доверие, которое ты так открыто мне демонстрировала раньше. Мне не хватает этого, знаешь ли. Это пьянит, когда женщина, к которой неравнодушен, так доверяет.
Неравнодушен? В душе вовсю уже возвращает позиции закиданная тапками надежда. Молчу, хоть и хочется многое спросить, но хватит. И так сказала уже слишком многое. Его очередь. Я купаюсь в его откровенности, которая смывает все мои сомнения, упиваюсь его чувствами, не спеша давать им определения, надеясь услышать его собственные.
– Ты говоришь, что не догадываешься, почему я злюсь. А мне, кажется, ты лукавишь, Нэлли. Догадываешься и знаешь. – улыбается он и прижимается своим лбом к моему.
Может быть. Но не сознаюсь ни за что. Мои уши ничем от ушей других женщин не отличаются. Им хочется признаний.
– Ты хочешь услышать это, я прав? Тебе нужна моя капитуляция?
Эм, не то чтобы, но… Хотя, кому я вру? Хочу, конечно. А какая любящая женщина от этого бы отказалась? Но одно дело хотеть, а другое дело просить об этом. Ни за что и никогда больше не буду выпрашивать любовь.
– Я ничего от тебя не требую, Яр. – произношу шепотом.
– Знаю, маленькая. Именно это меня и злит в числе прочего. Единственная женщина, которой я хочу дать всё, что имею, делает вид, что ничего от меня не ждёт. Но это же меня в тебе и восхищает. Ты отдаёшь, ничего не требуя взамен, любишь, не обязывая своим чувством. Покоряешь своим умом, своим светом и великодушным сердцем, а сама даже не замечаешь этого, закрывая глаза на очевидные вещи. – Чувствую, как опаляет щёки румянцем смущения. Напросилась на комплименты, Нэлли. – И да, я был не прав, когда говорил, что не способен любить. Ты очень легко развенчала это моё заблуждение.
Я задерживаю дыхание, а он вместо договорить, целует мои приоткрытые губы, нежно скользя языком между ними. Нет, ну так нечестно! Сдержать разочарованный стон не получается, как я не стараюсь. А в ответ слышу насмешливое хмыканье.
– Я люблю тебя, нетерпеливая моя. Чувствуешь, Нэлли?
Его эмоции опаляют меня, наполняют душу трепетом и щемящей радостью, заставляя сердце сжиматься в груди и трепыхаться безумной птицей. На глаза наворачиваются слёзы и я пытаюсь увернуться от столь пристального внимания, чтобы скрыть это, но кто бы мне позволил.
– Ну что ты? Я так плохо это сказал, что без слёз невозможно слушать? – со смешинками в голубых глазах интересуется бессердечный мой муж.
– Нет. – всхлипываю я. – Ты нарочно это сделал?
– Что именно? – вскидывает Яр брови.
– Ничего… Просто вынул мою душу и вывернул наизнанку, прежде чем сказать такое! Я… я же сейчас… не могу сдержаться. – признаюсь, зажмурив глаза. И чего он довольный такой?
– На то и был расчёт. – лукаво произносит Яр, целует меня в уголочек губ и приказывает. – Не сдерживайся, Нэлли. Будь со мной так же честна, как я сейчас с тобой. И скажи-ка мне вот что. Что я должен сделать, чтобы ты не улыбалась так… обворожительно Севастьену? Мне не хотелось бы убивать моего главу госбезопасности. Он мне живой нужен.
Что? От неожиданности мои глаза сами распахиваются, чтобы в недоумении уставиться на мужа. Он ведь не серьёзно? Или…
– Обворожительно? Я? Гиерно? – возмущённо переспрашиваю у мужчины. – Только не говори, что ты относишься к тем махровым собственникам и ревнивцам, что ревнуют своих жён даже к столбам?
– Нет, к столбам не буду, наверное. – качает головой он, а я начинаю понимать, что меня просто дразнят, слишком уж откровенно плещется веселье в его эмоциях. – Но ты должна понимать, мне тяжело сдерживать свои собственнические порывы. Ты ведь так и не озвучила свои чувства ко мне. Требую соблюдения справедливости. Можем даже внести этот пункт в договор.
– А то ты сам не знаешь?!! – вспыхиваю я, чувствуя, как потеют ладони от необходимости произнести вслух то, что уже давно созрело в душе. Глупый страх открыться напоминает о себе лёгкой паникой.
– Нет. Не знаю. Хочу услышать. – категорично заявляет муж, приподнимая меня за талию и заставляя оседлать его бёдра. Мягкая ткань его штанов не скрывает, насколько возбуждён мой король. – Скажи это, Нэлли.
– Люблю. – выдыхаю, когда его ладони смещаются на мою попу и притягивают ближе, заставляя прочувствовать мощь его желания.
– Ммм, как-то неуверенно это звучит. – тянет Яргард и обжигает поцелуем мою шею, проводит языком по выемке над ключицей и прикусывает основание, чтобы сразу же снова лизнуть. – Скажи, как положенно, Нэлли.
– Люблю. – уже громче произношу я и он толкается в меня, нажимая твёрдой плотью на самые чувствительные местечки.
– Ещё раз, Нэлли. – рычит, прихватывая зубами мою мочку, и всасывая её в рот, играя с чувствительной плотью языком.
– Люблю. – всхлипываю я, пытаясь добраться до его обнажённой кожи. Судорожно расстёгиваю пуговицы, норовя вырвать их с мясом. Рубашка трещит под моими нетерпеливыми пальцами, и стоит ей исчезнуть, я прижимаюсь грудью к его груди, наслаждаясь жаром мощного тела, тем как скользят по соскам короткие жёсткие волоски.
Ладони Яргарда сжимают мои ягодицы, скользят вверх, гладят спину, заставляя чувствовать себя кошкой, изгибаться и плавиться от его прикосновений. Жаждать большего. Приподнимаюсь на нём, целую немного колючий подбородок, глажу широкие плечи, стягивая рубашку прочь, кусаю за шею, срывая рычащий стон с любимых губ, и осыпаю поцелуями мускулистую грудь, пытаясь расстегнуть пуговицы на штанах. Яр позволяет мне это и, как только я обхватываю ладонью его член, со стоном подкидывает бёдра, толкаясь мне в руку.
– Сладкая моя, ты с ума меня сводишь. – рычит, обхватив руками талию, притягивая меня обратно. Его губы смыкаются на моей груди, а плоть толкается между ног, раздвигая влажные складочки. – Ты мне нужна, Нэлли. Не смей исчезать из моей жизни никогда!
