Глава 23. Мечи и грезы против прозы
– Как дела?
– Хуже, чем хотелось, лучше, чем могло бы быть…
– Это ложь! Ложь! – возмущались пришедшие в себя фракции. В зале царил такой хаос, что хотелось вызвать «неотложку», но судя по звуку, она уже выехала, прихватив с собой полный штат санитаров. Женщина в голубом верещала, падала в обморок, чтобы снова воспрянуть духом и выдать знакомый звук сирены. Ее поддерживала вся семья, глядя на меня с укором. На секунду мне показалось, что проснувшийся дракон – это еще не самое страшное.
– Молчать! – рявкнул лорд в красном, призывая всех к порядку, а меня к ответу. – Я требую объяснений! И если сейчас же их не получу, то…
– Лгунья! Обманщица! Люди, она – не Импэра! – бушевала «несостоявшаяся королева» в красном, тыкая в меня пальцем. Я думала, что меня канонизируют, а меня хотят канализировать, причем немедленно и по частям…
Я стала пятиться, засунув руку в карман, но меня что-то обожгло! Сквозь ткань одежды пробивалось странное свечение, словно я не выключила фонарик на смартфоне. Удивленно глядя на свет, я недоверчиво достала светящийся шар, щурясь и опасливо держа его на вытянутой руке. Свечение погасло, а внутри шара заклубился уже не белый туман, а настоящие грозовые тучи…
«Я знаю точно наперед, Импэра это вслух прочтет!» – на фоне грозового фронта эти слова выглядели очень зловеще. Ага, сейчас! Несите стульчик! Я буду им отбиваться от добрых Дедушек Морозов, мечтающих навешать мне столько подарков, что следующее письмо с пожеланиями, придется диктовать из травматологии. То, что кружок любителей поэзии скоро начнет медленно сужаться, перекрывая мне все пути к отступлению, стало понятно по глазам. Проза жизни никак не вязалась с лирикой!
«Много лет назад в Башне Девы, разрешилась от бремени королева!» – прочитала я вслух, чувствуя, как в зале постепенно становиться тише. Нехорошая это была тишина, нехорошая…
«В грозовую, тревожную ночь на свет появилась красивая…» – шарик подвис, заставив меня нервно сглотнуть. «Кто? Мальчик? Девочка? Сколько?» – икнул толстый лорд, как бы намекая на то, что является поклонником белых стихов! Капитан Очевидность молча снял фуражку и покачал головой. Мой внутренний Пушкин интенсивно вырабатывал энергию посредством вращения в замкнутом пространстве. И было у меня такое чувство, что ее с лихвой хватило бы на три дня бесперебойного снабжения половины города. «И правда, кто? – безумным взглядом на меня смотрела растерявшаяся Интуиция. – Нет, сын, по-любому! Да что там сын! Двойня! Или сразу семеро! Со скоростью пулеметной очереди! Акушерки пригнулись…»
Шарик думал. Опыт намекал на то, что он коварен, жизнь подсказывала, что я не бессмертна. От этой стекляшки можно ожидать все что угодно…
– …дочь!» – закончил шарик-садист, а мой глаз дернулся. Пушкин слегка успокоился.
«Вы имя хотите? Ну, это вы зря! Ведь этот ребенок не от короля!» – зачитала я, опасливо поднимая глаза на присутствующих. Такая сенсация заставила местные разодетые таблоиды переглянуться и зашуршать, удивленно переглядываясь, в поиске тех, кто держал свечку.
«Кричит королева: «Убейте младенца!» Не сжалось в тот миг материнское сердце! Советница девочку прячет скорей, выносит из замка с собой двух детей!» – громко прочитала я, понимая, что сейчас по мне плачет смоляными слезами старая парта первого класса и учебник по математике. По крику «Как?» я вычислила всех своих будущих соучеников, которым предстоит складывать яблоки, нарисованные на доске. Одно яблоко плюс одно яблоко… А откуда вообще взялось второе яблоко???
«Не молвив ни слова своей королеве, о том, что ребенка носила во чреве, Советница с девочкой бросилась вон, искать для бастарда защиту и дом!» – вещала я, удивленно поднимая брови.
«Мать умерла, не пережив муки, младенец был отдан в хорошие руки. Наследник по крови рожден был в глуши, под пологом ночи средь горных вершин… И если не веришь, попробуй, проверь – из крови наследника создан был зверь. Маги об этом быстро прознали, мать и ребенка к ответу призвали. Тайна слегка приоткрылась и вот, ищет детей подходящих народ! Годы идут, наследник растет, его алхимера в глуши стережет. Мать умерла, он остался один, гордый, озлобленный нелюдим. Время настало, король умирает, в страшном пожаре с перстнем сгорает. Свечка случайно упала на стол, так опустел кронваэльский престол. Камень из перстня пролить мог бы свет, дать на вопрос однозначный ответ, только, увы, камень был уничтожен, трон опустел, и вопрос был отложен!» – читала я, понимая, что мне очень хочется познакомиться с автором этого шедевра, чтобы посмотреть ему в глаза. Закрадывалось подозрение, что глядя на реакцию публики, он настоятельно пожелал бы остаться неизвестным.
Зато на меня смотрели так, словно я стала ведущей программы «Очевидное – невероятное», а теперь уверенным голосом вещаю про вторжение наследников Ктулху, облепивших астероид, который со скоростью миллиард километров в секунду прицельно летит к Земле. Не знаю, как наследники Ктулху держатся на своем астероиде, но я понимала, что скоро придется брать у них уроки.
«И началась толчея во дворце, «детки» рыдают о мертвом отце! Бедный наследник пришел во дворец, чтобы найти свой бесславный конец. Глупый мальчишка слегка был наивен, он не сумел подтвердить свое имя! Хранитель Традиций подсуетился, в камеру к мальчику лично явился», – прочитала я, видя ремарку «Читай с выражением!!!». «Нас еще и критикуют!» – обиделась Интуиция, вспоминая стопку грамот со школьных вечеров «Поэзии» для любителей пятерок и красивых бумажек.
