Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
– Я думал, мы услышим, как он скулит, вымаливая свою жалкую жизнь, – сказал Улаф, когда они с Сигурдом шли по земле, залитой кровью.
Трупы все еще лежали там, где упали, поскольку Сигурд и его воины решили, что люди Осойро захотят сами похоронить своих мертвецов.
– Ты думаешь, что в самом конце он нашел в себе мужество?
– Нет, – ответил Сигурд, когда они вошли в огромный зал и юноша сумел лучше разглядеть его, потому что снаружи стемнело.
Сигурд почувствовал удивление Улафа, смотревшего на высокие потолочные балки, огромный проход и два очага, выложенных камнями. Дубовые стволы, а более всего пустота и мрачность зала, прежде вызывавшего зависть соседей, где когда-то царили радость и веселье, произвели на Улафа удручающее впечатление.
– Клянусь могучими яйцами Тора, когда-то это было нечто удивительное, – пробормотал Улаф. – Теперь я кое-что начинаю припоминать…
Сигурд ничего не ответил. «Сегодня здесь будет больше призраков, чем скамей», – подумал он.
А потом они увидели Тенгила Хаконарсона.
Его залитые мочой сапоги из телячьей кожи болтались на высоте трех футов от пола, тело медленно раскачивалось на скрипящей веревке, вылезшие из орбит глаза на багровом лице обвиняюще смотрели на людей, вошедших в зал его отца. Несколько тошнотворных мгновений Сигурду казалось, что Тенгил еще жив. Но затем он увидел, что жалкий трус взобрался вверх по изголовью отцовской кровати, высотой с самого Тенгила, не знавшего ни скамьи гребцов, ни «стены щитов», – и дерево треснуло. Они не могли сказать, выбрал ли сам Тенгил смерть на веревке, или его заставили Седые Бороды.
«Старый поджигатель чужих домов пережил своего сына», – подумал Сигурд, пока не увидел украшенную серебром рукоять, торчавшую из груди ярла Хакона, и небрежно отброшенные меха, валявшиеся на полу. Или это сделал Хаук? Неужели верный старый воин вонзил меч Тенгила в сердце ярла, чтобы отправить его в Вальхаллу, куда Хакону давно следовало отбыть? Сигурд представил, как один из людей Хаука вкладывает собственный меч в руку ярла и держит ее, пока Хаук делает все остальное.
И вновь он не стал задавать вопросов. Потому что это не имело значения. Отец и сын, так же похожие друг на друга, как луна и солнце, были мертвы – и стали едины. Женщины поднялись со скамей, где они рыдали и утешали друг друга. Хаук и четверо его воинов выглядели настолько усталыми, что могли бы и сами повалиться замертво рядом с телом своего ярла, но Сигурд знал, что они придут в себя после трапезы и долгого сна, когда им не будут мешать стоны Тенгила, развлекающегося с рабынями.
Однако последним воинам ярла Брандинги еще не пришло время отдыхать. Сигурд смотрел, как двое из них подхватили жирное тело повешенного сына ярла, а третий встал на постель Хакона и срезал веревку. Почему они просто не сбросили это дерьмо тролля, Сигурд не понимал. Возможно, одна из рыдающих женщин была близкой родней Тенгилу, и они проявили к ней уважение.
– Что они собираются с ним делать? – спросил Улаф.
Сигурд пожал плечами.
– Скормить крабам. Я бы поступил именно так.
Они вытащили Тенгила из зала, Сигурд уловил запах мочи, и это его удивило, потому что его нос был забит сгустками запекшейся крови.
– Теперь мы позаботимся о наших мертвых, – сказал им Хаук.
Сигурд кивнул.
– Мы вам поможем.
– Нет, Харальдарсон, мы все сделаем сами, – возразил Хаук.
Мужчина, в чьей бороде седины было заметно меньше, чем у других, – ранее он стоял за плечом Тенгила, – бросил на Сигурда мрачный взгляд.
– Очень скоро мы будем выпивать вместе с ними и не хотим, чтобы они поносили нас за то, что мы не похоронили их по нашему обряду.
Затем у Хаука появилась новая мысль, и он поскреб белую щетину на щеках.
– Вы можете помочь с камнями, – сказал он. – Их полно в могиле к северу от дома, возле яблонь.
Сигурд понимающе кивнул. На погребальный костер для девяти человек уйдет половина дерева, которое потребовалось для строительства дома Хакона, но даже и в таком случае из тел прольется столько жидкости, что костер будет гореть плохо. Поэтому Хаук собирался вырыть яму в земле и построить там корабль из больших камней, на котором девять мертвецов отправятся в загробную жизнь – ведь они умерли хорошей смертью, а на лучшее не может надеяться ни один мужчина.
– Хаук! – позвал Сигурд, когда они понесли Тенгила к двери. – Я намерен забрать снаряжение. Мои люди получат их бриньи.
Даже издалека было видно, что Хауку не понравились слова Сигурда. Он предпочел бы уложить своих спутников на каменный корабль вместе с мечами, кольчугами и шлемами, поскольку подобные вещи нужны в загробной жизни. Однако старик коротко кивнул, ведь у него не оставалось выбора. Ему и остальным еще повезло, что Сигурд не лишил их чести.
– Ну, камни могут подождать, – сказал Улаф, протягивая руки к пламени очага и сжимая их в кулаки; вечера становились холоднее, и по залу гуляли сквозняки. – Сейчас уже слишком поздно начинать что-то копать. Кроме того, мы хорошо сражались и заслужили выпивку, как и положено отряду победителей.
– Тогда нам нужно отыскать, где Тенгил хранит свой мед, – сказал Сигурд, продолжавший очищать бороду от запекшейся крови.
«Интересно, как выглядит рана у меня на голове», – подумал он. Да, мед поможет избавиться от отвратительного железного привкуса крови. Но более всего Сигурд был согласен с Улафом в том, что теперь они стали настоящим отрядом. Они сражались вместе, и совсем неплохо. И главное, одержали победу. Его необычная команда из обездоленных изгнанников – мужчин и одной женщины, пришедших к нему от разных очагов, – пролила кровь и вместе пропела песнь мечей, и теперь это связало их гораздо крепче – так часто говорил его отец. Боги! Они оказались отличными бойцами! Отец это обязательно признал бы, даже при том, что им следовало сформировать скьялдборг, а не бросаться на врага, как берсеркерам. Теперь же они получат такое снаряжение, что сам бог сражений Тор обратит на них внимание. Сейчас только конунг Горм мог выставить столько воинов в кольчугах.
– Тем не менее в свое время он был настоящим волком, – сказал Улаф так тихо, что его борода даже не колыхнулась. Сигурд знал, что дядя говорит о трупе, пригвожденном к постели мечом Тенгила. – Как жаль, что мы нашли его в таком виде…
По усыпанному пеплом полу пробежала мышь, и Сигурд подумал, что зверькам больше не нужно бояться Тенгила, швырявшего в них рога с медом.
– Может быть, об этом не стоит жалеть, – сказал Сигурд, – ведь если б Хакон сохранил разум, возможно, он сумел бы сделать то, что не получилось у Тенгила. И я стал бы свадебным подарком для ярла Рандвера на Хауст Блот.
Улаф поджал губы.
– Тут ты прав, – сказал он. – И такой человек, как он, мог бы сообразить, что ты намерен воспользоваться уловкой Локи и обмануть врага при помощи птицы.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 114
