Фогель опустился на колени перед другим распластавшимся телом. Когда Секрист с Полом пробегали мимо, врач отрицательно помотал головой. Все четверо рысью спустились по ступенькам. Первым бежал Секрист, сзади – Пол, за ними трусил Эсром, а Фогель замыкал отход. Пол тяжело дышал, в глазах потемнело. Увидев сквозь пелену мастер-сержанта Ричардса, который придерживал внизу дверь, он подумал, что это галлюцинация.
Ричардс, впрочем, оказался настоящим.
– Какого черта здесь делает Кольер?
Протискиваясь в дверь, Пол отпихнул его локтем. Они с Секристом быстро поставили носилки в машину скорой помощи. Медсестра как раз расправляла пластиковые трубки, ведущие к кислородной маске. Когда она увидела лицо пострадавшего, ей стало нехорошо.
– Его фамилия – Вебб, – выпалил Пол.
– Господи! – сказал кто-то у него за спиной голосом Ричардса.
– Это тело… человек очень радиоактивен, – внушал Фогель медсестре. – Вы это понимаете?
Женщина, похоже, его не слушала, пытаясь надеть на Вебба кислородную маску.
– Я должен поехать с ним, – заявил Пол.
– Не очень хорошая идея, – попытался оставаться дипломатичным Фогель. – Представляете, какую дозу облучения вы уже получили?
– С ним должен быть кто-то, кого он знает!
– Не валяй дурака, Кольер, – вставил свое слово Ричардс. – Не стоит умирать ради мертвеца.
Он отошел в сторону, сохраняя более-менее безопасную дистанцию.
– Тебе не стыдно, Ричардс?
Пол сел в машину скорой помощи, кое-как примостившись около носилок. Пришлось согнуться в три погибели и поджать ноги. Его лицо нависало прямо над лицом Вебба. Медсестра плотно вжалась в стенку с противоположной стороны.
– Я не могу вам этого позволить, – нервничал Фогель. – Вы не в своем уме.
Но Пол, взглянув врачу прямо в глаза, понял, что его слова – всего лишь формальность. Фогель был понимающим человеком. Начальник пожарной части Секрист захлопнул дверь, и скорая помощь рванула с места, плюясь во все стороны мелким гравием. Пол и медсестра по обе стороны от Вебба тряслись на ухабах.
– Вебб, – позвал Пол, наклонившись над товарищем.
Глядя на его покалеченное лицо, Полу захотелось расплакаться. Он попытался придумать что-то, что могло бы вывести друга из забытья, вселить в него надежду, силу, какую-то мысль, способную вернуть его обратно.
– Веббси! Мы сейчас едем в больницу. Мы позвоним твоей маме. Подумай, как она обрадуется, когда ты вернешься в Мичиган. И твоя собака…
Как, черт побери, ее звали? Вебб прикрепил к дверце своего шкафчика фотографию собачонки, которую любил с детства. Теперь собака жила у его матери в Мичигане.
– Твой маленький коричневый песик… песик…
Он, как идиот, повторял одно и то же, ненавидя себя за то, что не может вспомнить простую кличку. Как будто это имеет хоть какое-то значение… Как будто это какой-то волшебный билет, способный спасти Веббу жизнь.
– Фредди! – наконец вспомнил он. – Фредди очень обрадуется твоему возвращению.
Машину скорой занесло на обледенелой дороге. Медсестра и Пол одновременно схватились за носилки. Кольер оглянулся: сквозь небольшое оконце реактор казался маленьким. Ворота по-прежнему распахнуты настежь, а вдоль них выстроились автомобили, мигая безмолвными сиренами. Взгляд Пола привлек пар, который выходил из вентиляционного отверстия реактора. Мрачно-мраморное облако едва выделялось на фоне черного неба, но было заметно, что оно растет. На шесте трепетал конус ветроуказателя. Ветер рассеивал облако, и оно набухало, увеличивалось в размерах, расширялось, посягало на все бо`льшую территорию и, кажется, не собиралось ограничиваться испытательной станцией, да и Айдахо-Фолс тоже. Пол подумал о Нэт и дочерях, которые находятся всего в пятидесяти милях отсюда. Легкие у его новорожденной дочки – не больше сушеного абрикоса.
– Пульс не прощупывается, – обеспокоилась медсестра. – Начинаю массаж сердца.
Она наклонилась над залитой кровью грудью Вебба, которая казалась какой-то впалой, вогнутой. Одежда настолько пропиталась кровью, что ран вообще не было видно. Медсестра начала с определенной периодичностью сильно надавливать на грудь пациента. Машина задребезжала и подпрыгнула на ухабе так, что женщину отбросило в сторону. Но она не сдавалась и с суровым выражением лица продолжала реанимацию. У них над головами звякали бутылочки и трубки, но на интубацию времени просто не было. И тот факт, что никто этого даже не предложил, навел Пола на мысль, что все потеряно.
– Мы практически приехали, Вебб, – солгал он. – Мы почти в госпитале.
Руки медсестры соскальзывали с комбинезона, все было в крови.
– Ну же, дорогуша, – шептала она. – Ну же, Вебб.
Пол ощутил, как на глаза наворачиваются слезы – горькие слезы благодарности. Казалось, что во всем мире только двое любят Вебба по-настоящему – Пол и незнакомая медсестра. Ни один человек не в состоянии выжить после таких ранений, да еще и после столь интенсивного облучения. Пол старался отгонять предательские мысли и ругал себя за то, что даже в критический момент не способен верить в лучшее.
Медсестра проверила пульс, прижимая окровавленные пальцы к шее Вебба, и снова принялась делать массаж сердца. Машину еще раз занесло на повороте. Бедная женщина сильно ударилась спиной, но не прекращала спасать раненого.
Так продолжалось несколько минут, хотя по ощущениям прошло не меньше часа. Кислородная маска норовила съехать набок, и Полу приходилось все время ее поправлять. Ему мерещилось, что он держит спасательный круг над зияющей пустотой. Вебба все равно не спасти, но Пол обязан сделать хоть что-нибудь. Медсестра снова принялась считать пульс.
Неожиданно она резко дернулась. Пол тоже. Грудь Вебба приподнялась – послышалось сипение. На долю секунды Кольеру показалось, что сердце каким-то чудом удалось запустить и сейчас Вебб начнет дышать.
– Ну же, Веббси, – умолял он.
Однако грудная клетка поднялась лишь раз – медленно и слишком высоко, гораздо выше, чем при дыхании. А потом так же медленно опустилась. Послышался жуткий низкий стон. Пол с замиранием сердца ждал, но больше ничего не произошло.
– Мне жаль, – опустила глаза медсестра.
Она вытерла ладонью слезы и сообщила водителю по рации:
– Пациент умер.
– Тут блокпост, – послышался голос шофера. – Они установили контрольно-пропускной пункт. Я торможу.
Машина резко остановилась. Кто-то открыл дверь, и медсестра вышла на улицу. Пол бросил последний взгляд на Вебба, который смотрел невидящими глазами куда-то вверх. Ему было только двадцать лет. Такова история его жизни. Все кончено.
– Вылезайте оттуда, – заорал кто-то снаружи.
Пол устремился к выходу и спрыгнул на землю. Кричавший, судя по всему, врач. Он был одет в гражданскую одежду, но его принадлежность к медицине выдавал стетоскоп, висевший на шее. Пол отошел от «Понтиака» и увидел несколько автомобилей, которые поджидали у блокпоста. Кружок света от фар в этой ледяной, черной, как смола, пустыне сбивал с толку. Пол вместе с медсестрой подошел к группе людей.
