Деймон встал прямо перед ней.
— Ты хорошо выглядишь, дорогая.
— Я и чувствую себя хорошо.
— Достаточно ли хорошо, чтобы принять посетителя?
— Кто же это хочет меня видеть? — удивилась Нелли, и в ней зашевелился привычный страх.
Деймон улыбнулся и наклонился к ней.
— Мне кажется, тебе понравится этот посетитель. Он приплыл сюда специальным рейсом.
— О, нет, — застонала Нелли и встала, собираясь вернуться к себе, но Деймон взял ее под руку и повел к двери. Она все еще сопротивлялась, даже когда увидела седого джентльмена, поднимающегося по ступенькам Роузвуда.
Увидев Нелли, он улыбнулся и снял шляпу.
— Корнелия, моя дорогая, — приветствовал он ее. — Как я рад видеть вас в полном здравии и в безопасности, да еще в Луизиане.
Забыв все свои страхи, Нелли шагнула вперед навстречу старому другу своего отца и чарлстонскому адвокату.
— Мистер Смит, что привело вас в Роузвуд, в такую даль от ваших родных мест?
— Я прибыл сюда ради вас. Иного и быть не могло, — ответил он с обаятельной улыбкой. — И привез вам хорошие новости.
В холле появилась Вэрина.
— Деймон, пригласи нашего гостя войти. Входите, сэр. Входите в дом, отдохните от вашего долгого путешествия; здесь вы сможете хоть немного насладиться южным гостеприимством.
Нелли отступила в сторону, чтобы Вэрина в качестве хозяйки Роузвуда смогла ввести мистера Смита в дом, и тут вдруг заметила, что у той, как у школьницы, зарделись щеки. Глаза мистера Смита заблестели от нескрываемого интереса к хозяйке дома. Когда его представили, он немного задержал ее руку в своей. Нелли вспомнила, что мистер Смит уже несколько лет был вдовцом.
Все они прошли в библиотеку, и мистер Смит, не мешкая, приступил к делу. Но сначала сказал, что хочет здесь видеть также Элайджу Фримена.
Разложив на письменном столе Деймона свои бумаги и надев на нос очки, он стал объяснять:
— Дело в том, что была установлена награда за поимку некоего Джона Майнервитца, перекупщика украденных картин и других художественных ценностей.
— Награда? — повторила Нелли, не совсем понимая, о чем идет речь.
— Да. Раффины были очень расстроены неприятной историей с… — Мистер Смит закашлялся, обводя взглядом всех, кто находился в комнате: Нелли, Вэрину, Деймона и Элайджу.
— Можете говорить, — подбодрила его Нелли. — В этом доме ни от кого нет секретов.
К ее удивлению, Деймон встал позади ее кресла.
— Это правда, — подтвердил он. — Итак, вы сказали, что Чарльз Раффин и его семья предложили награду… за что?
— За поимку других участников аферы, в которую был замешан отец Нелли, — продолжал мистер Смит. — Они знали, что доктор Карпентер действовал не один. И потому установили награду за поимку сообщника вашего отца. Сообщником был некий Джон Майнервитц, который покинул Южную Каролину, как только ваша семья вернулась из Европы.
— Я никогда ничего не знала об этом, — сказала Нелли. — Почему же его никто не выдал раньше?
— В Луизиане его трудно было в чем-либо обвинить: не было никаких доказательств, — пояснил мистер Смит. — Я уже говорил со здешним шерифом. А даже если бы такие доказательства нашлись, большинство коллекционеров просто стесняются признаться, что их одурачили. Самолюбие не позволяет.
— Да, наверное, это так, — заметила Нелли, вспомнив, как старались Раффины использовать все свои связи и свою власть, чтобы никто не узнал, какую именно вещь украл у них ее отец.
— Шериф сказал мне, что вы, Корнелия, и мистер Элайджа Фримен поймали Джона Майнера, поэтому награда принадлежит вам двоим.
Нелли повернулась к Деймону:
— Это так?
Деймон пожал плечами.
— Да я же ничего такого не делал вообще, — запротестовал Элайджа.
— Тем не менее, деньги ваши, сэр, — сказал мистер Смит. — Вот банковский чек. Вы знаете, как пользоваться банковским чеком?
— Да, сэр, — ответил Элайджа. — Спасибо, сэр.
— Поздравляю, Элайджа. Тебе как раз нужны сейчас эти деньги, — заметила Вэрина.
— Да-а, мисс Вэрина, мне были очень нужны эти деньги. Но сейчас уже не нужны.
Нелли, Деймон и Вэрина обменялись удивленными взглядами.
— Мы думали, ты и Элма… о боже… что-нибудь случилось?
— Элма уже вышла замуж. За кузнеца из Истербрука, — ответил Элайджа, и его широкие плечи поникли. — Что я могу сделать с этими денежками, так это отправиться куда подальше. Вот думаю о Техасе.
— Там как раз уйма работы для хорошего плотника, — сказал Деймон. — Мне страшно не хочется, чтобы ты уезжал, Элайджа, но, если все-таки решишься уехать в Техас, я могу дать тебе рекомендательное письмо.
— Спасибо, сэр. Буду признателен, — ответил Элайджа и взял у мистера Смита банковский чек. — Вам тоже спасибо, сэр.
Когда он вышел из библиотеки, мистер Смит повернулся к Нелли.
— А вот и ваш чек, Корнелия. Как я понимаю, долг вашего отца Раффинам уже выплачен?
— Да, теперь уже выплачен, — сказала Нелли, взяв бумажку, которая означала для нее свободу.
— Как все оказалось просто, — удивился мистер Смит. — Уже давно у меня не было такой приятной миссии.
— Что ж, если на этом она закончилась, приглашаю вас, сэр, освежиться вместе с нами, — сказала Вэрина. — У меня на веранде остался лимонад.
— С удовольствием, — улыбнулся мистер Смит и предложил Вэрине с руку.
— А вы не задержитесь у нас на несколько дней? — спросила Вэрина. — Мы в Роузвуде так любим принимать гостей.
— Я бы, пожалуй, не отказался, — принял приглашение мистер Смит, закрыв за собой дверь библиотеки.
— Этих денег как раз хватит на выплату моего долга, — сказала Нелли, протягивая Деймону чек.
— Давай не будем обсуждать эту проблему, — довольно резким тоном произнес он и спрятал руки за спину, отказываясь принять у нее банковскую бумажку. — Забудь об этом. Пойдем лучше в конюшню, я покажу тебе новорожденного жеребенка.
— Нет, — отказалась Нелли, — у меня другие планы. Как-нибудь потом.
Она не хотела оставаться наедине с Деймоном, пока не разберется в себе.
Суматоха началась наверху. Сперва Деймон не обратил на нее внимания, но шум и гам начали спускаться вниз и, наконец, достигли библиотеки. Он услышал, как тетушки громко и нервно что-то обсуждают, перебивая друг друга. Он попытался отвлечься: ему надо было подвести финансовые итоги месяца и к тому же придумать какой-нибудь тактичный способ убедить Нелли, что ее долг никак не должен служить им препятствием. Преодолеть ее гордость оказалось делом очень трудным.
