Впрочем, Лена Лигон по крайней мере была жива и присутствовала на совете. Двоюродная бабушка Агата умерла два дня тому назад, а кузина Юлиана оставалась в критическом состоянии. Двоюродная бабушка Кора не отходила от ее постели.
Справа от Алекса с ввалившимися глазами сидел дядюшка Каролюс, лучась улыбкой при каждом взгляде на Лену. Несомненно, ее вид наводил дядюшку на радостные мысли о капитальных проблемах «Сильва-Симбионтов», которые прогоняли всякую печаль по поводу кончины его тетушки. Лица Натали и Рашели носили на себе схожие бессонные маски. Впрочем, подозревал Алекс, точно такая же маска имелась и у него на лице. Прошлой ночью они с Кейт славно поработали и позабавились, а потом, разбуженный звонком Совы, Алекс уже оказался неспособен заснуть. Сидящий напротив Рашели Гектор смотрелся хуже всех. Потребовалось нечто большее, чем простой недосып, чтобы окутать неизменную живость викинга такой аурой вялости и распутства. Новости о семейном совете, надо полагать, настигли Гектора, когда он ранним утром ковылял домой с вечеринки.
Только Проспер Лигон, сидящий на своем месте в дальнем конце стола, выглядел как обычно. Кивнув Алексу, он сказал:
— Данный совет можно считать открытым. Полагаю, будет уместно, если ты выскажешься первым.
Пользуясь записью разговора с Совой, Алекс набросал себе заметки, но затем по совету Кейт их уничтожил.
— Если бы я собиралась просить мою семью проделать что-то нелегальное, — сказала она тогда, — не думаю, что я хотела бы иметь при себе какие-то записи.
— Это может не быть нелегальным. — Но Алекс принял совет — правда, после того, как удостоверился, что все важные пункты надежно отложились у него в памяти.
По сути, то, что Алекс собирался сказать, было совсем не так сложно. Проблема заключалась в том, что несмотря на длинную семейную историю интриг, подкупа и шантажа, а также несмотря на все то, что, как заявлял Сова, он знал с уверенностью в отношении прошлых грехов дядюшки Каролюса, на семейном совете никто никогда открыто о подобных вещах не говорил.
Алекс собрал всю свою отвагу, перевел дух и приступил. Он говорил пять минут, резюмируя просьбу Совы и условия его предложения. Пока он говорил, в помещении царила полная тишина, которая продолжала тянуться и после того, как он закончил.
Наконец дядюшка Каролюс сказал:
— Давай напрямик. Мы раздобываем эти медицинские пробы и проделываем эти тесты. В ответ нам можно устанавливать операционный центр и использовать его столько, сколько нам захочется. Так?
— Свами Савачарья полагает, что это продлится не больше года. Ему откуда-то известны штрафные санкции в нашем контракте.
— И нам не придется никого убивать или платить Савачарье чудовищный откуп?
— Я так не думаю.
— Тогда я вам всем кое-что скажу. Не думал, что у меня когда-нибудь будет случай это сказать. — Каролюс обвел взглядом весь стол. — Итак, Алекс обтяпывает нам эту сделку, а Гектор все устроил, чтобы Люси-Марию уломать. Наконец-то для мужской части нашего молодого поколения какая-то надежда появляется.
Алекс не был уверен, что он готов к таким комплиментам от дядюшки Каролюса.
— Однако, — добавил он, — я не знаю, как мы эти пробы получим. Кто-то должен за Землю отправиться.
— Зачем, когда сам этот приятель здесь, на Ганимеде, торчит? Забудь про Землю. — Каролюс пренебрежительно махнул рукой и повернулся к главе стола. — Ну что, Проспер? Если я эту часть дельца на себя возьму, что ты тогда скажешь?
Проспер Лигон молча изучал свои заметки. Наконец он кивнул.
— Дело, разумеется, потребует семейного голосования. Однако, должен заметить, что привязка ко времени представляется исключительно удачной. Одна из наших лучших физических исследовательских групп в настоящее время свободна. Мы придерживали ее в резерве, имея в виду начало операций в системе Сатурна для «Звездного семени-2». Если соглашение с Савачарьей будет заключено немедленно, по-прежнему останется неизбежный простой в течение нескольких недель, прежде чем исследовательская группа потребуется. И даже если мы назначим ее руководителем нашего главного научного сотрудника, Бенгта Суоми — что я настоятельно рекомендую и могу организовать, — цена выполнения просьбы Савачарьи по-прежнему будет неизмеримо мала. Следовательно, так мы и порешим.
— Кого порешим? — спросил ненадолго вышедший из своего мучительного транса Гектор.
— Дедушка Проспер имеет в виду, что предложение Свами Савачарьи кажется ему подходящим. — Каролюс оглядел стол. — Я присоединяюсь. Все согласны?
Кивки, от кого-то небрежные, от кого-то совсем слабые, поступили от всех.
— Принято единогласно. — Каролюс встал. — Нам требуется обтяпать это дельце как можно скорее, поэтому лучше начать прямо сейчас. Себастьян Берч, как я понял, в изоляторе научно-исследовательского центра находится? Это много времени не займет.
— Один момент. — Проспер Лигон поднял руку. — Прежде чем мы начнем, минута молчания в память об Агате представляется мне подобающей.
— Разумеется. Вечная память покойнице. — Каролюс сел.
Через несколько секунд он буркнул «вот и хорошо», снова встал и устремился наружу. Алекс посмотрел ему вслед, затем оглядел оставшихся. Он задумался о том, что вот эти люди — его семья, его родная плоть и кровь. Но он их совсем не понимал — и не был уверен, что ему хочется.
27.
Милли Ву помедлила перед закрытой дверью, перевела дыхание и выпрямила спину. «Это главный момент, леди, — сказала она себе. — Смотри его не загуби. Не мямли, не заикайся, сопли не распускай».
Внутри этого помещения, впервые собранные вместе, должны были находиться самые хитрые и изощренные умы Солнечной системы. Здесь были самые сливки, избранные Мастера Сети Головоломок.
Милли была допущена в эту элитную группу только благодаря тому, что Хапуга особо об этом распорядился в обмен на специально не оговоренные будущие услуги. Однако он недвусмысленно дал Милли понять, что она станет бесспорно младшей фигурой, скорее наблюдателем, чем участником. «Сиди, наблюдай, учись — и держись тихо».
Неожиданно для себя Милли пожелала, чтобы Джек Бестон был с ней здесь, обеспечивая свою грубоватую форму поддержки. Людоед пообещал прибыть на Ганимед, как только собственная интерпретационная работа станции «Аргус» будет поставлена на нужные рельсы, но это было слабым утешением. Милли нуждалась в нем прямо сейчас, пока она готовилась открыть дверь и встретиться лицом к лицу с легендами своего отрочества. Хапуга назвал некоторых людей, собравшихся для работы над интерпретацией сигнала СЕТИ: Клавдий, Джокер, Врасплох, Торквемада, Аттобой, Дух — и Мегахиропс, сам Великая Сова. Милли в свое время тщетно сражалась с проблемами, поставленными каждым из них. Ее же собственные лучшие загадки, введенные в Сеть под псевдонимом Атропос, никогда не оставались нерешенными долее суток.
