Девушка встала прямо напротив того места, где Марин атаковал стену, упершись обеими ладонями в стекло по сторонам от дыры и напряженно уставившись на доктора.
— Боже правый, — пробормотал Эрик, теперь все поняв. Она не хотела, чтобы Марин задохнулся. Она хотела, чтобы он сгорел.
Огонь пылал уже повсюду. Тело Ричарда Прайса было охвачено пламенем, магнитные ленты на полу и стеллажи, где они хранились прежде, тоже. Теперь Марин не мог отойти от стекла дальше чем на пару футов, не угодив в огонь. Эрик видел, что лицо убийцы утратило почти всю жестокость и высокомерие. На нем сейчас оставалось одно отчаяние.
Фантастическая сила Марина начала иссякать. Дыма в хранилище было по-прежнему очень мало, однако Эрик чувствовал, какой жар исходит от стекла. Несмотря на это, железный верх огнетушителя наконец пробил стекло. Но вместо того чтобы пытаться расширить отверстие, Марин припал к нему лицом, со свистом вбирая прохладный воздух в обожженные легкие.
— Сука! — выдохнул он, когда Куинн наклонилась ближе и пристально посмотрела ему в глаза. Кровавый плевок ударил ее по щеке… Она даже не прореагировала. Ни на плевок, ни на ненависть в голосе Марина, ни на его сдавленные вопли, когда рубашка на нем загорелась и он попытался сбить пламя голыми руками. Ни на наступившую жуткую тишину, когда огонь окончательно поглотил его.
Эрик осторожно приблизился к девушке, взял ее за руку и отвел от стекла. Заглянув ей в лицо, он увидел, что оно снова сделалось пустым и безразличным. Он обнял ее и прижал к себе. Через несколько секунд Куинн тихо всхлипнула и обмякла.
Эпилог
В первый раз за последнее время — Куинн уже и не помнила, за какое долгое время — она почувствовала на коже ласковые лучи аризонского солнца и получила от них хоть какое-то удовольствие. Стоял теплый полдень, и тихий дворик постепенно наполнялся людьми — служащие сплошным потоком текли из соседних офисов на ленч. Девушка откинулась на спинку скамейки, не сводя глаз со входа в здание, перед которым сидела.
— Вон там! Это он? — Эрик тихонько кивнул, показывая на хорошо одетого высокого и широкоплечего мужчину с аккуратно подстриженными вьющимися волосами.
— Нет.
Она устояла перед искушением отрешиться от всего происходящего, уйти в себя — слишком уж она поднаторела в этом приемчике. Большую часть трех последних дней Куинн провела за рулем автомобиля Эрика — видя ровно столько дороги, сколько надо, чтобы вести машину. Ей отчаянно требовалось заблокировать все произошедшее — ужасы, прочитанные в досье, мертвую девушку в доме Эрика, то мертвенное забвение, в которое она сама погрузилась, наблюдая Марина за работой. Но более всего — безумный гнев, овладевший ею при виде Марина, запертого в горящем хранилище, и злобную радость, когда он наконец сгорел. Куинн не могла отделаться от мысли — не уловила ли она в этот миг слабый отблеск того, что испытывал он, убивая своих жертв.
Однако чтобы отстраниться от тех воспоминаний, ей приходилось отстраняться и от всего остального. А так жить она не могла. Нельзя позволить Марину лишить ее нормальной и полноценной жизни!
Девушка скосила глаза на Эрика, тайком разглядывая его профиль. Он выглядел совсем иным человеком, чем когда она впервые повстречала его. Нет, в общих чертах, конечно, оставался все тем же — смуглая гладкая кожа, длинные черные волосы, стройная мускулистая фигура… Но вот что-то в глазах…
Сами-то по себе они не изменились — все те же сверкающие темно-серые глаза, как и прежде. И все же теперь Куинн могла заглянуть вглубь, за непроницаемую блестящую поверхность.
Через некоторое время Эрик с легким раздражением повернулся к ней:
— Прекрати. А то мне не по себе становится.
— Что такое?
— Ты так на меня таращишься…
— Прости. Я просто гадала, о чем ты думаешь.
— Ни о чем.
— Правда?
— Совершенно ни о чем.
Она улыбнулась, но глаз не отвела. Эрик был настоящей, самой главной причиной того, что она не могла раз и навсегда отстраниться от всего произошедшего. Ведь тогда бы она выбросила из своей жизни и его.
— Куинн, серьезно, ты меня…
Она подалась вперед и прильнула губами к его губам. А когда отодвинулась, на лице молодого человека снова появилось коронное загадочное выражение.
— Что, не понравилось? — спросила она.
— Я… ну… то есть…
Она снова поцеловала его, на сей раз прижавшись всем телом. Только через несколько секунд Эрик сумел справиться с потрясением — обнял ее и ответил на поцелуй. Куинн уже и не помнила, сколько времени мечтала об этом, но давно, очень давно. Возможно, с первой встречи.
Они все еще не разжали объятий, когда она вдруг открыла глаза и мельком разглядела человека, который выходил из здания напротив. Упершись ладонями в грудь Эрика, девушка ласково оттолкнула его.
— Вот он!
— Отлично. Ты как чувствовала. — Эрик проследил за ее взглядом. — Где? Я никого не вижу.
— Да вон же! Тот, что как раз прикуривает, рядом с фонтаном.
Наконец поняв, кого она имеет в виду, Эрик недовольно поморщился. Куинн схватила его за руку и поволокла за собой, не обращая внимания на явное разочарование своего спутника. И вправду, внешность Марка Бимона не слишком внушала доверие. Толстенький, лысоватый, с пухлыми щечками, не претендующий на солидную внушительность. Старомодный костюм выглядел так, словно был куплен, когда его хозяин весил фунтов на тридцать больше, чем сейчас.
Бимон шагал к молодым людям, выдувая толстую струю дыма и отвечая на уважительные кивки встречных чуть застенчивой улыбкой. Походка у него была неестественно быстрая — как будто он не просто шел, а пытался бежать.
— Идем, — сказала Куинн, таща Эрика за собой.
— Ты уверена?
— Да. Уверена. Это он.
Отойдя на некоторое расстояние от офисов «Феникса», Бимон замедлил шаг и словно бы вздохнул свободнее. Даже начал поглядывать на вывески ресторанов и магазинов по сторонам улицы.
Куинн быстро догоняла фэбээровца и, оказавшись в трех футах, подстроилась под его скорость.
— Мистер Бимон, — окликнула она, стараясь изгнать из голоса волнение.
Он обернулся и посмотрел ей в лицо.
— Здравствуйте. Мы знакомы?
— Не совсем… Нет, сэр.
— Что же, чем могу помочь?
— Я… я бы хотела с вами минутку поговорить.
Простой вопрос — однако он обдумывал его так, словно речь шла о жизни и смерти.
— Вы репортер?
— Нет, сэр. Я работала на ФБР. Строго говоря, наверное, еще и сейчас работаю.
Бимон взглянул через ее плечо на Эрика, задержавшись взглядом на распухшей и разбитой щеке молодого человека.
