из суры «Аль Имран», большая часть суры «Аль-Джинн»…
— Сколько времени это заняло у кузнецов? — спросила я.
— Год, — ответил Бахир.
— Вы знали, что ифрит придет? — спросил Лютер.
Он кивнул.
— Это началось с рождения Эдуардо. Сначала были сны. Жестокие, тревожащие сны. Мы с Риммой были женаты три года, у нас был маленький сын, и я не хотел подвергать их опасности, поэтому обратился за лечением. Я обратился к психиатру. Мне выписали лекарство, которое я принимал по расписанию. Сны не прекращались. Сначала они казались белибердой, затем постепенно начал проявляться смысл. Что-то приближалось. Что-то охотилось за мной. Видения были полны смерти.
— Я сделал сознательный выбор отказаться от видений. Потом мы обнаружили, что Римма перевертыш, и ей было трудно с этим справиться. Она оказалась бизоном-оборотнем необычной породы, и, насколько ей было известно, на нее никогда не нападал оборотень. Ни один из ее родителей не был оборотнем, и это вызвало сильную напряженность в отношениях между ее матерью и отцом. Ее отец попросил ее пройти тест на отцовство, что сильно ранило ее. Она увидела это таким, каким оно было — отказом от всех лет, когда ее отец был частью ее жизни. Для нее не имело значения, была она его биологическим ребенком или нет. Она оборвала все связи со своей семьей. Я был нужен ей, поэтому я провел еще один год, пытаясь убедить себя, что у меня просто проблемы. Мои родители были мертвы. Мне не у кого было попросить совета.
Бахир вздохнул.
— Как-то ночью я возвращался домой с работы. Было темно. Ко мне подошла женщина, выглядя нервозно, и спросила дорогу. Потом она вытащила нож из огненных ножен и ударила меня им, но я не умер. Лезвие прошло сквозь меня, и когда она вытащила его, раны не было. Я был цел. Я чуть не задушил ее от чистого страха, но разум возобладал, и я отпустил ее. Она сказала мне, что я ифрит, часть древней линии, уходящей корнями в прошлое, когда некоторые ифриты, почувствовав ослабление магии, попытались смешать свою родословную с человеческой в попытке сохранить ее. Ифриты могут чувствовать тех, кто принадлежит к тому же клану. Она сказала, что есть и другие, подобные мне, которые почувствовали мое присутствие и послали ее испытать меня.
— Что за адский тест, — сказала я.
— Что, если бы вы умерли? — спросила Джордж.
— Тогда я не был бы ифритом. — Бахир улыбнулся. — В конце концов, я встретил некоторых членов моего клана. У них тоже были видения, и они были напуганы. Я пытался найти ответы на некоторые вопросы. Я нашел только легенды, составленные из фрагментов видений и снов. Давным-давно могущественный ифрит правил королевством джиннов. Мы не знаем его имени. Один из членов моего клана назвал его Шакуш, Молот, поэтому что от его снов у него раскалывалась голова, будто его били молотком по голове. Под командованием Шакуша было много воинов и принцев. Однажды к нему привели святого человека, который вторгся на его территорию. Властитель ифритов издевался над святым человеком и приказал обезглавить его. Когда голова святого человека скатилась с плеч на пол, его рот открылся, и он проклял ифрита безумием.
До сих пор это была раскрашенная по номерам фольклорная история-предостережение. Не будьте грубы со случайными незнакомцами и теми, кто в нужде.
— В конце концов, властитель ифритов сошел с ума, но его магия была слишком мощной, и даже объединенная мощь его воинов не смогла ее пленить. Им не удалось убить его. Иногда, когда сила твоего врага слишком велика, единственное, что ты можешь сделать, это сдержать его. Воины Шакуша заключили его сущность в амулет. Никто не знает, что они с ним сделали, но когда это всплыло в моих снах, это была серьга в мочке уха пожилой женщины. Период развития технологий ослабил на нем печать, и магия разбудила безумного ифрита. Сначала он был слаб, его сила была всего лишь шепотом. Ему потребовались годы, чтобы развратить владельцев серьги, но с каждой жертвой он становился немного сильнее.
— Один из членов моего клана обладал даром пророчества. Он мог проникать в свои сны дальше, чем я. Он сказал мне, что Шакушем движет жажда мести. Ритуал сдерживания выполнили три воина-ифрита, и теперь Шакуш охотился на их потомков, убивая их одного за другим. После того, как он закончит, он обратится против остальных членов клана, которые предали его. Это означало, что, в конце концов, он доберется до меня. Я видел лицо своего предка в своих снах. Он был тем, кто закрывал крышку амулета.
Если ифриты были такими мстительными, как утверждал мой отец, от них не было бы спасения и негде было спрятаться. Шакуш нашел бы его.
— Ваши люди предлагали вам помощь? — спросил Кэрран.
— Они не были воинами. В нашем обществе есть касты. В битву вступают только те, кто обладает большей магией и жестокой натурой. Члены моего клана — художники, учителя и торговцы. Одна — юрист, другая — детская медсестра. Женщина, которая ударила меня ножом — учительница начальной школы. Они тянули соломинки, чтобы решить, кто будет проводить тест, и она вытащила короткую. Она была напугана до полусмерти, но Шакуш пугал ее еще больше. В схватке с Шакушем они просто стали бы жертвами. Он поглотил бы их магию. Они были так счастливы, когда нашли меня. Они думали, что я защищу их от безумного существа, в которое превратился Шакуш.
Это, должно быть, было так ужасно. Думать, что ты, наконец, нашел ответы и необходимую тебе помощь, только чтобы понять, что все рассчитывают на тебя, чтобы спасти себя.
— Что вы сделали?
Бахир откинулся назад.
— Я должен был защитить себя. Я должен был защитить своего сына, поэтому я начал тренироваться. Я пробовал додзе и клубы боевых искусств, но это был неправильный вид тренировок. Итак, я поспрашивал членов клана, и они, наконец, нашли человека, который научил бы меня. Он был убийцей, и от того, чему я научился у него, меня выворачивало наизнанку.
— Но это казалось правильным, — сказал Ник.
Бахир кивнул.
— Да.
— А что ваша жена? — спросила Джордж.
— Я скрывал от нее большую часть этого. Я не хотел, чтобы ей пришлось нести груз осознания того, что неизвестное ужасное существо ищет ее мужа и сына. Это было моим бременем. Члены моего клана не могли помочь мне сражаться, но они помогали другими способами. Один из них был кузнецом. Он делал мне оружие. Остальные занимались исследованиями. Мы покопались в фольклоре и древних
